Зуйков Сергей

Согласно ст. 14.4 закона «О защите конкуренции» [1] не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица и средства индивидуализации товаров, работ или услуг.Одним из видов недобросовестной конкуренции является некорректное сравнение хозяйствующего субъекта (его товара) с другим субъектом-конкурентом (его товаром). В частности, к формам некорректного сравнения относится использование таких слов или обозначений, которые создают впечатление о превосходстве товара, если не указано конкретных и объективно подтвержденных характеристик или параметров сравнения. Например, превосходство может достигаться за счет использования таких слов, как «первый», «номер один» и т.п. (ст. 14.3 Закона о защите конкуренции).В прошлом году Федеральная антимонопольная служба признала недобросовестной конкуренцией регистрацию и использование обществом комбинированного товарного знака, одним из элементов которого было обозначение «№1». Суд по интеллектуальным правам поддержал антимонопольный орган [2].Однако в другом деле [3], где объектом спора являлся комбинированный товарный знак с аналогичным элементом «№1», СИП решил, что в действиях правообладателя по регистрации и использованию такого обозначения нет признаков недобросовестности. Что же позволило суду прийти к противоположным выводам относительно добросовестности правообладателей спорных знаков в аналогичной, казалось бы, ситуации?Дело в том, что, несмотря на положения о восприятии в товарном знаке элемента «№1» как указывающего на превосходство товара над другими товарами данного вида, данное обстоятельство само по себе не означает недобросовестность его правообладателя.Как отметил СИП, для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции должна быть установлена цель совершения соответствующих действий. Относительно товарного знака надлежит в том числе установить цель приобретения права на него.В деле по товарному знаку «Дихлофос «№1» антимонопольный орган установил, что элемент «Дихлофос» не имеет различительной способности, поскольку является общеупотребимым видом инсектицида. Соответственно, комбинирование с ним обозначения «№1» воспринимается как указание на его превосходство над другими товарами данного вида и нарушает п. 1 ст. 14.3 Закона о защите конкуренции. Суд пришел к выводу, что правообладатель приобрел знак с целью получения формальной возможности использовать в оформлении своей продукции форму некорректного сравнения.Однако в деле по товарному знаку «Химчистка «№ 1» антимонопольный орган не смог доказать противоправность намерений правообладателя при регистрации знака. СИП указал, что сам по себе выбор элемента «№ 1» для включения в товарный знак не говорит о недобросовестной цели - намерении получить преимущество в предпринимательской деятельности за счет его использования. В данном случае на момент регистрации знака в законе не было прямого указания о том, что словосочетание «номер один» относится к формам некорректного сравнения. Заявитель мог оценивать значение спорного элемента иначе, чем выраженная в последующем позиция законодателя. Его убежденности в возможности включения элемента «№1» в товарный знак способствовал и тот факт, что уполномоченный орган не усмотрел оснований для отказа в регистрации знака.Источники: Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ (ред. от 10.07.2023) «О защите конкуренции»Решение СИП от 15.11.2023 по делу N СИП-439/2023Решение СИП от 24.09.2021 по делу N СИП-199/2021

Согласно п. 1 ст. 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации [1], объектами авторских прав являются произведения науки, литературы и искусства независимо от достоинств и назначения произведения, а также от способа его выражения. К перечню объектов авторских прав относятся в том числе фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии.Основным признаком, который закон устанавливает в качестве критерия для признания результата интеллектуальной деятельности объектом авторского прав, является его создание творческим трудом (ст. ст. 1228, 1257 ГК РФ). Как разъяснил Верховный Суд РФ [2], творческий характер объекта интеллектуальной деятельности презюмируется - это означает, что он считается созданным творческим трудом, пока не доказано иное. При этом, отсутствие таких признаков, как новизна, уникальность и (или) оригинальность результата само по себе не означает, что он не является творческим.В отличие от некоторых иных объектов интеллектуальной собственности, права на которые возникают с момента их регистрации в соответствующем реестре, авторское право на произведение возникает в силу самого факта его создания. Для этого не требуется его регистрация или соблюдение каких-либо иных формальностей. Авторство презюмируется за лицом, которое указано в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения либо иным образом в соответствии с п. 1 ст. 1300 ГК РФ (ст. 1257, п. 4 ст. 1259 ГК РФ). Такое положение дел действует, пока не доказано иное, т.е. не опровергнута презумпция авторства. При этом бремя доказывания возлагается на лицо, оспаривающее авторство.В этой связи интересно дело N А40-31387/2023 о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на фотографию, которое рассмотрел Суд по интеллектуальным правам в ноябре 2023 года [3].Согласно фабуле дела, истец обнаружил, что в сети Интернет на сайте ответчика размещена фотография, права на которую принадлежат истцу на основании договора о доверительном управлении исключительным правом. Истец представил доказательства того, что спорная фотография была впервые опубликована ее автором в своем личном блоге в сети Интернет с указанием даты публикации и информации об авторском праве, которая идентифицирует автора.Однако ответчик оспаривал авторство фотографии, ссылаясь на то, что в сети Интернет размещена идентичная фотография, в свойствах файла которой содержатся сведения об авторстве иного лица, что подтвердил скриншотом страниц сайта. На этом основании ответчик просил отказать истцу, мотивируя отсутствием права на иск.Однако СИП отклонил довод ответчика, отметив, что скриншот идентичной фотографии еще не означает, что последняя является фотографией, в защиту которой подан иск, т.к. это могут быть схожие объекты, которые созданы параллельно либо одно произведение может быть результатом переработки другого.Кроме того, суд отметил, что в данном случае сомнения в авторстве предполагают спор об авторстве на спорную фотографию непосредственно между авторами. Вместе с тем ответчик не доказал, что автор идентичной фотографии претендует на авторство спорной, а также предоставил ответчику право использовать фотографию.Источники: «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 13.06.2023, с изм. от 14.12.2023)П. 3 ч. I Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утв. Президиумом ВС РФ 23.09.2015, п. 80 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»Постановление СИП от 03.11.2023 N С01-1740/2023 по делу N А40-31387/2023

В силу ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] добросовестность поведения участников гражданских правоотношений относится к основным началам гражданского законодательства и запрещает извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. В противном случае суд может признать такое поведение злоупотреблением правом и отказать недобросовестному участнику в защите прав, обязать его возместить убытки, возникшие в результате недобросовестных действий и т.п. (п. 2 и п. 4 ст. 10 ГК РФ).В законе добросовестность участников гражданского оборота презюмируется (п. 5 ст. 10 ГК РФ), а злоупотребление правом определяется, как осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (п. 1 ст. 10 ГК РФ). Судебная практика исходит из подхода, что основным критерием злоупотребления правом является умысел лица, т.е. такое поведение, единственная цель которого - причинить вред другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей), и которое приводит к нарушению баланса интересов участников правоотношений.Категории добросовестности и злоупотребления правом являются оценочными, и в каждом конкретном случае суд может установить их только с учетом всей совокупности обстоятельств дела. Из этого следует, что один и тот же факт (действие или бездействие) в одном случае может свидетельствовать о недобросовестном поведении, а в другом – не означать, что участник злоупотребляет правом. В частности, такие ситуации нередко встречаются в делах о защите прав на товарный знак.В этой связи в ноябре 2023 г. Президиум Верховного суда РФ утвердил Обзор судебной практики по делам, связанным с оценкой действий правообладателей товарных знаков [2], в котором на примере конкретных дел сформировал соответствующие подходы.Предлагаем рассмотреть некоторые ситуации из Обзора и проследить логику судов при оценке фактов, которые были учтены судами при принятии противоположных решений. Полагаем, что это может принести пользу при подготовке стратегии защиты в случае подобных споров.В частности, рассмотрим следующие, наиболее распространенные на практике, обстоятельства:Правообладатель не использует товарный знак, но при этом обращается в суд за защитой исключительных прав на него (например, требует взыскать компенсацию за незаконное использование знака)Для начала нужно подчеркнуть, что ВС РФ еще в 2019 г. разъяснил [3], что сам по себе данный факт не свидетельствует о злоупотреблении правом. Эту же позицию ВС РФ повторяет и в п. 1 Обзора, при этом на примере конкретного дела показывает, почему пришел к такому выводу.В первую очередь суд выяснил причину, по которой правообладатель не использует знак, и установил следующую совокупность обстоятельств:ранее правообладатель, равно как и его правопредшественник, использовали спорный товарный знак для индивидуализации производимых товаров;на момент рассмотрения спора товар не выпускается из-за производственных проблем правообладателя;Кроме того, суд учел, что правообладатель обратился с требованием о взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака до подачи ответчиком иска о досрочном прекращении его правовой охраны. В этом деле суд решил, что при таких обстоятельствах факт неиспользования правообладателем товарного знака не свидетельствует о злоупотреблении правом.Однако в другом деле, которое рассмотрено в п. 2 Обзора, суд иначе оценил аналогичный факт неиспользования правообладателем товарного знака. Выясняя причину неиспользования, суд установил, что фактически у правообладателя нет и не было ни экономического интереса, ни цели использовать товарный знак для индивидуализации товаров. К такому выводу суд пришел в результате оценки обстоятельств, связанных с приобретением правообладателем исключительного права на товарный знак и его последующим поведением, а именно:ответчик доказал, что использует свой знак, сходный со спорным знаком правообладателя, по прямому назначению и его знак имеет известность;истец (правообладатель) не доказал, что он сам или подконтрольные ему лица используют спорный товарный знак;истец (правообладатель), помимо спорного знака, зарегистрировал на свое имя значительное количество иных товарных знаков и подал сотни исков с требованием о выплате компенсации за их незаконное использование.Таким образом, суд установил, что реальным намерением правообладателя является не защита своего исключительного права на товарный знак, а имитация его нарушения с целью взыскания компенсации с добросовестных участников гражданского оборота – владельцев сходных товарных знаков. При таких обстоятельствах суд решил, что правообладатель заведомо намеревался причинить вред другому лицу, а предъявляя в суд соответствующее требование злоупотребил правом.В продолжение темы о неиспользовании товарного знака обратим внимание на п. 5 Обзора: в нем показаны ситуации, в которых правообладатели утверждали, что предоставили право использования другим лицам на основании лицензионного договора, что в силу п. 2 ст. 1486 ГК РФ [4] является правомерным способом использования товарного знака. Однако на деле такое «использование» оказалось формальным: в одном случае была установлена аффилированность правообладателя с лицензиатом и мнимость заключенного ими лицензионного договора, в другом - правообладатель не смог доказать ни факта реализации лицензиатом товаров, защищаемых товарным знаком, ни подготовки к ней, ни даже наличия у сторон соответствующих намерений.Таким образом, наличие лицензионного договора само по себе не означает, что правообладатель использует товарный знак. В этой связи ВС РФ указал, что в подобных случаях надлежит оценивать действия правообладателя с учетом обстоятельств как заключения, так и исполнения такого договора.Правообладатель инициирует много судебных споров с аналогичными требованиями (например, требует взыскать компенсацию за незаконное использование товарного знака)Как было показано выше, подобный довод был учтен судом в одном из дел, в котором правообладателя признали злоупотребляющим правом. Однако, нужно учитывать, что сам по себе этот факт не свидетельствует о недобросовестности правообладателя. На практике суды [5] исходят из того, что действия правообладателя по защите исключительного права не говорят о наличии признаков недобросовестности и не могут быть признаны злоупотреблением правом исключительно на основании заявления другой стороны. Иное понимание фактически привело бы к невозможности судебной защиты интеллектуальных прав. Более того, этот факт ни сам по себе, ни даже в совокупности с фактом неиспользования товарного знака не гарантирует признание правообладателя недобросовестным.В этой связи ВС РФ в п. 2 Обзора определил правовую позицию, согласно которой такой правообладатель признается злоупотребляющим правом, если будет установлено, что он приобрел право на товарный знак не с намерением его использовать для индивидуализации товаров, а с намерением предъявления исков к добросовестным участникам гражданского оборота о взыскании соответствующей компенсации.Важно отметить, что в данном пункте Обзора суд обозначил совокупность обстоятельств, которые надлежит исследовать в подобных делах при рассмотрении вопроса о признании правообладателя недобросовестным. Так, помимо факта неиспользования товарного знака, нужно установить цель приобретения исключительного права на товарный знак, реальное намерение правообладателя его использовать и причины неиспользования.По горячим следам рассмотренных дел интересно отметить позицию ВС РФ о том, что оценка судом действий правообладателя в качестве злоупотребления правом по отношению к одним лицам, не означает, что он считается недобросовестным и по отношению к другим лицам (п. 3 Обзора). Вместе с тем, ВС РФ указал, что суду надлежит учитывать обстоятельства ранее рассмотренного дела, связанные с квалификацией действий этого же правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак как злоупотребление правом.Таким образом, несмотря на то, что злоупотребление правом в отношении одного лица само по себе не означает злоупотребления по отношению к другому лицу, суд рассмотрит и учтет данные обстоятельства в совокупности с другими доказательствами недобросовестности в отношении стороны спора.Кроме того, ВС РФ указал, что суд должен мотивировать свою позицию в т.ч. в соответствующей части, если придет к иным выводам, нежели содержащиеся в судебном акте по ранее рассмотренному делу.Таким образом, при получении подобной претензии от правообладателя рекомендуем проверить его «судебную историю» на предмет аналогичных споров, а в случае подтверждения – заявить об этом в суде в качестве одного из доказательств злоупотребления правом.Источники: «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 24.07.2023) // СПС «КонсультантПлюс»«Обзор судебной практики по делам, связанным с оценкой действий правообладателей товарных знаков», утв. Президиумом Верховного Суда РФ 15.11.2023 // СПС «КонсультантПлюс»П. 154 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс»«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 13.06.2023, с изм. от 14.12.2023) // СПС «КонсультантПлюс»См., например, Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.05.2023 N 18АП-4811/2023 по делу N А07-21345/2022, Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.02.2023 N 11АП-1470/2023 по делу N А55-22791/2021// СПС «КонсультантПлюс»

Согласно п. 4 ст. 1370 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] работник, который при выполнении трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя создал служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец, имеет право на получение вознаграждения. Размер, условия и порядок его выплаты определяются договором между работником и работодателем, а в случае спора - судом.В случае отсутствия договора, вознаграждение уплачивается в соответствии с нормативно установленными Правилами [2] выплаты вознаграждения за объекты патентного права, в которых определены ставки, порядок и сроки его выплаты. При этом нужно отметить, что суды [3] не принимают расчет вознаграждения, если он основан на локальном акте работодателя. Ссылаясь на ст. 1246 ГК РФ суды указывают, что действие нормативно-правового акта, устанавливающего правила выплаты вознаграждения, может быть исключено сторонами только в случае, если работодатель и работник заключат договор, содержащий иные условия. При этом такие условия должны содержаться непосредственно в договоре между работником и работодателем (трудовом или гражданско-правовом) или в таком договоре должна быть ссылка на документ, определяющий, например, порядок выплаты вознаграждения.В текущем году законодатель пересмотрел некоторые положения указанных Правил и изменил их в части размера ставок, условий определения размера вознаграждения и т.п. Поводом к изменению послужило рассмотрение Конституционным судом РФ дела [4] о проверке конституционности п. 4 ст. 1370 ГК РФ и п. 3 Правил выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы [5]. В частности, КС РФ поддержал позицию о том, что для решения вопроса о выплате работнику вознаграждения факт использования или неиспользования служебного объекта патентного права не имеет правового значения, поскольку его использование в период действия патента презюмируется. В этой связи у работодателя сохраняется обязанность выплачивать вознаграждение независимо от внедрения такого объекта в производственную или иную деятельность работодателя или его иного фактического использования работодателем.Вместе с тем КС РФ указал, что суд может уменьшить предусмотренный Правилами размер вознаграждения, если работодатель не использует (недостаточно использует) служебный объект патентного права либо вопреки своим разумным и обоснованным ожиданиям не извлекает выгоду из такого использования в результате действия факторов, которые не зависят от него и которые он не мог и не должен был предвидеть, или по иным уважительным причинам.Полагаем, что такой подход вполне соответствует принципу справедливости и позволяет соблюсти баланс интересов как работника, так и работодателя.Источники:«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 13.06.2023) // СПС «КонсультантПлюс»Постановление Правительства РФ от 16.11.2020 N 1848 (ред. от 02.06.2023) «Об утверждении Правил выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы» // СПС «КонсультантПлюс»См, например, Решение Дзержинского районного суда города Перми от 02.03.2020 по делу N 2-13/2020 (оставлено без изменения Определением Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 24.09.2020 N 88-14345/2020)Постановление Конституционного Суда РФ от 24.03.2023 N 10-Путв. Постановлением Правительства РФ от 04.06.2014 N 512. Утратили силу с 1.01.2021 г. в связи с изданием Постановления Правительства РФ от 18.03.2020 N 296 // СПС «КонсультантПлюс»

Как следует из буквального толкования п. 2 ст. 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации [1], исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации может принадлежать как одному лицу, так и нескольким лицам совместно. Исключением из этого правила является только фирменное наименование, в отношении которого закон не допускает возможности совместного обладания исключительным правом.Однако, несмотря на то, что товарный знак не поименован в законе как исключение, вопрос о возможности сообладания исключительным правом на него и выделения долей в исключительном праве был и остается дискуссионным. Этот вопрос поднимался и рассматривался рабочей группой Совета по кодификации еще в 2014 г. в рамках разработки Концепции совершенствования гражданского законодательства, но так и остался нерешенным.В доктрине неоднократно высказывались мнения, что надлежит либо прямо предусмотреть в законе право совместного обладания исключительным правом на товарный знак, включая выделение долей в исключительном праве на него, либо прямо ограничить такую возможность [2].Примечательно дело N А40-210165/2016 [3], рассмотренное судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда РФ и включенное в соответствующий Обзор судебной практики ВС РФ N 4 (2018) [4]. В данном споре ВС РФ указал, что п. 2 ст. 1229 ГК РФ декларирует только общее правило принадлежности исключительных прав на интеллектуальную собственность, тогда как специальные нормы, регулирующие правоотношения в сфере использования товарных знаков, содержатся в параграфе 2 гл. 76 ГК РФ. В результате анализа специальных норм суд пришел к выводу о невозможности регистрации товарного знака на имя нескольких лиц (за исключением коллективного товарного знака) и, соответственно, невозможности совместной интеллектуальной собственности на товарный знак.Вместе с тем, подход ВС РФ не снял неопределенности в части соответствия правового регулирования отношений реальным потребностям общества, особенно в сфере предпринимательской деятельности.Однако, похоже, что лед тронулся: в ноябре текущего года Правительство РФ направило на рассмотрение в Государственную Думу РФ законопроект № 479514-8 о внесении изменений в часть четвертую ГК РФ, который, помимо прочего, предусматривает возможность совместного обладания исключительным правом на товарный знак и выделение в этом праве долей [5].Как отмечается в пояснительной записке к проекту федерального закона о внесении изменений, новые нормы будут учитывать специфику товарного знака как объекта интеллектуальных прав. В частности, будут допускать совместное обладание исключительным правом на товарный знак, образование в нем долей, а также переход доли в исключительном праве на товарный знак и использование товарного знака каждым из правообладателей по собственному усмотрению. Однако, все эти действия будут ограничены таким образом, чтобы не допускать введение в заблуждение потребителей относительно товара или его изготовителя.Источники: «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс»Статья: Ежегодная научная конференция центра частного права («Вестник гражданского права», 2021, N 4) // СПС «КонсультантПлюс»Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 03.07.2018 N 305-КГ18-2488 по делу N А40-210165/2016«Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2018)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 26.12.2018)https://sozd.duma.gov.ru/bill/479514-8#bh_hron (дата обращения: 10.11.2023)

В последние годы в экономической сфере потребительского сектора широко востребованы отношения, основанные на договоре коммерческой концессии. Эксперты отмечают [1], что ее договорная конструкция является наилучшим средством расширения бизнеса у фирм, которые обеспечивают с помощью такого способа реализацию высоких стандартов предпринимательской деятельности. Кроме того, данная бизнес-модель позволяет в значительно сжатые сроки создавать и развивать сетевую бизнес-модель, в том числе в разных странах.Вместе с тем, остаются вопросы в части правового регулирования договора коммерческой концессии, что приводит к спорам об эффективности нормативных положений национального права и, как следствие, судебным спорам, например, о злоупотреблении правом в случае отсутствия регистрации исключительных прав [2].Помимо прочих, актуальными являются вопросы о роли товарного знака в составе комплекса принадлежащих правообладателю исключительных прав и о последствиях, связанных с отсутствием у правообладателя прав на товарный знак в момент заключения договора.Согласно легальной конструкции договора коммерческой концессии, установленной в п. 1 ст. 1027 Гражданского кодекса РФ [3] по договору одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав (далее - КИП), включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).Из понятия договора коммерческой концессии следует, что перечень объектов, право использования которых можно предоставить по договору, является открытым, и стороны самостоятельно определяют его состав. Однако анализ смежных норм и правоприменительной практики показывает, что усмотрение сторон в данной части ограничено, в частности, в отношении средств индивидуализации.Так, в силу прямого указания действующего закона нельзя предоставить право использования фирменного наименования (п. 2 ст. 1474 ГК РФ) и географического указания (п. 6 ст. 1519 ГК РФ).Вместе с тем, пороки, связанные с предоставлением права использования товарного знака, влекут следующие риски и последствия:факт отсутствия в составе передаваемых по договору КИП права на товарный знак дает в случае судебного спора основания для его переквалификации из договора коммерческой концессии в лицензионный договор [4], а в случае наличия в договоре сведений о передаче прав, но невозможности идентифицировать сам товарный знак (например, путем указания регистрационных данных или иных индивидуализирующих признаков),  – признать договор незаключенным в связи с несогласованностью существенного условия [5];отсутствие права на товарный знак в составе КИП, подлежащих передаче по договору коммерческой концессии, влечет отказ уполномоченного органа в регистрации предоставления КИП, в связи с чем передача прав по договору не состоится в силу п. 2 ст. 1028 ГК РФ. Так, согласно рекомендациям Роспатента, по договору коммерческой концессии в предоставляемый комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав должно быть в обязательном порядке включено право на товарный знак. При этом сама процедура проверки условий договора на предмет соответствия условиям регистрации предусматривает проверку сведений о зарегистрированных товарных знаках (п. п. 3.4.1., 3.4.5. Рекомендаций по вопросам проверки договоров о распоряжении исключительным правом на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации [6]).Кроме того, предоставление права использования товарного знака, как соответствующего средства индивидуализации товаров (работ, услуг), относится к системообразующим признакам договора коммерческой концессии, что обусловлено, в частности, его предпринимательским характером. Поэтому в отличие от последствий прекращения у правообладателя исключительных прав на иные объекты, прекращение прав на товарный знак является основанием для прекращения договора коммерческой концессии в целом, если нет замены прекратившегося права новым аналогичным правом (п. 3 ст. 1037 ГК РФ). В этом случае договор прекращается и в отношении других объектов исключительных прав без возможности автоматической переквалификации коммерческой концессии в лицензионные договоры.Из изложенного следует, что предоставление права использования товарного знака является базовым (существенным) условием договора коммерческой концессии, которое необходимо учитывать при согласовании его предмета.Что касается последствий отсутствия у правообладателя прав на товарный знак на момент заключения договора, практика неоднозначна.Из правовой конструкции договора коммерческой концессии следует, что он является не реальным, а консенсуальным договором, т.е. считается заключенным с момента достижения сторонами соглашения по всем его существенным условиям (п. 1 ст. 1027, п. 1 ст. 432 ГК РФ).Вместе с тем, некоторые суды [7] придерживаются позиции о том, что заключение договора коммерческой концессии в отсутствии у правообладателя прав на товарный знак невозможно. Исходят из того, что в силу п. 1 ст. 1448 ГК РФ право распоряжаться товарным знаком, включая правомочие предоставлять третьим лицам право его использования, возникает с момента возникновения у правообладателя исключительного права на товарный знак.Исключительное право на товарный знак возникает с момента государственной регистрации товарного знака и распространяет свое действие также на период с момента подачи заявки до регистрации, по которой, как правило, устанавливается приоритет исключительного прав на этот товарный знак (п. 1 ст. 1232, п. 1 ст. 1484 и п. 1 ст. 1491 ГК РФ) [8].Таким образом, если при заключении договора коммерческой концессии у правообладателя отсутствует исключительное право на товарный знак, право использования которого он обязуется передать в составе КИП, правообладатель не имеет реальной возможности исполнить обязательство по договору, поскольку до регистрации товарного знака невозможно предоставить право его использования.Другие суды [9], напротив, полагают, что закон не связывает момент заключения договора коммерческой концессии с наличием у правообладателя всего комплекса исключительных прав, включая право на товарный знак. Мотивируют тем, что договор коммерческой концессии является консенсуальным, поэтому наличие либо отсутствие у правообладателя права на товарный знак в момент заключения договора не влияет на возникновение у сторон соответствующих обязательств, поскольку это относится к сфере исполнения, а не к моменту заключения такого договора.Кроме того, суды [10] отмечают, что при заключении договора коммерческой концессии пользователи, действуя с той степенью заботливости и осмотрительности, какая требуется по характеру сделки, не лишены возможности требовать от правообладателя предъявления правоустанавливающих документов на товарный знак, а также самостоятельно проверить информацию о регистрации знака (подаче заявки), используя открытый реестр товарных знаков и знаков обслуживания. На этом основании суды отклоняют доводы о недобросовестности правообладателей и введении пользователей в заблуждение при заключении договора коммерческой концессии относительно возможности его исполнения.Представляется, что такой подход вполне соответствует характеру договора коммерческой концессии и требованиям, предъявляемым к субъектам предпринимательской деятельности при его заключении.Таким образом, полагаем, что при заключении договора коммерческой концессии каждой из сторон необходимо проявлять заботливость и осмотрительность. В частности, обращать внимание на наличие в договоре условия о предоставлении в составе КИП права использования товарного знака и его индивидуализирующих признаках, включая сведения о регистрации или подаче соответствующей заявки, а также сверять данную информацию на соответствие с государственным реестром товарных знаков.Впервые опубликовано в Trademark Lawyer MagazineИсточники:1.Джинджолия К.К. Договор коммерческой концессии и франчайзинг в экономической деятельности: проблемы регистрации и исполнения // Право и экономика. 2020. N 9. С. 49 - 552.Подробнее см, например, монографию «Актуальные проблемы эффективности частного права» (отв. ред. А.Н. Левушкин, Э.Х. Надысева) («Юстицинформ», 2022) // СПС «КонсультантПлюс»3.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая)» от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 08.07.2021) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2022) // СПС «КонсультантПлюс»4.Определение Верховного Суда РФ от 16.03.2017 N 310-ЭС17-1098 по делу N А68-11597/2015 // СПС «КонсультантПлюс»5.Постановление СИП от 07.06.2021 N С01-754/2021 по делу N А40-98878/2020, Решение Арбитражного суда Томской области от 31.08.2011 по делу N А67-4427/2010 // СПС «КонсультантПлюс»6.Рекомендации по вопросам проверки договоров о распоряжении исключительным правом на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, утв. Приказом Роспатента от 29.12.2009 N 186 // СПС «КонсультантПлюс»7.Постановление СИП от 06.02.2019 N С01-627/2016 по делу N А68-9982/2015 // СПС «КонсультантПлюс»8.Постановление СИП от 15.08.2018 N С01-577/2018 по делу N А71-16755/2017 // СПС «КонсультантПлюс»9.Решение Арбитражного суда Краснодарского края от 29.11.2021 по делу N А32-32991/2021 (оставлено без изменения Постановлением СИП от 03.06.2022 N С01-703/2022) // СПС «КонсультантПлюс»10.Постановление СИП от 03.06.2022 N С01-703/2022 по делу N А32-32991/2021, Решение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 09.02.2021 по делу N А71-13539/2020 // СПС «КонсультантПлюс»

В силу п. 1 ст. 1028 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] договор коммерческой концессии заключается в письменной форме, несоблюдение которой влечет его ничтожность.По общему правилу п. 3 ст. 434 ГК РФ, письменная форма договора считается соблюденной и в том случае, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 438 ГК РФ - путем акцепта оферты конклюдентными действиями, в частности, путем уплаты соответствующей суммы.Верховный Суд РФ [2] разъяснил, что по смыслу п. 3 ст. 438 ГК РФ для целей квалификации конклюдентных действий в качестве акцепта достаточно того, что лицо, которому была направлена оферта, приступило к исполнению предложенного договора на условиях, указанных в оферте в установленный для ее акцепта срок.Однако в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон, договор в письменной форме может быть заключен только путем составления одного документа, подписанного сторонами договора (п. 4 ст. 434 ГК РФ).Закон не содержит буквального указания на то, что договор коммерческой концессии должен быть заключен путем составления одного документа. В этой связи возникают споры о допустимости его заключения путем акцепта оферты конклюдентными действиями, в частности, путем уплаты вознаграждения за право использования комплекса исключительных прав (далее - КИП).Так, в деле А60-51527/2022 [3] правообладатель настаивал на заключенности договора, мотивируя тем, что пользователь оставил заявку о получении консультации по франшизе, запросил реквизиты для оплаты и договор для ознакомления. Правообладатель направил ему проект договора, по условиям которого пользователь уплачивает правообладателю паушальный взнос за право использования КИП. После получения проекта договора, пользователь оплатил взнос и, по мнению правообладателя, таким образом акцептовал оферту.Однако суд не согласился с правообладателем и ссылаясь на ст. 160 ГК РФ отметил, что сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами. Апелляционная инстанция [4] поддержала подход, указав, что в данном случае под соблюдением письменной формы договора понимается его подписание обеими сторонами.Кроме того, суд указал, что несмотря на уплату паушального взноса, правообладатель не предоставил пользователю встречное исполнение - комплекс услуг и материалов, необходимых для пользования КИП.В аналогичном споре по делу А63-9524/2021 [5] суд отметил, что сама по себе оплата паушального взноса без фактической передачи КИП не может свидетельствовать о заключенности договора. При этом указал, что с учетом требования п. 2 ст. 1028 ГК РФ о госрегистрации предоставления права использования КИП по договору коммерческой концессии такой договор может быть заключен только путем составления одного документа, подписанного сторонами, который подлежит затем представлению в ФИПС.Источники:1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая)» от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 08.07.2021)2.П. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора»3.Решение Арбитражного суда Свердловской области от 28.11.2022 по делу N А60-51527/20224.Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.02.2023 N 17АП-16701/2022-ГКу5.Решение Арбитражного суда Ставропольского края от 22.11.2021 по делу N А63-9524/2021 (оставлено без изменения Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 06.07.2022 N Ф08-6385/2022)

В силу ст. 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] при незаконном использовании товарного знака правообладатель по своему выбору вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации вместо возмещения убытков.В спорах о взыскании компенсации ответчики часто прибегают к доводам о недобросовестности правообладателя и на этом основании просят отказать в иске или снизить размер компенсации.Закон определяет злоупотребление правом, как осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (ст. 10 ГК РФ).Согласно разъяснениям ВС РФ [2] суд вправе отказать правообладателю в защите его права на товарный знак на основании статьи 10 ГК РФ, если исходя из конкретных фактических обстоятельств квалифицирует его действия по применению конкретных мер защиты как злоупотребление правом.Установление факта недобросовестности представляет сложность, учитывая субъективный характер категории злоупотребления правом и необходимость опровержения презумпции добросовестности участников гражданского оборота (п. 5 ст. 10 ГК РФ).Так, на практике суды не признают злоупотреблением следующие обстоятельства и действия (бездействия) правообладателя сами по себе:неиспользование товарного знака правообладателем, обращающимся за защитой своего права [3];инициирование правообладателем большого количества судебных споров с аналогичными требованиями. Данный довод ответчики обосновывают противоправной целью правообладателя – обращение в суд для обогащения за счет взыскания компенсаций с различных участников экономической деятельности. Суды [4] отклоняют подобный довод, мотивируя тем, что действия по защите исключительного права сами по себе не говорят о наличии признаков недобросовестности и не могут быть признаны злоупотреблением правом исключительно на основании заявления другой стороны. Иное понимание фактически привело бы к невозможности судебной защиты интеллектуальных прав;правообладатель является резидентом страны, внесенной в перечень недружественных государств, в отношении которых в России введены ограничительные меры [5]. Однако суды [6] отмечают, что в РФ гарантирована равная охрана интеллектуальной собственности иностранных организаций, в том числе зарегистрированных в недружественных государствах, в связи с чем само по себе предъявление иска не признается недобросовестным действием применительно к ст. 10 ГК РФ.Источники:1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ2.П.154 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»3.Абз.4 п.154 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»4.См., например, Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.05.2023 N 18АП-4811/2023 по делу N А07-21345/2022, Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.02.2023 N 11АП-1470/2023 по делу N А55-22791/20215.Указ Президента РФ от 05.03.2022 N 95 «О временном порядке исполнения обязательств перед некоторыми иностранными кредиторами», Распоряжение Правительства РФ от 05.03.2022 N 430-р «Об утверждении перечня иностранных государств и территорий, совершающих недружественные действия в отношении Российской Федерации, российских юридических и физических лиц»6.См, например, Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 13.01.2023 N 01АП-8600/2022 по делу N А43-22156/2022, Постановление СИП от 19.10.2022 N С01-1871/2022 по делу N А28-11930/2021

Согласно порядку, установленному в п. 1 и п. 2 ст. 1513 Гражданского кодекса Российской Федерации [1], предоставление правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания) может оспорить заинтересованное лицо путем подачи в Роспатент возражения против такого предоставления.Отсутствие легального определения «заинтересованного лица» приводит к судебным спорам, связанным с отказом Роспатента в удовлетворении возражения по мотивам отсутствия у заявителя заинтересованности.Так, Роспатент отказал физлицу - учредителю общества в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку, сходному до степени смешения с ключевым элементом фирменного наименования данного общества и тождественному ключевому элементу на английском языке. Мотивировал тем, что у физлица, которое не ведет однородную деятельность в качестве индивидуального предпринимателя, не может быть экономического/коммерческого интереса. Факт участия в создании общества – не основание для противопоставления прав на средство индивидуализации, принадлежащее обществу, т.к. исключительное право на фирменное наименование возникает в момент регистрации юридического лица в ЕГРЮЛ и не может быть предоставлено для использования или отчуждено в пользу другого лица.Однако суд при рассмотрении дела N СИП-932/2019 [2] признал решение Роспатента незаконным. Ссылаясь на правовую позицию ВАС РФ [3], суд отметил, что норма п. 2 ст. 1513 ГК РФ не конкретизирует понятие «заинтересованное лицо» и не содержит ограничений по видам заинтересованности, в связи с чем заинтересованным может быть признано любое лицо, которое докажет наличие фактического интереса в прекращении правовой охраны товарному знаку.Суд установил, что правообладатель товарного знака, также являясь учредителем общества и одновременно его руководителем, предпринял комплекс действий по переводу на себя всей деятельности общества, включая клиентскую базу, что свидетельствует о злоупотреблении правом с его стороны. При таких обстоятельствах суд согласился с физлицом-учредителем общества о наличии у него заинтересованности в оспаривании предоставления правовой охраны товарному знаку, решение Роспатента отменил на основании ст. 10 ГК РФ, признав действия по регистрации товарного знака недобросовестными.Примечательно, что коллегия СИП [4] не согласилась с выводом суда первой инстанции о наличии оснований для применения ст. 10 ГК РФ, ссылаясь на то, что недобросовестность нельзя оценивать в административном порядке. Кроме того, отметила, что избранный способ защиты не восстановит права заявителя, как участника общества, но он может требовать возмещения убытков и исключения недобросовестного участника из общества.Однако ВС РФ постановление коллеги отменил, решение суда первой инстанции оставил в силе, мотивируя следующим: признание действий лица по регистрации товарного знака злоупотреблением правом невозможно в рамках рассмотрения отдельного требования, а рассматривается в деле об оспаривании решения Роспатента, вынесенного по результатам рассмотрения соответствующего возражения; выбор способа защиты права принадлежит заявителю, заинтересованность которого в данном случае установлена.Источники:1."Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)" от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022) // СПС «КонсультантПлюс»2.Решение Суда по интеллектуальным правам от 14.09.2020 по делу N СИП-932/2019 // СПС «КонсультантПлюс»3.Постановление Президиума ВАС РФ от 03.04.2012 N 16133/11 по делу N А40-4717/11-67-39 // СПС «КонсультантПлюс»4.Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 26.03.2021 N С01-1651/2020 по делу N СИП-932/2019 // СПС «КонсультантПлюс»

Реклама товаров в Интернете зачастую сопровождается изображениями (фотографиями) товара. Согласно п. 1 ст. 1259 Гражданского кодекса РФ [1], фотографии относятся к объектам авторских прав, и по общему правилу третьи лица не могут их использовать без согласия правообладателя.Так, общество - правообладатель товарных знаков в процессе мониторинга в сети Интернет выявило сайт, на котором к продаже предлагались товары, обозначенные его товарными знаками. По мнению правообладателя, размещенные на сайте фотографии с изображением товаров были скопированы с его сайтов.Правообладатель произвел через сайт контрольную закупку, в подтверждение покупки получил товарный и кассовый чеки, из которых установил наименование, ИНН и адрес электронной почты продавца, домен электронного адреса которого совпадает с названием сайта продавца.Посчитав, что продавец незаконно использует объекты интеллектуальной собственности общества, общество обратилось в суд с требованием о взыскании с продавца компенсации за незаконное использование фотографий и обязании прекратить их использование.Суд отметил [2], что по делу о защите авторских прав истец должен доказать право на иск - наличие у него исключительного права на произведение. При этом он может быть автором (первоначальным правообладателем) или правообладателем, получившим исключительное право на основании договора.Общество указало, что спорные фотографии являются служебными произведениями, т.к. были созданы его сотрудниками в рамках трудовой деятельности при выполнении должностных обязанностей. В подтверждение статуса правообладателя представило соглашения о служебных произведениях и протоколы о передаче исключительных прав.Однако, суд решил, что указанные документы не подтверждают факт обладания истцом исключительными правами на фотографии. В частности, в соглашении установлено, что сотрудники создают произведения в рамках своих должностных обязанностей, однако не представлено документов, свидетельствующих о должностных обязанностях этих лиц (трудовой договор, должностная инструкция и т.д.). Кроме того, нет документов, подтверждающих наличие заказов (служебных заданий) на создание именно спорных произведений, как нет и актов приема-передачи результатов выполнения заказов.На основании изложенного суд пришел к выводу, что общество не доказало факт обладания исключительными правами на спорные фотографии.Для подтверждения факта нарушения прав истца общество представило товарный и кассовый чеки по контрольной закупке товара и распечатку с сайта продавца. Законом не установлен перечень допустимых доказательств, на основании которых устанавливается факт нарушения, и суд вправе принять любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством, в том числе распечатки материалов, размещенных в Интернете (скриншоты) [3].Однако суд отметил, что представленная истцом распечатка всего лишь указывает на перечень юридических лиц и ИП, которые являются партнерами общества и реализуют товар. Кроме того, на сайте ответчика в качестве продавцов товаров указаны и другие юридические лица и ИП. При этом истцом не доказано, что ответчик является администратором и (или) владельцем сайта, на котором использовались спорные фотографии, не доказано, что именно ответчик разместил их на сайте, а также не доказано, что фотографии скопированы с сетевых адресов истца.По факту закупки, суд отметил, что продавец не производит товар, а лишь реализует уже введенную в оборот на открытом рынке оригинальную продукцию, а само по себе изображение товара, на котором размещено обозначение сходное с товарным знаком правообладателя, не может нарушать его исключительные права, поскольку является реализацией обязанности продавца обеспечивать право потребителя на информацию о товаре.Источники:1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022) // СПС «КонсультантПлюс»2.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 22.12.2022 N С01-2153/2022 по делу N А40-237306/2021 // СПС «КонсультантПлюс»3.П. 55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 от 23.04.2019 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс»

Мне было очень приятно увидеть наших коллег со всего мира после 4 лет невозможности посетить конференцию INTA в очном формате.Встреча ассоциации INTA 2023У большинства специалистов по интеллектуальной собственности, которые встречались со своими российскими коллегами, возник вопрос о защите прав интеллектуальной собственности в России после начала СВО и введения большого числа санкций против России.Может ли интеллектуальная собственность по-прежнему быть защищена в России? (После судебного дела о Свинке Пеппе?)Вводило ли российское правительство какие-либо контрсанкции против западных стран, которые касались бы прав интеллектуальной собственности?Должны ли компании, которые перестали продавать товары в Россию, опасаться аннулирования своих товарных знаков за неиспользование через пару лет? Поскольку ответы на эти вопросы могут быть интересны многим компаниям, я решил написать эту статью.Многие специалисты в области интеллектуальной собственности писали о деле Свинки Пеппы, информируя читателей о том, что российские суды перестали защищать права интеллектуальной собственности. Однако это решение было отменено более года назад, Апелляционный суд запретил ответчику незаконно использовать товарный знак Peppa Pig и назначил возмещение денежного ущерба в пользу правообладателя из Великобритании. За прошедший год мы вели несколько дел для западных правообладателей и успешно защитили права интеллектуальной собственности владельцев из США, Германии, Испании и т.д. В конце прошлого года глава российского Суда по интеллектуальной собственности госпожа Людмила Новоселова дала комментарий в ходе своего интервью Российскому агентству правовой и судебной информации (РАПСИ). Она заявила, что защита интеллектуальной собственности в России не должна зависеть от страны, откуда родом правообладатель. Российские суды должны защищать права интеллектуальной собственности в равной степени для владельцев из разных стран.Что касается санкций, то, к счастью для всех нас, сфера IP была исключена из санкционного списка западных стран. Кроме того, российское правительство не вводило никаких (почти никаких) санкций против владельцев интеллектуальной собственности из западных (подпадающих под санкции) стран.Сейчас есть 2 типа санкций, которые действительно могут затронуть правообладателей из западных стран:Параллельный импорт некоторых товаров. Российское правительство составило список товаров/товарных знаков, которые разрешены к ввозу в Россию, независимо от согласия/разрешения владельцев товарных знаков. В список входят автомобили, смартфоны, компьютеры и т.д.Использование авторских прав, которые разрешены к использованию без разрешения владельцев, но с обязательной оплатой использования владельцу. Российское правительство разрешило пользователям (как правило, это организации, собирающие платежи для владельцев за такое разрешенное использование) осуществлять платежи на так называемые счета типа “0”, открытые на имена владельцев IP-адресов в любом российском банке. Владелец может забрать деньги с этого счета в любое удобное для него время. Что касается аннулирования товарного знака за неиспользование: есть ряд компаний, которые прекратили продавать товары в Россию после начала СВО в феврале 2022 года. И, конечно, они беспокоятся о том, что произойдет с их товарными знаками через 2 года, поскольку срок неиспользования для отмены товарного знака в России составляет 3 года.Есть два варианта, которые могут оказаться полезными во избежание потери товарного знака:Подача новой заявки на товарный знак каждые 1,5 – 2 года для данного варианта товарного знака. Он должен немного отличаться от товарного знака, который уже защищен: другой цвет всех слов/букв, добавление какого-либо изображения в товарный знак и т.д.Товар может быть продан в Россию через другие страны, возможно, путем параллельного импорта. Оригинальные товары, проданные в Россию и распространяемые на территории России, будут являться доказательством использования соответствующего товарного знака.Многие коллеги, с которыми я встречался, интересовались, примет ли российский Суд по интеллектуальной собственности нынешнюю ситуацию с санкциями в качестве оправдания невозможности использовать товарный знак. Мы не можем точно сказать, как СИП отнесся бы к такому аргументу, но, скорее всего, санкции иностранных правительств, которые прекратили продажу некоторых товаров в России, или решение их собственной компании не продавать товары в Россию, не были бы приняты в качестве оправдания для неиспользования товарного знака по обстоятельствам, выходящим за рамки контроля правообладателей. Суд по интеллектуальной собственности посчитает, что российское правительство не вводило никаких санкций, которые не позволяли бы владельцу продавать товары в Россию. В качестве примера я бы привел два судебных дела об аннулировании товарного знака за неиспользование, которые произошли около 6-10 лет назад. В первом случае (№ А40-85638/2012) владельцем товарного знака была грузинская компания, которой принадлежит товарный знак для алкогольной продукции, относящейся к товару 33 класса (вино). Суд отказал в аннулировании товарных знаков и заявил, что владелец товарного знака не мог использовать свои товарные знаки из-за постановления Правительства России, запрещающего импорт грузинского вина и других продуктов питания из Грузии в 2008 году - эта санкция действовала около 6-8 лет. Во втором деле (№ СИП-601/2017) суд сделал аналогичное заявление, отклонив иск Danone Россия об аннулировании товарного знака Molkerei Alois Muller GmbH & Co. KG для молочных продуктов.

Научно-технические прорывы в области искусственного интеллекта уже позволяют в автономном режиме создавать изобретения, которые отвечают критериям патентоспособности. Но, несмотря на формальное соответствие заявок на выдачу патента условиям патентоспособности, ключевой вопрос в том, можно ли выдать патент на изобретение, которое создано не творческим трудом человека, а системой искусственного интеллекта.Правило о том, что автором объекта интеллектуальной собственности может быть только человек, применятся в законодательстве большинства государств. В частности, согласно ст. 1347 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] автором объектов патентного права признается гражданин, творческим трудом которого создан соответствующий результат интеллектуальной деятельности.Условиями патентоспособности изобретения является новизна, изобретательский уровень и промышленная применимость (ст. 1350 ГК РФ). Вместе с тем, научно-технические прорывы в области искусственного интеллекта (ИИ) уже позволяют в автономном режиме создавать изобретения, которые отвечают критериям патентоспособности. Так, в августе 2019 г. были поданы несколько патентных заявок, где в качестве автора двух изобретений была указана система ИИ «DABUS». Но, несмотря на формальное соответствие заявок критериям патентоспособности, ключевым стал вопрос авторства, а именно: можно ли выдать патент на изобретение, которое создано не творческим трудом человека, а системой искусственного интеллекта.Европейское патентное ведомство (ЕПВ) отклонило спорную заявку, ссылаясь на то, что только физическое лицо может быть указано в качестве изобретателя в патенте. Апелляционный совет по правовым вопросам ЕПВ отклонил апелляцию заявителя, а также отклонил его вспомогательный запрос, в котором, без указания изобретателя, заявитель обосновывал свое право на патент тем, что он является владельцем и создателем системы ИИ «DABUS». Отказ совета был мотивирован тем, что нематериальный объект не способен передавать какие-либо права, и, таким образом, заявитель не может быть правопреемником «DABUS» [2].Патентные ведомства США и Великобритании тоже отклонили спорные заявки, основываясь на аналогичных подходах, и национальные суды поддержали отказ. Интересно отметить, что патентное ведомство Австралии также отклонило спорную заявку, но Федеральный суд Австралии решил, что ИИ может быть назван изобретателем в патенте и обязал заявку пересмотреть. Однако в апреле 2022 г. Федеральный суд полного состава с таким выводом не согласился, решение отменил. На сегодняшний день единственной юрисдикцией, выдавшей патент, в котором ИИ «DABUS» назван изобретателем, является ЮАР [3].Вместе с тем, и Европейский парламент, и ведущие мировые государства рассматривают ИИ, как центральный элемент цифровой трансформации общества, который нельзя игнорировать. В этой связи подчеркивается, что любая нормативно-правовая база должна включать гибкость, которая позволит внедрять инновации, свободно разрабатывать новые технологии и использовать ИИ [4]. Очевидно, что реализация этих задач напрямую коснется и вопросов патентной охраны соответствующих изобретений.Источники: 1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022) // СПС «КонсультантПлюс»2.Райан Эбботт «Обновление AIP по всему миру за июль 2022» // https://artificialinventor.com/867-2/ (дата обращения: 10.05.2023)3.https://en.wikipedia.org/wiki/DABUS (дата обращения: 10.05.2023)4.Резолюция Европейского парламента от 20 октября 2020 года о правах интеллектуальной собственности для развития технологий искусственного интеллекта // https://www.europarl.europa.eu/doceo/document/TA-9-2020-0277_EN.htmlРезолюция Европейского парламента от 12 февраля 2019 года о всеобъемлющей европейской промышленной политике в области искусственного интеллекта и робототехники // https://www.europarl.europa.eu/doceo/document/TA-8-2019-0081_EN.html (дата обращения: 10.05.2023)

Аккредитованная организация - ассоциация правообладателей по защите и управлению авторскими правами в сфере изобразительного искусства - обратилась в суд с иском к обществу - аукционному дому об обязании представить информацию о продажах оригиналов произведений, осуществленных с участием ответчика за определенный период.Мотивировала тем, что аукционный дом не исполнил ее запрос о предоставлении сведений и документов, которые нужны для обеспечения выплаты вознаграждения при перепродаже оригиналов произведений изобразительного искусства: сведений о произведениях, проданных в определенный период, о продавцах и цене перепродажи, копий протоколов аукционов, копий договоров купли-продажи по всем проданным лотам и т.п.Суды первой и апелляционной инстанции в удовлетворении требования отказали, поддержав доводы аукционного дома о том, что истец не может требовать информацию обо всех продажах за период, т.к. часть информации общедоступна (размещена в открытом доступе на сайте аукционного дома), а другая часть не подлежит передаче, т.к. противоречит порядку и пределам предоставления информации, предусмотренными Правилами выплаты автору вознаграждения при перепродаже оригиналов произведений [1].Как следует из п. 1 Правил, они определяют порядок выплаты автору вознаграждения при перепродаже оригиналов произведений изобразительного искусства, т.е. при каждой последующей продаже оригинала после его первоначального отчуждения автором. Согласно п. 6 (4) Правил, аккредитованная организация вправе запрашивать спорные сведения, только если обладает информацией о совершенной сделке по перепродаже оригиналов произведения. Поскольку сведения о продавце и документы о цене продажи запрашиваются в целях выплаты вознаграждения, то аккредитованная организация может требовать предоставления сведений не обо всех продавцах, а лишь о тех из них, которые являются плательщиками соответствующего вознаграждения в пользу получателей вознаграждения, правами которых она управляет.Установление факта перепродаж оригиналов конкретных произведений является обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения спора, а бремя его доказывания возлагается на аккредитованную организацию в силу ч. 1 ст. 65 АПК РФ [2].Поскольку ассоциация не предоставила индивидуализированных сведений о перепродаже оригиналов произведений, суды пришли к выводу, что требования истца о предоставлении информации по всем проданным лотам и о продавцах в отношении продаж оригиналов произведений за период не подлежат удовлетворению.Коллегия СИП [3] не согласилась с таким подходом, указав на неверное распределение бремени доказывания: ГК РФ [4] и Правила не обязывают аккредитованную организацию выяснять, осуществляет ли посредник первичную продажу или перепродажу оригиналов произведений, не обязывают ее проверять все аукционы, которые проводят профессиональные участники рынка продажи произведений искусства. Процедура по предоставлению информации профессиональными участниками рынка предусмотрена с целью исполнения аккредитованной организацией требований ст. 1293 ГК РФ в интересах авторов и их наследников, которые являются слабой стороной в спорных правоотношениях. Аккредитованная организация не обязана искать сведения о том, когда и какие перепродажи осуществлял ответчик, что исключает возложение на нее обязанности доказывать осуществление таких перепродаж. Вопреки доводам ответчика, именно он обязан представить истребованную информацию.Источники: 1.Правила выплаты автору вознаграждения при перепродаже оригиналов произведений изобразительного искусства, авторских рукописей (автографов) литературных и музыкальных произведений, утв. Постановлением Правительства РФ от 19.04.2008 N 285 (ред. от 28.08.2018) // СПС «КонсультантПлюс»2.«Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 18.03.2023) // СПС «КонсультантПлюс»3.Постановление СИП от 19.01.2023 N С01-200/2022 по делу N А40-263153/2020 // СПС «КонсультантПлюс»4."Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)" от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022) // СПС «КонсультантПлюс»

В силу п. 4 ст. 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] правообладатель товарного знака вправе требовать по своему выбору от нарушителя исключительного права на товарный знак вместо возмещения убытков выплаты компенсации. В частности, размер компенсации можно определить в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака. (пп. 2 ч. 4 ст. 1515 ГК РФ).По смыслу п. 3 ст. 1252 ГК РФ суд не вправе по своей инициативе снижать размер компенсации, который определен таким образом [2].Как правило, в качестве обоснования расчета размера компенсации правообладатели представляют суду лицензионные договоры, в которых указаны способы и стоимость права использования соответствующего объекта ИС.Так, в деле N А57-7606/2022 суд первой инстанции [3] принял в качестве основания для расчета размера компенсации за незаконное использование товарного знака стоимость права его использования, указанного в представленном истцом лицензионном договоре.Однако, апелляционный суд [4] решение изменил, указав, что нужно учитывать способ, который фактически использовал нарушитель, в связи с чем за основу расчета размера компенсации нужно брать только стоимость права за аналогичный способ использования.Суд первой инстанции не учел, что в лицензионном договоре цена установлена за квартал, предоставляет право использования нескольких классов МКТУ и не дифференцируется по рубрикам и классам, в отношении которых охраняется товарный знак. Вместе с тем, товарный знак использовался нарушителем однократно и относился только к одному классу МКТУ, доказательств обратного истцом не представлено.В итоге апелляционный суд рассчитал размер компенсации исходя из соотношения условий договора и фактических обстоятельств, определив его как стоимость ежемесячного вознаграждения, раздельную на количество классов.При этом суд отметил, что представление в суд лицензионного договора не предполагает, что компенсация во всех случаях должна быть определена судом в двукратном размере цены договора. Определение судом суммы компенсации в размере двукратной стоимости права в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, если суд определяет размер компенсации на основании установленной им стоимости права, которая оказалась меньше, чем заявлено истцом, не является снижением размера компенсации.СИП [5] поддержал примененный апелляцией алгоритм определения размера компенсации, указав, что он не противоречит ст. 1515 ГК РФ и разъяснениям ВС РФ [6], из которых следует, что при требовании такой компенсации ее размер определяется исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование знака тем способом, который использовал нарушитель.Источники:1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022)2.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 02.12.2022 N С01-1842/2022 по делу N А57-7606/20223.Решение Арбитражного суда Саратовской области от 17.06.2022 по делу N А57-7606/20224.Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.08.2022 по делу N А57-7606/20225.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 02.12.2022 N С01-1842/2022 по делу N А57-7606/20226.П. 61 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»

Согласно ч.1 ст.1334 ГК РФ [1] изготовителю базы данных, создание которой требует существенных финансовых, материальных, организационных или иных затрат, принадлежит исключительное право извлекать из базы данных материалы и в последующим использовать их в любой форме и любым способом (исключительное право изготовителя базы данных).При этом изготовитель базы данных не может запрещать использование отдельных материалов, хотя и содержащихся в базе данных, но правомерно полученных использующим их лицом из иных, чем эта база данных, источников (ч.4 ст. 1335.1 ГК РФ).В деле N А47-19504/2019 [2] по требованию изготовителя базы данных о взыскании компенсации за нарушение исключительного права, объектом спора стали штриховые коды в диапазоне интервалов первых трех чисел, используемых для регистрации и учета предприятий, товаров и услуг.По мнению истца, ответчик не имел права самостоятельно изготавливать и использовать штрихкоды, которые совпадают с цифровыми значениями штрихкодов, входящих в зарегистрированную электронную базу данных истца. Мотивировал тем, что обладание правом интеллектуальной собственности на базу данных наделяет его исключительным правом присваивать штриховые коды с соответствующими первыми цифрами.Суд установил, что ответчик (заказчик) в свое время получил от истца (исполнителя) на основании договора об оказании услуг определённые штрихкоды и принял обязательство самостоятельно не изготавливать штриховые коды внутри присвоенного истцом цифрового шифра. Вместе с тем, после прекращения действия указанного договора ответчик в целях ускорения процесса получения и регистрации штриховых кодов обратился в ассоциацию, которая уполномочена на присвоение штриховых кодов продукции, выпускаемой российскими предприятиями. Таким образом, у ответчика возникло право самостоятельного изготовления штриховых кодов с использованием программного обеспечения, разработанного ассоциацией. Истец не доказал, что используемые ответчиком спорные штрихкоды были извлечены из его базы данных, а не из базы данных ассоциации автоматической идентификации.При этом суд указал, что наличие исключительных прав на базу данных цифровых значений штриховых кодов не свидетельствует о получении изготовителем базы данных прав на сами отдельные штриховые коды организаций и не означает невозможность использования отдельных штриховых кодов, присвоенных организациям. Включенный в штрихкод номер предприятия в базе данных не является самостоятельным объектом охраны, поскольку обозначает, как правило, порядковый номер или идентификационный номер предприятия в системе.Апелляционная инстанция [3] и коллегия СИП [4] согласились с решением суда об отказе во взыскании компенсации за нарушение исключительного права использования объекта смежных прав (базы данных).Источники: 1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022) // СПС «КонсультантПлюс»2.Решение Арбитражного суда Оренбургской области от 06.10.2020 по делу N А47-19504/2019 // СПС «КонсультантПлюс»3.Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.02.2021 N 18АП-14438/2020 по делу N А47-19504/2019 // СПС «КонсультантПлюс»4.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 21.05.2021 N С01-725/2021 по делу N А47-19504/2019 // СПС «КонсультантПлюс»

Основной из целей нормативных правил о фирменных наименованиях юридических лиц является охрана интересов участников гражданского оборота. В частности, фирменное наименование не должно создавать для юридического лица необоснованные конкурентные преимущества перед другими субъектами аналогичной хозяйственной деятельности и вводить в заблуждение потребителей относительно участия государства в деятельности организации, либо особой значимости ее деятельности в государственных интересах.Для реализации этой цели законодатель установил ряд императивных требований, включая запрет использовать в фирменном наименовании полные или сокращенные официальные наименования федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления, официальное название Российской Федерации или России, а также производных от этого наименования слов без разрешения, выданного в установленном порядке (п. 4 ст. 1473 Гражданского кодекса Российской Федерации) [1].На практике суды толкуют п. 4 ст. 1473 ГК РФ исходя из цели, которую преследовал законодатель при установлении нормы, применяя не только буквальный, но и смысловой (ассоциативный) метод.В частности, суды [2] признают недопустимым включение в фирменное наименование слова «государственный», мотивируя тем, что оно ассоциируется с принадлежностью коммерческой организации к органам власти, что приводит к необоснованному конкурентному преимуществу.При этом непосредственное взаимодействие или причастность организации к органам власти не нивелирует требования о получении специального разрешения о включении соответствующего слова в фирменное наименование.Так, суды [3] признают несостоятельными доводы о том, что организации участвуют в целевых программах субъекта РФ и (или) привлекаются государственными и муниципальными заказчиками для выполнения услуг по организации госзакупок, получают часть их функций, выступают от имени указанных лиц и т.п. Отклонение такого довода обоснованно, в частности, тем, что деятельность коммерческой организации в силу статуса распространяется на неограниченный круг потенциальных заказчиков.Не принимается и довод о том, что единственным учредителем (акционером) коммерческой организации является субъект РФ либо его уполномоченный орган, уставный капитал организации сформирован за счет бюджетных инвестиций, часть прибыли перечисляется в областной бюджет и т.п.Как отметила коллегия СИП [4], данные обстоятельства не опровергают выводов о том, что у организации нет права на использование в фирменном наименовании слова «государственный» без специального разрешения. 1.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 07.10.2022)2.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 03.06.2021 N С01-692/2021 по делу N А47-1309/2020, Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.02.2017 N 08АП-16215/2016 по делу N А46-11999/2016 (Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 12.07.2017 N С01-436/2017 данное постановление оставлено без изменения)3.Решение Арбитражного суда Оренбургской области от 07.10.2020 по делу N А47-1309/2020 (Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 03.06.2021 N С01-692/2021 данное решение оставлено без изменения)4.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 03.06.2021 N С01-692/2021 по делу N А47-1309/2020

Согласно обстоятельствам дела N А40-149562/2021 [1], иностранные компании обратились в Роспатент с комплектом документов для регистрации отчуждения исключительного права на товарные знаки, в т.ч. на общеизвестный товарный знак "БИЗНЕС ЛАНЧ" N 78.Отказывая в регистрации договора об отчуждении товарных знаков, административный орган исходил из того, что регистрация не может быть осуществлена на основании ст. 1488 ГК РФ [2], поскольку отчуждение исключительного права может явиться причиной введения потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя.Также, учитывая, что передается исключительное право на общеизвестный товарный знак, Роспатент указал на отсутствие документов, подтверждающих устойчивую связь между товарами и приобретателем исключительного права, и отказал в регистрации, что было оспорено в суде.Суды отметили, что применительно к п.2 ст. 1488 ГК РФ под введением в заблуждение понимаются случаи, когда информация о товаре, содержащаяся в товарном знаке, перенесенная на нового владельца, может создать искаженное представление о товаре или его производителе, способное повлиять на решение потребителя.В данном деле права на товарные знаки передавались аффилированной правообладателю компании. Отметив, что в обеих компаниях учредитель и директор - одно и то же лицо, обе компании имеют сходные до степени смешения названия, суды констатировали, что в случае регистрации отчуждения права на товарные знаки и общеизвестный товарный знак, потребитель может даже не понять, что правообладателем стало другое лицо, особенно учитывая, что непосредственным производством товаров занимается на основании лицензии иная компания (она же и указана на этикетке как производитель и остается неизменной, несмотря на переход исключительного права).Относительно довода о том, что нет доказательств восприятия нового правообладателя в качестве источника происхождения товаров, маркированных общеизвестным товарным знаком, СИП отметил, что нормы не связывают признание товарного знака в качестве общеизвестного с условием известности заявителя потребителям соответствующих товаров/услуг, маркируемых товарным знаком. Осведомленность потребителя должна состоять в том, что товары происходят из одного и того же источника, но потребитель не обязательно должен идентифицировать товар с конкретным заявителем.Суд подчеркнул, что общеизвестность товарного знака должна определяться не в отношении конкретного производителя (который может и не является тем же лицом, что и правообладатель товарных знаков), а в отношении компании, являющейся источником для происхождения товаров под заявляемым на регистрацию обозначением.СИП подытожил, что Роспатент обязан зарегистрировать рассматриваемый переход права, поскольку оснований для возможного введения потребителей в заблуждение относительно изготовителя нет.Источники:1.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 20.10.2022 N С01-1696/2022 по делу N А40-149562/20212.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 N 230-ФЗ

Согласно ч. 1 ст. 1334 Гражданского кодекса Российской Федерации [1], изготовителю базы данных, создание которой требует существенных финансовых, материальных, организационных или иных затрат, принадлежит исключительное право извлекать из базы данных материалы и в последующим использовать их в любой форме и любым способом (исключительное право изготовителя базы данных).При этом данное исключительное право не зависит от уникальности материалов, составляющих содержание базы данных и от того, сам ли изготовитель наполнял базу или привлекал для этого третьих лиц. Главное, чтобы материалы, которые составляют самостоятельные информационные элементы соответствующей базы данных, были систематизированы таким образом, чтобы их можно было найти и обработать с помощью ЭВМ (ч. 2 ст. 1260 ГК РФ).Так, в деле N А56-5216/2020 [2] по требованию изготовителя базы данных о взыскании компенсации за ее незаконное использование, объектом спора стали идентичные теги, размещенные на сайтах истца и ответчика.Истец полагал, что ответчик извлек и использовал на своем сайте теги, которые являются самостоятельными информационными элементами базы данных истца. Ответчик в свою очередь утверждал, что спорные теги не могут быть объектами базы данных по смыслу ст. 1260 ГК РФ, поскольку являются просто элементами, размещенными на сайте, и не уникальны.Суд установил, что теги используются в качестве поискового агрегатора товаров, поскольку у каждого из них в буквенно-символьном элементе есть определенная url-страница на сайте, по которой происходит индексация (поиск) в поисковых системах. Таким образом суд пришел к выводу, что теги являются самостоятельными материалами, систематизированными таким образом, чтобы они могли быть найдены и обработаны с помощью ЭВМ, и, соответственно, признал их самостоятельными элементами базы данных.По доводу ответчика об отсутствии у тегов такого качества, как уникальность, суд указал, что в законе нет требований о том, чтобы информационные элементы, составляющие содержание базы данных, представляли собой самостоятельные объекты интеллектуальной собственности. Также, как нет требования о том, чтобы изготовитель базы данных наполнял ее исключительно сам: создание условий для наполнения базы, последующая обработка и расположение материалов также квалифицируется в качестве действий, образующих правовой статус изготовителя базы данных.Интересно отметить, что при признании факта незаконного извлечения (копирования) тегов из базы данных истца суд в том числе учел, что теги появились на сайте ответчика позднее, чем на сайте истца, в большом количестве и в короткий промежуток времени, а также с множественными опечатками, идентичными опечаткам в тегах, размещенных на сайте истца.Вышестоящие суды [3], включая ВС РФ [4], поддержали выводы и решение суда первой инстанции о взыскании с ответчика компенсации за нарушение исключительных прав на базу данных истца в размере 5 000 000 руб.Источники:1.«Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)» от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 05.12.2022) // СПС «КонсультантПлюс»2.Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 02.04.2021 по делу N А56-5216/2020 // СПС «КонсультантПлюс»3.Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.09.2021 N 13АП-18778/2021 по делу N А56-5216/2020, Постановление Суда по интеллектуальным правам от 10.03.2022 N С01-2033/2021 по делу N А56-5216/2020 // СПС «КонсультантПлюс»4.Определение Верховного Суда РФ от 01.07.2022 N 307-ЭС22-10221 по делу N А56-5216/2020 // СПС «КонсультантПлюс»

В соответствии с п. 2 ст. 450 ГК РФ одним из двух оснований для расторжения договора решением суда по требованию стороны такого договора является существенное нарушение договора другой стороной.При этом существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.Согласно обстоятельствам дела N А67-9724/2021, между разработчиком и заказчиком был заключен договор об отчуждении исключительных прав, в соответствии с которым заказчику должно было передаваться за вознаграждение исключительное право на программу для ЭВМ для мобильного программного аппаратного комплекса.Заказчик в соответствии с условиями договора уплатил 70% вознаграждения авансом – остальные 30% подлежали уплате после уведомления разработчика о готовности передать право.По окончании разработки исполнитель направил заказчику ссылку на разработанные материалы, размещенные на облачном сервисе, и просил сообщить о результатах приемки работ по договору. Заказчик, в свою очередь, сообщил, что им проводятся испытания оборудования в разных условиях, однако в итоге не известил о результатах тестирования и выявленных замечаниях и не заявил об отказе от приемки разработанного программного обеспечения.Ссылаясь на неисполнение разработчиком своих обязательств по передаче прав на программу для ЭВМ и на утрату интереса к предмету договора, заказчик обратился в суд с иском к разработчику о расторжении договора, взыскании аванса и процентов за пользование чужими денежными средствами.Суды всех инстанций пришли к одинаковому выводу о том, что программное обеспечение, являющееся предметом договора, было разработано ответчиком и передано истцу, а о прекращении договора истцом заявлено после передачи программного обеспечения, поэтому основания для расторжения договора и возврата денежных средств отсутствуют.Суды обратили внимание на то, что сам по себе факт нарушения договора не может служить основанием для его расторжения, должна быть доказана существенность нарушения - ссылающаяся на существенное нарушение договора сторона должна представить суду доказательства такого нарушения: а именно неполучение доходов, возможное несение дополнительных расходов или наступление других последствий, существенно отражающихся на интересах стороны.В данном же случае заказчик получил доступ к материальному носителю программы, начал ее эксплуатацию без замечаний, однако не оформил приемку и со ссылкой на утрату интереса потребовал расторжения договора, исполненного со стороны разработчика – при таких обстоятельствах разработчика нельзя было обвинить в существенном нарушении договора.Следует отметить, что преимущественно договорные нарушения на практике редко признаются существенными. В качестве противоположного примера (в котором нарушение стороны было настолько серьёзным, что повлекло расторжение договора по решению суда) можно привести дело N А65-13181/2020. В деле стороны согласовали в договоре коммерческой концессии, что правообладатель предоставляет пользователю за вознаграждение право использования в своей предпринимательской деятельности комплекса исключительных прав, а также оказывает услуги по поиску и подбору помещения для истца. Именно неосуществление такого подбора послужило основанием для расторжения договора ввиду существенности нарушения по иску пользователя. А, например, в деле N А40-82976/2017 суд расторг по этому же основанию лицензионный договор, поскольку лицензиар предоставил право использования ПО только после получения претензии о расторжении договора.

Чаще всего товарные знаки незаконно размещают не на единичных товарах, а на целых партиях, и доказываться правонарушение может документами, подтверждающими несколько эпизодов покупки контрафакта. В таких случаях ключевой категорией является единство намерений ответчика, поскольку при его наличии компенсацию взыщут за один факт нарушения.Вопросы определения размера компенсации за нарушение исключительного права в тех случаях, когда одно и то же средство индивидуализации размещено не на одиночном товаре, а на партии товара или просто на нескольких из них, возникают в практике регулярно, поскольку лишь в редких случаях нарушение ограничивается однократным незаконным использованием объекта.Ключевой категорией при этом является единство намерений правонарушителя - компенсация за нарушение исключительного права является мерой ответственности за факт нарушения, охватываемого таким единством (п. 65 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 65). Если единство намерений не доказано, каждая продажа материальных носителей (как идентичных, так и нет) квалифицируется как самостоятельное нарушение исключительного права.В то же время это обстоятельство обосновать и доказать не так просто. В деле N А51-1401/2021 [1] компания 3D Sparrow Group Limited обратилась в суд с иском о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки N 572790 и N 748258 (БУБА). Истец представил в суд доказательства двух эпизодов покупки нескольких товаров, на каждом из которых размещались товарные знаки. Суд первой инстанции, посчитав установленным единство намерений ответчика, взыскал по 5 000 руб. за каждый товарный знак.Суд исходил из того, что предпринимателем с разницей в три недели реализованы контрафактные товары, при этом после первой закупки ответчик не предупреждался истцом о нарушении исключительных прав на товарные знаки, также не поступало ответчику и требования о прекращении нарушения прав на средства индивидуализации.Однако Суд по интеллектуальным правам направил дело на новое рассмотрение, указав, что суды первой и апелляционной инстанций формально применили подход, изложенный в определении ВС РФ от 07.12.2015 по делу N А03-14243/2014. Согласно этой позиции в случае, если закупки товаров производились в течение короткого промежутка времени, по всем фактам после осуществления первой закупки ответчик не предупреждался истцом о нарушении исключительных прав на товарные знаки, требований о прекращении нарушения прав истца ответчику не поступало, реализацию ответчиком такого товара можно рассматривать как один случай незаконного использования товарных знаков истца.В то же время в данном деле соответствующих доводов предпринимателя не озвучивалось и доказательств в обоснование единства намерений со стороны ответчика не представлено.Следует отметить, что в ряде дел [2] , напротив, формальное применение указанной правовой позиции ВС РФ позволило установить единство намерений ответчика и сократить заявленный размер компенсации.1.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 24.03.2022 N С01-57/2022 по делу N А51-1401/20212.Постановления Суда по интеллектуальным правам от 14.10.2021 г. по делу N А46-1490/2021, от 09.07.2021 г. по делу N А03-7290/2020, от 30.03.2021 г. по делу N А67-10879/2019

В одном из дел [1] торговый дом, являясь уполномоченным на территории РФ представителем иностранного правообладателя товарного знака N 966078, обратился в защиту исключительных прав последнего после приобретения у общества контрафактного товара. Заявленный размер компенсации составил максимальную сумму – 5 000 000 рублей.Примечательно, что суд первой инстанции пришел к выводу о том, что требование о взыскании компенсации заявлено правомерно и подлежит удовлетворению, притом, что обоснования для снижения заявленной суммы требований представлено не было. Однако апелляционный суд кардинально изменил ситуацию, расценив, что признанный судом первой инстанции размер компенсации не соответствует характеру допущенного расчета, и постановив взыскать с ответчика в пользу истца всего лишь 132 440 рублей. Интересно ознакомиться с аргументацией настолько контрастных подходов.В кассационной жалобе истец предсказуемо ссылался на то, что испрашиваемая сумма компенсации соразмерна последствиям нарушения, так как общество длительное время извлекало прибыль из незаконного использования товарного знака при осуществлении хозяйственной деятельности. Торговый дом подчеркивал, что размер подлежащей удовлетворению компенсации не мог составить меньше двойной стоимости товара, приобретенного в ходе контрольной закупки, а именно 264 880 рублей.Суд по интеллектуальным правам отметил очевидное противоречие в позиции истца - с одной стороны, в ходе рассмотрения дела по существу в обоснование заявленного размера компенсации он ссылался на пп.1 п.4 ст.1515 ГК РФ (компенсация в твердой сумме), тогда как в кассационной жалобе - на пп.2 п.4 ст.1515 ГК РФ (двукратный размер стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак).СИП указал, что, поскольку суд не вправе по своей инициативе изменять вид компенсации, избранный при предъявлении требований, а иск в этой части не уточнялся, было необходимо руководствовался именно нормой о твердой сумме компенсации. Суд обратил внимание, что испрашивая максимально допустимый действующим законодательством размер компенсации, правообладатель должен был конкретизировать такой расчет, но соразмерность заявленной суммы компенсации обоснована не была.В то же время продажа контрафактного товара не являлась существенной частью хозяйственной деятельности ответчика, не подтверждена длительность незаконного использования спорного товарного знака и нарушение не носило грубого характера – все эти факторы суд учел при многократном снижении размера компенсации. Примечательно, что мотивированных возражений ответчика в части необходимости снижения испрашиваемой компенсации не было (что и послужило одной из причин полного удовлетворения иска судом первой инстанции). Однако СИП обратил внимание на то, что  возложение на ответчика риска несовершения процессуального действия очевидно нарушило баланс интересов сторон и лишило нарушителя права на справедливое судебное разбирательство, так как требования ответчик не признавал.Обосновывая конкретный присуждаемый размер компенсации, суд указал, что подлежащая взысканию сумма должна быть сопоставлена с фактическим убытком правообладателя, подтвержденным счетом-фактурой и составившим 132 440 рублей.Во втором деле [2] правообладателю стало известно о том, что ответчик без его согласия незаконно использовал в своей предпринимательской деятельности обозначения, сходные до степени смешения с товарными знаками, для индивидуализации услуг предприятия общественного питания, в связи с чем он потребовал взыскать с нарушителя 4 000 000 рублей.В данном случае расчет заявленной ко взысканию суммы компенсации был основан на двойном размере стоимости права использования спорных товарных знаков, предусмотренной договорами коммерческой концессии, заключенными истцом с третьими лицами. Суд первой инстанции посчитал возможным снизить размер компенсации вдвое, то есть до 2 000 000 руб., приняв во внимание заявленное ответчиком ходатайство о снижении компенсации, характер допущенного нарушения, степень вины нарушителя, отсутствие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки правообладателя, а также соразмерность компенсации последствиям нарушения.Однако 2 000 000 рублей оказались не окончательной суммой - решение было отменено апелляционным судом, а размер компенсации определен как 333 333 рубля 33 копеек. Именно этот подход и поддержал Суд по интеллектуальными правам.СИП отметил, что в исках, в которых компенсация определена в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, сумма является одновременно и минимальной, и максимальной [3], но может быть оспорена ответчиком.Основным основанием значительного несовпадения заявленной суммы и суммы итоговой являлось то, что представленные истцом договоры коммерческой концессии не были признаны надлежащим доказательством действительного размера стоимости права использования спорных товарных знаков по следующим причинам:договоры не охватывали в полном объеме период, в течение которого ответчиком использовались обозначения, сходные с товарными знаками;предметом договоров являлось предоставление права использования комплекса исключительных прав, включающего права не только на товарные знаки, но и на секрет производства, поэтому согласованная сторонами договоров цена не могла являться ценой исключительно стоимости права использования товарных знаков. Поскольку стоимость права использования за три года именно товарных знаков составляла 1 000 000 руб., суд указал, что стоимость права использования товарных знаков за 1 год составляет 333 333 рублей 33 копеек., а двукратная - 666 666 рублей 66 копеек.Данную сумму суд решил максимально снизить, руководствуясь тем, что размер такой компенсации может быть снижен не более чем вдвое – чтобы не допустить избыточного вторжения в имущественную сферу ответчика, с одной стороны, и, с другой, лишить его стимулов к бездоговорному использованию объектов интеллектуальной собственности.В еще одном деле с заявленной максимальной компенсацией [4] желание истца совпало с итоговым решением по делу. Правообладатель товарного знака "Из Сибири с любовью" N 698703 узнал о нарушении своего исключительного права томским производителем и обратился в суд.Суды всех инстанций согласились с необходимостью взыскать компенсацию за нарушение исключительного права на товарный знак в полном объеме в размере 5 000 000 рублей, приняв во внимание, что ответчик долгое время являлся непосредственным производителем значительного объема контрафактной продукции с получением больших доходов от реализации.Суды отметили, что своим правом представить доказательства об обратном ответчик не воспользовался, в частности, несмотря на предложение суда представить доказательства, позволяющие установить сведения об объеме реализации товаров, маркированных спорным обозначением, ответчик отказался их предоставить.1. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 19.10.2022 N С01-1585/2022 по делу N А41-75506/2021, Десятого арбитражного апелляционного суда от 23.05.2022 N 10АП-5535/2022, решение Арбитражного суда Московской области от 16.02.20222.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 13.10.2022 N С01-1703/2022 по делу N А32-44689/2021, Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.06.2022 N 15АП-6463/2022, решение Арбитражного суда Краснодарского края от 03.03.20223.В то же время согласно п. 31 Обзора судебной практики ВС РФ N 2 (2021), утв. Президиумом ВС РФ 30.06.2021, суд в исключительных случаях при мотивированном заявлении ответчика вправе снизить исчисленную таким образом компенсацию.4.Постановление Суда по интеллектуальным правам от 21.10.2022 N С01-1785/2022 по делу N А67-10738/2021, Седьмого арбитражного апелляционного суда от 03.08.2022 N 07АП-5632/2022, решение Арбитражного суда Томской области от 16.05.2022

Согласно п. 4 ст. 1473 Гражданского кодекса Российской Федерации запрещено включать в фирменное наименование юридического лица официальное наименование Российской Федерации или России, а также производных от этого наименования слов, если нет разрешения, выданного в установленном порядке.В противном случае орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц, вправе понудить к изменению фирменного наименования организации на основании решения суда (п. 5 ст. 1473 ГК РФ).Такому риску, в частности, подвергаются организации, в чьем фирменном наименовании фигурирует буквенное сочетание «рос». Суд обяжет организацию исключить из своего фирменного наименования соответствующее сочетание, если придет к выводу, что оно вызывает у потребителя стойкую ассоциацию об участии государства в деятельности организации либо об особой значимости такой деятельности для государственных интересов.Это связано, в том числе, с устойчивой позицией судов о том, что сокращение «Рос» часто используется в наименованиях организаций, в которых Российская Федерация является участником, либо в наименованиях организаций, выполняющих государственные функции либо особо значимую деятельность для государственных интересов, например, Росреестр, Роспатент, Роскосмос, Роснано и пр.Аналогичную позицию высказал СИП в деле N А40-288364/2021 по требованию уполномоченного органа к ООО «Росдент-ЧЛХ» об изменении фирменного наименования.Организация (частная стоматологическая клиника) не смогла убедить судебную коллегию СИП в том, что буквенное сочетание «Рос» в ее фирменном наименовании является аббревиатурой словосочетания «Русская общая стоматология».СИП отменил судебные акты нижестоящих инстанций и поддержал регистрирующий орган, согласившись с его доводами, что расшифровка данной аббревиатуры не доведена до сведения потенциальных потребителей, не указана ни в ЕГРЮЛ, ни в уставе организации, в связи с чем потребители воспринимают ее название как производное от наименований «Россия» и «Российская Федерация».Примечательно, что апелляционная инстанция приняла во внимание, что ответчик является правообладателем исключительного права на товарный знак (знак обслуживания) «РОСДЕНТ». Апелляция указала, что факт государственной регистрации товарного знака свидетельствует о позиции уполномоченного органа, согласно которой торговая марка «РОСДЕНТ» не включает, не воспроизводит, не имитирует какое-либо официальное наименование и в том числе не является производным от слова «Россия», «Российская Федерация», «Российский».Однако СИП признал такой подход несостоятельным, отметив, что фирменное наименование и товарный знак (знак обслуживания) - это самостоятельные объекты интеллектуальной собственности, цель которых индивидуализировать в первом случае участника гражданского оборота, а во втором - товары и/или услуги, производимые им. Фирменное наименование, включенное в товарный знак или знак обслуживания, охраняется независимо от охраны товарного знака или знака обслуживания (п. 2 ст. 1476 ГК РФ).Таким образом, факт регистрации товарного знака с буквенным сочетанием, которое аналогично фирменному наименованию организации, сам по себе не исключает вывод о противоречии такого наименования требованиям п. 5 ст. 1473 ГК РФ.

Лицензионный договор является базовой и бесспорной формой согласия правообладателя на использование товарного знака, в то время как в отношении иных видов такого согласия можно пока руководствоваться в основном правоприменительной практикой.Подходы к оценке формы согласия в этих случаях во многом зависят от обстоятельств, в которых требовалось такое согласие правообладателя.Например, в деле N А41-13514/2020 вопрос согласия правообладателя товарного знака был поднят с целью согласования размещения вывески на аптечном учреждении. В деле, дошедшем до Верховного Суда РФ, общество обратилось в администрацию за предоставлением услуги "Согласование установки средства размещения информации", приложив к заявлению, в том числе, согласие правообладателя товарного знака на его использование обществом.Администрацией было отказано в согласовании из-за того, что согласие правообладателя на использование товарного знака в отсутствие регистрации права его использование администрация сочла ненадлежащим доказательством.В признании отказа незаконным было отказано всеми судебными инстанциями, поскольку, по мнению судов, представленное обществом согласие правообладателя товарного знака не являлось надлежащим подтверждением права его использования - ведь заявитель не представил доказательств регистрации такого права.В кассационной жалобе, поданной в ВС РФ, общество указывало, что полученное им согласие правообладателя в письменной форме на использование товарного знака не противоречит ГК РФ. Заявитель полагал, что действующее законодательство не связывает выражение согласия правообладателя на использование товарного знака с определенной формой, а использование результата интеллектуальной деятельности охватывается исключительным правом правообладателя и не требует обязательного заключения договора.ВС РФ отметил, что перечень способов распоряжения исключительным правом на товарный знак не является исчерпывающим и относится на усмотрение правообладателя. Таким образом, предоставляя заявителю свое письменное согласие на использование товарного знака, правообладатель правомерно распорядился принадлежащим ему исключительным правом.В другом деле - о взыскании компенсации - нарушитель ссылался на исчерпание исключительного права на товарный знак и подчеркивал, что нет требований к форме согласия правообладателя товарного знака на введение товара в гражданский оборот, в связи с чем полагал, что такое согласие может быть выражено в любой письменной форме. Такой формой он считал деловую переписку.Суд указывал, что отсутствие запрета правообладателя не считается согласием (разрешением) и что ст. 1487 ГК РФ действительно не содержит указания на то, в какой форме должно быть оформлено согласие правообладателя на использование товарного знака на товаре, вводимом в оборот на территории РФ или страны-участницы Договора о Евразийском экономическом союзе, однако это не означает, что право использования товарного знака без заключения договора может быть оформлено в произвольном виде. СИП подчеркнул, что согласие должно быть выражено в форме, которая позволяет достоверно установить адресанта согласия, способна быть воспринятой адресатом и позволит ему в случае возникновения спора доказать выдачу такого согласия. В отношении импорта оригинального товара и его дальнейшей реализации суд отметил, что воля правообладателя на использование товарного знака конкретным лицом может следовать, в частности, из документов, подтверждающих обращение правообладателя в таможенный орган для внесения товарного знака в таможенный реестр с определением уполномоченных импортеров, в число которых входит данное лицо. Таких документов в деле не было.В ином деле о взыскании компенсации суду оказалось достаточно отсутствия возражений со стороны правообладателя - отказывая в иске, суд указал, что согласно ответу полномочного представителя компании правообладатель товарного знака не возражал против возобновления выпуска спорных товаров – то есть фактически дал согласие на ввод спорной партии товаров в гражданский оборот, что исключает нарушение исключительного права на товарный знак.В деле №А56-70471/2020 общество не привлекли к ответственности по ст. 14.10 КоАП РФ, поскольку о своем согласии на использование товарного знака правообладатель сообщил таможенному органу соответствующим письмом в день, когда обществом была подана соответствующая декларация на товар, маркированный товарным знаком. Дополнительно указанное согласие было подтверждено правообладателем в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении.Дела о досрочном прекращении исключительного права на товарный знак традиционно изобилуют различными воплощениями согласия на использование товарного знака.Например, в деле №СИП-380/2015 истец подчеркивал, что единственной формой согласия правообладателя на использование товарного знака третьим лицом является заключение между ними лицензионного договора. Однако рассмотрев письмо-согласие и не установив пороков воли правообладателя, суд пришел к выводу о том, что товарный знак всё же используется с согласия правообладателя.В то же время в деле N СИП-110/2013 суд нивелировал даже значение пороков воли правообладателя, указав, что при установлении факта использования товарного знака под контролем правообладателя суду следует оценить все представленные доказательства в их совокупности независимо от наличия или отсутствия пороков выражения этой воли.Практика позволяет установить, что, по мнению СИП, по общему правилу воля правообладателя на использование товарного знака третьим лицом может быть выражена в договоре с этим третьим лицом; такими договорами, помимо лицензионного, могут быть договор коммерческой концессии, договор простого товарищества, договор подряда, договор возмездного оказания услуг.Вместе с тем воля правообладателя может быть установлена и без какого-либо из перечисленных договоров или писем-согласий – например, при наличии между правообладателем и пользователем товарного знака корпоративных отношений. В деле №СИП-247/2013 использование товарного знака под контролем правообладателя было подтверждено исполнением лицом, использующим товарный знак, функций единоличного исполнительного органа правообладателя. При этом никакого иного документа, оформляющего согласие владельца товарного знака, кроме договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа, не было представлено.Таким образом, правоприменительная практика предлагает и иные формы согласия правообладателя на использование товарного знака, кроме традиционного лицензионного договора, и можно констатировать зависимость этих форм от различных типов обстоятельств, в которых такое согласие требуется.Впервые опубликовано в Trademark Lawyer, Issue 5/2022

Доля дел, затрагивающих права на такой вид результата интеллектуальной деятельности, как селекционное достижение, в практике СИП не очень значительна, однако 2021-2022 годы ознаменовались ростом количества дел этой категории.В соответствии с п. 1 ст. 1412 и ст. 1413 ГК РФ селекционными достижениями являются сорта растений и породы животных, зарегистрированные при условии относимости к ботаническим и зоологическим родам и видам, при соответствии требованиям новизны, отличимости, однородности и стабильности.Нарушение исключительного права на сорт растений чаще всего выражается в посеве соответствующих семян, а убытки в таких случаях на практике рассчитывались путем умножения количества семян, высеянных ответчиком, на утвержденный в регионе размер ставки лицензионного сбора за использование сортов.Также нарушение исключительного права на сорт растений может выражаться в сертификации семян (получении сертификата соответствия) с их последующей реализацией. Именно за такое нарушение истец в деле N А72-2222/2019 требовал выплаты упущенной выгоды (неполученного лицензионного вознаграждения).Рассмотрение дела тянулось почти два года и прошло два круга по инстанциям с противоположными результатами, в частности, суды расходились во мнениях относительно пропуска исковой давности. В первом круге рассмотрения дела суды посчитали, что в силу общедоступности сведений из реестра сертификатов, опубликованных на соответствующем сайте, истец мог узнать о действиях ответчика практически сразу же, но оказалось, что реестр сертификатов за искомый год был создан только три года спустя.Однако в итоге иск был удовлетворен - суды определили подлежащую возмещению упущенную выгоду, умножив объем семян, подлежавших сертификации, на фактическую цену реализации семян ответчиком, и выделив из этого размера процент роялти, содержавшийся в лицензионном договоре истца и третьего лица.2021 и 2022 годы также отмечены серией дел о признании авторства на несколько пород. Для данной серии характерны один и тот же истец и сходные обстоятельства, однако ни одно из дел не закончилось удовлетворением иска.В рассматриваемых делах (Постановления Президиума СИП от 11.04.2022 N С01-233/2022 по делу N СИП-994/2020, от 17.03.2022 N С01-198/2022 по делу N СИП-993/2020, от 24.01.2022 N С01-2061/2021 по делу N СИП-794/2020, от 27.12.2021 N С01-2031/2021 по делу N СИП-997/2020, от 11.08.2021 N С01-1143/2021 по делу N СИП-995/2020) патенты на спорные селекционные достижения (породы кроликов) были выданы на имя института, в котором и происходила разработка. Истец – руководитель института – претендовал на соавторство пород, утверждая, что патенты недействительны из-за неуказания его в качестве автора.Однако того факта, что при создании пород были использованы данные исследований, полученных в период пребывания истца в должности директора института, оказалось недостаточно для установления творческого вклада. Суды признали, что истец имел возможность участвовать в создании спорных селекционных достижений в качестве одного из его авторов, но лишь теоретически. Истец хотя и ссылался на ряд своих научных публикаций по теме исследований, но ни в одном из них он не являлся единоличным автором. Более того, документы об образовании и научной специализации истца не подтверждают совпадение сфер его научной деятельности и научной деятельности по созданию спорных пород.

В недавнем деле, прошедшем два круга инстанций, производителю реагентов "КССБ-2М" и правообладателю товарных знаков N 499798 и N 687694 стало известно, что завод вводит в оборот однородные товары под названием "КССБ-2М". Полагая, что это способно вызвать и вызывает смешение с его продукцией, а также направлено на получение преимуществ перед конкурентом, общество обратилось в антимонопольный орган с соответствующим заявлением, однако получило отказ и оспорило его.В результате различного толкования обстоятельств дела мнения судов разделились.Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что аббревиатура "КССБ" означает словосочетание "конденсированная сульфит-спиртовая барда" - вид продукции, производимой как истцом, так и ответчиком. Суд апелляционной инстанции выводы поддержал.Суд кассационной инстанции посчитал преждевременным вывод судов о том, что обозначение "КССБ-2М" не имеет различительной способности для потребителей продукции нефтегазовой промышленности именно в качестве наименования товара, и направил дело на новое рассмотрение.При новом рассмотрении суд первой инстанции заявление удовлетворил, придя к выводу о том, что введение заводом в оборот продукции "КССБ-2М" способно вызвать смешение с продукцией заявителя вопреки п. 2 ст. 14.6 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции". Суды апелляционной и кассационной инстанций признали выводы законными.В 1997 г. (еще до создания завода-конкурента) заявитель разработал технические условия "Реагент КССБ-2М" и с того времени изготавливал и реализовывал вещество с наименованием "Реагент КССБ-2М". Заводом же в 2017 г. был получен паспорт безопасности химической продукции на вещество "реагент КССБ-2М" и сертификат соответствия, проведена регистрации каталожных листов продукции. Таким образом, по мнению антимонопольного органа, создавалось впечатление параллельного производства продукции одного вида.В то же время, как отметил Суд по интеллектуальным правам, продукцию "КССБ-2М" долгое время производил только заявитель, а распространенным является наименование товара «КССБ-2», но не «КССБ-2М». Таким образом, копирование названия в данном случае не может быть обусловлено исключительно функциональным применением (что позволило бы признать действия завода добросовестными).Кассационная инстанция однозначно признала наличие смешения с товаром конкурента в форме копирования названия - в данном случае фактором, влияющим на возможность смешения, являлось тождественное наименование товаров даже при различном оформлении упаковки, в условиях сходства круга потребителей, а также широкой и длительной известности и узнаваемости первоначальной продукции.Суд подчеркнул, что последствием таких действий является возможное перераспределение потребительского спроса в пользу товара конкурента-нарушителя в результате ошибочного приобретения потребителем товаров нарушителя, поскольку тождественное обозначение товара создает неверное впечатление о принадлежности товаров одному производителю.Впервые опубликовано в World Trademark Review

Суд по интеллектуальным правам рассмотрел дело о взыскании многомиллионной компенсации, в котором суды не сошлись во мнениях в отношении степени добросовестности истца, а также обоснования размера взыскиваемой суммы.Иностранная компания Olympus Corporation обратилась с иском к банку с требованиями пресечь нарушение исключительного права на товарный знак "OLIMPUS" и взыскать компенсацию в размере 581 599 053 руб.Иск был мотивирован тем, что изначально спорный товар, маркированный соответствующим товарным знаком, был продан истцом в рамках дистрибьюторского договора, предусматривавшего, что далее оборудование может продаваться только в Монголии, без права его ввоза в Россию, однако истец обнаружил предложение к продаже данного товара российской компанией-ответчиком.Суд первой инстанции, удовлетворяя иск, снизил размер компенсации до 55 000 000 руб., однако апелляционная инстанция акт отменила, основываясь на двух основных положениях.Во-первых, суд апелляционной инстанции указал на то, что нельзя требовать взыскания компенсации в условиях недоказанности причинения убытков, поскольку наличие убытков – обязательное условие для возникновения права на выплату компенсации (по сути, это убытки, размер которых не нужно доказывать). Такой вывод, по мнению суда, следует, например, из понятийного аппарата Постановления КС РФ от 24.07.2020 N 40-П, в котором категория компенсации связана с категорией убытков («…[Норма] не позволяет суду … снизить … размер компенсации, если такой размер многократно превышает величину причиненных правообладателю убытков …»).Во-вторых, апелляционный суд также установил, что поведение истца является недобросовестным и направлено не на защиту своих прав как правообладателя, а на обогащение за счет ответчика.Суд кассационной инстанции поддержал второй вывод, не согласившись с первым.В отношении взаимосвязи доказывания наличия убытков и выплаты компенсации СИП указал, что вопреки позиции суда апелляционной инстанции, обстоятельства, положенные в основу Постановления N 40-П, не указывают на обязательность доказывания истцом при взыскании компенсации за нарушение права на использование товарного знака факта несения убытков, правообладатель вправе требовать выплаты компенсации за нарушение исключительного права вместо возмещения убытков и освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.Применительно к установленному злоупотреблению правом суд отметил следующее.КС РФ в постановлении от 13.02.2018 N 8-П определил случаи, в которых суды могут на основании ст. 10 ГК РФ отказать в применении последствий ввоза на территорию РФ без согласия правообладателя товарного знака конкретной партии товара, на котором товарный знак размещен самим правообладателем или с его согласия и который законно выпущен в оборот за пределами РФ. При этом такие случаи носят экстраординарный характер (угроза для жизни и здоровья граждан, иных публично значимых интересов; следование правообладателя товарного знака режиму санкций против Российской Федерации).О злоупотреблении истцом правом свидетельствовала следующая совокупность обстоятельств:предъявление необоснованно высокого размера компенсации с учетом того, что продукция была оригинальной, изначально реализованной самим правообладателем (что исключало опасность введения в оборот такого товара);требование предъявлено к банку, который приобрел право на спорную продукцию как залогодержатель;на предложение банка выдать ему возмездное согласие в отношении спорного товара истец отказал без обоснования разумных мотивов;запрет реализации спорного товара повлечет большие убытки для банка и равносилен уничтожению товара.

Согласно обстоятельствам дела N А18-3502/2021, предприниматель-ответчик размещал на сайте маркетплейса объявления о продаже товаров с нанесением товарного знака "PULOKA", правообладатель которого обратился в суд с требованиями о прекращении незаконного использования знака и взыскании компенсации в размере 290 000 рублей. В обоснование требований истец представил скриншоты с сайта маркетплейса.Отказывая в иске, суд первой инстанции установил, что в требованиях не указано, когда правообладателю стало известно о нарушении исключительного права на товарный знак, в то время как дата непосредственно влияет на оценку допустимости доказательств. Суд также подчеркнул, что скриншоты интернет-страниц без представления протокола нотариального осмотра данных страниц являются недопустимыми доказательствами.Повторно исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции не согласился с этими выводами, отметив, что скриншоты являются допустимыми доказательствами, т.к. их нотариальный осмотр не является обязательным. Суд принял снимки экрана, поскольку на них имелся адрес интернет-страницы, указана интернет-платформа розничной купли-продажи товаров, указан продавец и товар с товарным знаком. В результате суд пришел к выводу об обоснованности заявленных требований в полном объеме.Таким образом, судебные инстанции разошлись в оценке сразу двух характеристик надлежащего скриншота – наличия в нем даты составления и необходимости нотариального удостоверения.Признавая уместным довод кассационной жалобы о необоснованности вывода суда апелляционной инстанции, суд кассационной инстанции признал скриншоты ненадлежащими.Суд указал, что согласно п. 55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10, законом не ограничен перечень допустимых доказательств, на основании которых устанавливается факт нарушения исключительного права, поэтому суд вправе принять любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством, в том числе сделанные и заверенные лицами, участвующими в деле, распечатки материалов из Интернета с указанием адреса страницы, с которой сделана распечатка, а также точного времени ее получения.В то же время представленные скриншоты такой информации не содержали, что препятствовало возможности установить точную дату совершения вменяемого ответчику нарушения исходя из даты предоставления правовой охраны товарному знаку истца. Таким образом, в оценке данного аспекта суд кассационной инстанции согласился с мнением суда первой инстанции.Но в отношении нотариального удостоверения кассация указала обратное.Сославшись на ст.ст. 102, 103 Основ законодательства РФ о нотариате от 11.02.1993 N 4462-I, суд напомнил, что доказательства могут быть обеспечены нотариусом, если имеются основания полагать, что их представление впоследствии станет невозможным или затруднительным. Это позволило сделать вывод о том, что действующее законодательство не обязывает обеспечивать доказательства именно нотариальным способом (это является правом стороны процесса, а не ее обязанностью и не лишает доказательства их доказательственной силы).

На практике решения Роспатента реже признаются недействительными, чем заявитель получает отказ в удовлетворении соответствующего заявления. В связи с этим целесообразно рассмотреть те актуальные акты Президиума Суда по интеллектуальным правам, принятие которых способствовало либо регистрации товарных знаков, в которой ранее было отказано, либо повторному рассмотрению возражения на отказ в регистрации знака.В деле N СИП-977/2021 отказ в регистрации товарного знака "WISMAR" был мотивирован тем, что обозначение, которое представляет собой название немецкого города, указывает на место происхождения и производства товаров и оказания услуг, в связи с чем не обладает различительной способностью. При этом, по мнению Роспатента, регистрация также способна ввести потребителя в заблуждение относительно места происхождения товаров, поскольку знак регистрируется на имя лица, находящегося в городе Орле. Роспатент придерживался этой позиции и при рассмотрении возражения на отказ.Однако решение было отменено судом, поскольку не были доказаны как возникновение у российских потребителей ассоциаций между иностранным городом и товарами (услугами), так и широкая известность города Висмар российскому потребителю в связи с нахождением в этом городе производителей товаров, в отношении которых испрашивается правовая охрана. Суд подчеркнул, что сам по себе факт совпадения обозначения с названием города не может служить достаточным основанием для отказа в регистрации этого обозначения в качестве товарного знака, так как законодательством не установлен безусловный запрет на использование географических наименований в товарных знаках, а учитываются имеющиеся или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением.Суд обратил внимание на то, что требуется не только установить наличие или отсутствие географического объекта, чье название воспроизведено в товарном знаке, но и:его известность для адресной группы потребителей;способность восприниматься средним потребителем как место производства конкретного товара, которая зависит от того, возникают ли у потребителей ассоциативные связи между конкретным товаром и конкретным обозначением.В отношении довода о способности обозначения вводить в заблуждение суд отметил, что Роспатенту необходимо было доказать, что в сознании потребителя через ассоциации может возникнуть представление об изготовителе товара, которое не соответствует действительности. В деле N СИП-899/2021 Роспатент отказал в регистрации товарного знака "MORE MILK" для молочной продукции, указав, что доминирующее положение в спорном обозначении занимают неохраняемые элементы, которые не обладают различительной способностью, так как указывают на вид, состав, свойства, назначение товаров и услуг.Суд, обязав Роспатент зарегистрировать товарный знак, отметил, что нет запрета на регистрацию словесных элементов, характеризующих товар (услугу), выполненных с определенной графической проработкой, позволяющей отличать заявленное обозначение от сходных, в том числе за счет усложнения дополнительными элементами.Проанализировав спорное словесное обозначение с позиций рядового потребителя, суд установил, что оно воспринимается как "БОЛЬШЕ!" либо "ЕЩЁ!", где единственный доминирующий элемент "MORE" может восприниматься российскими потребителями, не являющимися носителями английского языка, в том числе и как транслитерация русского слова "море". Словесный элемент "MORE!" является охраноспособным, фантазийным (не описательным) элементом, а словесный элемент "Milk" может быть включен в качестве неохраняемого элемента. При этом в целом элементы образуют оригинальную композицию, поэтому необходимость в анализе подтверждения приобретения различительной способности отсутствовала.Также суд не поддержал позицию Роспатента о неохраноспособности обоих словесных элементов (построенную на том, что они воспринимаются в качестве словосочетания («больше молока»), характеризующего товары и услуги). Суд указал, что написание этих слов в две строки с разделением знаком препинания и в разной графической манере исключает вывод о восприятии в качестве словосочетания.В деле N СИП-607/2021 Роспатент принял решение об отказе в регистрации товарного знака "КотоМишки", мотивированное тождественностью изображения произведению третьего лица.Отказывая и в возражении на это решение, Роспатент указал, что изобразительные элементы вполне могут быть восприняты именно в качестве изображений персонажей того или иного мультипликационного фильма, а весьма характерные внешние очертания голов круглой формы с перекошенными в сторону ртами обусловливают их сходство в целом с персонажами популярного детского мультсериала, обладающими точно такими же характерными запоминающимися чертами, акцентирующими на себе внимание.Однако суд обязал Роспатент зарегистрировать знак, поскольку для вывода о стойкой ассоциативной связи с противопоставленными произведениями недостаточно лишь «некоторого» сходства, обусловленного использованием изображений узнаваемых животных, выполненных в стилизованной форме, характерной для детских мультфильмов и иллюстраций к детским сказкам.Суд счел, что выводы Роспатента основаны на субъективном мнении и не подкреплены объективными сведениями, отражающими мнение потребителей. При этом было отмечено, что сами по себе сведения о широкой известности мультсериала не предопределяют вывод о наличии соответствующих ассоциаций, поскольку известность произведения может «как порождать широкие ассоциативные связи, так и, напротив, приводить к повышенной осведомленности потребителей, к его внимательности и избирательности».В деле N СИП-455/2021 Роспатент отказал в регистрации товарного знака "АВИАТОР" из-за сходства до степени смешения с товарными знаками, зарегистрированными ранее на имя иных лиц в отношении однородных товаров. Подача соответствующего возражения не изменила ситуацию.Оспаривая отказ в удовлетворении возражения, заявитель, как и в возражении, сослался на достижение между ним и правообладателем противопоставленного знака соглашения - в форме договора об отчуждении исключительного права, который прошел регистрацию в Роспатенте.Обязав Роспатент рассмотреть возражение заново, суд указал, что приобретение исключительного права на противопоставленный знак обслуживания является результатом примирения лиц, что свидетельствует о том, что отпали правовые основания для противопоставления соответствующего знака.

Ст. 1252 ГК РФ позволяет предъявить к лицу, неправомерно использовавшему средство индивидуализации и причинившему этим ущерб правообладателю, требование о возмещении убытков. При этом убытки, взыскиваемые при защите исключительных прав, определяются с учетом общих норм гражданского законодательства о возмещении убытков.Следует отметить, что дел, в которых правообладатели выбирали бы требовать возмещения убытков вместо взыскания соответствующей компенсации, сравнительно немного, что, безусловно, связано со сложностью доказывания.В основном речь идет об убытках в форме упущенной выгоды. Практика показывает, что для привлечения к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания упущенной выгоды необходимо установить наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между этими элементами, а также в установленных законом случаях вину причинителя вреда.Для взыскания упущенной выгоды истцу необходимо доказать, какие доходы он реально получил бы, если бы не было нарушено его исключительное право при обычных условиях гражданского оборота (типичных условиях функционирования рынка, на которые не воздействуют непредвиденные/форс-мажорные обстоятельства).Необходимым условием для удовлетворения требования о взыскании упущенной выгоды является установление допущенного ответчиком нарушения как единственного препятствия для получения истцом дохода при принятии им всех необходимых мер к его получению.Правообладателю целесообразно избрать данный способ защиты своего права, если это экономически обоснованно (упущенная выгода больше вероятной компенсации) и/или на руках у истца есть готовая доказательственная база (например, в связи с административно-правовым преследованием ответчика). Также практическая польза во взыскании убытков заключается и в том, что их размер, будучи установленным судом, не снижаем, в отличие от компенсации за нарушение исключительного права.В 2022 г. в успешных делах с требованием возмещения убытков за нарушение исключительного права на товарный знак, дошедших до кассационной инстанции, истцами являлись Chanel SARL и/или Christian Dior. Для всех дел характерно наличие преюдициальных актов о привлечении нарушителей к административной ответственности, что значительно облегчало доказывание. Размеры убытков в разных делах имели значительные отличия.В деле N А63-6499/2021 за нарушение прав на товарные знаки N 731984, N 951058 'DIOR', а также на общеизвестный товарный знак N 492476 'CHANEL' взыскали 125 500 рублей убытков (в сумме в пользу обоих правообладателей). Нарушение заключалось в продаже контрафакта.Несмотря на позицию ответчика о необходимости расчета размера упущенной выгоды по стоимости проданных контрафактных экземпляров, суды всех инстанций поддержали расчет размера по стоимости оригинальной продукции истцов на момент совершения предпринимателем правонарушения, на основе принципа, что одна единица контрафактной продукции вытесняет с рынка одну единицу оригинальной продукции. Таким образом, полученная сумма соответствовала неполученным доходам, которые истцы получили бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы их исключительные права не были нарушены.Нарушитель ссылался как на тяжесть своего материального положения, так и на основания для снижения размера взыскиваемой суммы, однако ни первое, ни второе не относится к ситуациям, в которых взыскиваются убытки.В то же время ответчику удалось убедить Суд по интеллектуальным правам не принимать во внимание ссылку суда первой инстанции на постановление Пленума ВС РФ от 26.04.2007 N 14 "О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака". Суд первой инстанции указывал, что согласно данному постановлению при расчете размера ущерба правообладателю следует исходить из розничной стоимости оригинальных экземпляров произведений или фонограмм на момент совершения преступления, и это положение следует применить по аналогии закона, поскольку спорные отношения прямо не урегулированы нормативными правовыми актами.СИП отметил, что указанные разъяснения относятся к порядку определения размера ущерба, причиненного в результате совершения преступления, предусмотренного ст. 146 УК РФ, и по этой причине не имеют правового значения для целей определения размера подлежащих взысканию убытков за нарушение исключительных прав. Следует отметить, что изъятие данной части аргументации в любом случае не принесло никаких изменений в резолютивную часть судебного акта, поскольку расчет упущенной выгоды на основании стоимости оригиналов соответствует понятию упущенной выгоды, данному в ст. 15 ГК РФ.В деле N А08-494/2021 истцы требовали за нарушение исключительного права на товарные знаки N 31339 'CHANEL', N 426432А, N 1205417 при продаже контрафактной обуви возмещения убытков в размере 170 350 рублей и 263 153 рубля соответственно.Убытки рассчитывались истцом в форме упущенной выгоды, размер которой был определен, также исходя из цен на оригинальную продукцию, актуальных на дату изъятия контрафактных товаров.В то же время в первой инстанции основанием для отказа в удовлетворении исковых требований был пропуск исковой давности, с чем апелляционный суд не согласился, будучи поддержанным и СИП. Ключевым вопросом для этого основания был вопрос о моменте, с которого истцы узнали о нарушении исключительных прав на товарные знаки.Ответчик в качестве начала исчисления срока ссылался на письма МВД России (органы которого и выявили правонарушение), направленные истцам, однако отсутствовали доказательства даты получения этих писем, поэтому апелляционный суд исходил из даты ответов на них. В деле N А32-38394/2021 предъявлялось требование о взыскании убытков в гораздо большем размере в сравнении с вышеописанными делами -  1 625 600 руб. - в связи с незаконным использованием товарного знака N 31339 'CHANEL'.Ответчик пытался ввезти контрафактный товар, но таможенный орган не допустил его к выпуску.При определении размера убытков суды сослались на то, что он определен исходя из цен на оригинальную продукцию, актуальных на дату изъятия контрафактной продукции, но ответчик указал, что выводы о достаточности доказательств оценки рыночной стоимости оригинального товара основаны на справке о причиненном ущербе компании-правообладателю, которая не является относимым доказательством.Ответчик также полагал, что, поскольку продажа еще не была начата, и товар только был ввезен в РФ, то вывод о замещении одной единицей продукции с нарушением такой же единицы продукции, принадлежащей истцу, не соответствовал материалам дела, и основания для взыскания упущенной выгоды отсутствовали в силу недоказанности извлечения доходов от реализации продукции.Суды учли, что других сведений об иной рыночной стоимости оригинального товара ответчик в суд первой инстанции не представил, контррасчет общество не произвело, а товары ввозились с целью продажи. В деле N А32-15898/2021 истцы получили в качестве убытков за нарушение товарных знаков N 37532 'DIOR', N 37531 'CHRISTIAN DIOR', N 31339 'CHANEL' более 3 500 000 рублей.Суды, как и в прочих делах, рассчитали убытки по цене оригиналов, и отклонили доводы ответчика о необходимости исчислить убытки исходя из цены контрафактной продукции.Суд также отметил, что в результате нарушения ответчиком исключительных прав на чужие товарные знак часть потребителей товаров правообладателей ушла к нарушителю; репутации правообладателей был причинен ущерб от использования потребителями некачественных контрафактных товаров, введенных в оборот нарушителем, а также правообладатели понесли расходы на восстановительную рекламу; нарушитель получил прибыль от незаконного использования чужих товарных знаков, в то время как потребитель, покупая контрафактные товары, маркированные чужим товарным знаком, приобрел товар под брендом правообладателя.

Согласно п. 2 ст. 1351 ГК РФ, полезная модель является новой, если совокупность ее существенных признаков не известна из уровня техники. При этом понятие «существенный признак полезной модели» в ГК РФ не раскрывается, но описывается в регламентирующем документе Роспатента.В соответствии с п. 35 Правил составления заявки на регистрацию полезной модели, признаки относятся к существенным, если они влияют на возможность решения указанной заявителем технической проблемы и получения обеспечиваемого полезной моделью технического результата, то есть находятся в причинно-следственной связи с указанным результатом.В этой связи небезынтересным представляется рассмотренное СИП в 2022 г. дело N СИП-603/2021 о признании недействительным решения Роспатента, в котором категория существенных признаков оказалась центральной для принятия противоположных решений. В данном случае оценка признака в качестве существенного повлияла на исход дела и способствовала восстановлению правовой охраны полезной модели.Указанным решением патент на полезную модель был признан недействительным из-за несоответствия технического решения новизне – полезной модели был противопоставлен другой объект. Оспаривая доводы возражения против регистрации полезной модели (которая представляет собой тару), заявитель указывал, что тара по независимому пункту формулы отличается от противопоставленной тары существенным признаком - тем, что имеет мешок-вкладыш с крышкой.Однако Роспатент не признал данный отличительный признак существенным, поскольку, с его точки зрения, в материалах заявки не заявитель не раскрыл причинно-следственную связь между выполнением мешка-вкладыша с крышкой и техническими результатами.По мнению Роспатента, именно в описании полезной модели должно содержаться раскрытие влияния признаков полезной модели на достигаемый технический результат и при отсутствии такого раскрытия в описании признаки не могут считаться существенными, даже если после выдачи патента доказано, что они действительно оказывают влияние на технический результат.Однако суд подтвердил позицию о том, что в законодательстве не установлена необходимая степень подробности раскрытия влияния признака на технический результат и, учитывая простоту устройства по спорному патенту для специалиста в данной области техники, заявленная причинно-следственная связь между признаком и техническим результатом является очевидной.В итоге решение Роспатента было отменено, поскольку суд оценил спорный признак в качестве существенного, а полезную модель - соответствующей условию патентоспособности "новизна", т.к. рассмотренный признак содержится в независимом пункте формулы и отличает спорное техническое решение от противопоставленного.

В большинстве случаев правообладатели товарных знаков не предполагают, что, подавая иск о защите исключительного права, казалось бы, совершенно бесспорный, юридически они переходят черту, отделяющую законное требование от злоупотребления правом.Например, в деле № А74-12361/2020 предприниматель-правообладатель товарного знака "СЛАДКАРНИЦА" N 309546 обратился в суд с исковым заявлением к кондитерскому дому «Сладкарница» с требованиями о признании незаконным использования товарного знака и сходных до степени смешения обозначений, а также об обязании прекратить такое использование и устранить результаты правонарушения (удалить за свой счет вывески с соответствующими обозначениями, изъять из оборота и уничтожить за свой счет контрафактные товары, этикетки, упаковки товаров, на которых размещен товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение).До подачи иска правовая охрана товарного знака истца была досрочно прекращена частично в отношении некоторых товаров и услуг, в связи с чем суд первой инстанции отказал в иске, сославшись на то, что истец просит пресечь нарушение в отношении тех товаров и услуг, на которые товарный знак больше не распространяется, т.е. действия истца по защите исключительного права на товарный знак представляют собой злоупотребление правом. Данный вывод поддержал и суд апелляционной инстанции.Поддерживая отказ в иске, Суд по интеллектуальным правам отметил, что тонкость дела заключается не в том, есть злоупотребление правом со стороны истца или нет, а в том, чем именно обосновать его наличие. В связи с чем подчеркнул, что согласен с исходом дела, но не с обоснованием, данным нижестоящими судами.СИП отметил, что резолютивная часть соответствующего решения о прекращении правовой охраны была оглашена 25.11.2020 г., а исковое заявление подано 27.11.2020 г., в тот же день, каким датировано решение о досрочном прекращении правовой охраны знака. Это дало основания нижестоящим судам прийти к выводу о том, что на дату обращения с иском к ответчику истец не только знал о наличии правопритязаний в отношении товарного знака, но и располагал информацией о том, что правовая охрана спорного товарного знака прекращена в части.СИП отметил, что злоупотребление в данном случае подтверждается не просто самим по себе наличием соответствующего судебного акта о частичном досрочном прекращении правовой охраны, а реальным неиспользованием товарного знака правообладателем по всем, не только «прекращенным» товарам и услугам, и направленностью требований на будущее прекращение использования товарного знака, в том числе в отношении товаров и услуг, в отношении которых правовая охрана товарного знака уже прекращена.

Ретрансляция произведения – один из наиболее новых способов его возможного использования, отраженных в ГК РФ, в связи с чем соответствующая немногочисленная судебная практика особенно ценна. В частности, практический интерес представляют случаи, в которых установлена невозможность использовать произведение этим способом.В недавнем деле после выхода в эфир телепрограммы (и ее размещения на сайте) истец-исключительный лицензиат обратился в суд с иском к телеканалу о незаконном использовании песни в составе аудиовизуального произведения, потребовав компенсацию в размере 1 000 000 руб., рассчитанной за незаконные:воспроизведение произведения - изготовление экземпляров произведения в форме звукозаписи для последующего включения в аудиовизуальное произведение;включение произведения (совмещение звукозаписи с видеорядом при монтаже телепрограммы) в состав сложного объекта - аудиовизуального произведения;воспроизведение в Интернете и доведение до всеобщего сведения в составе телепрограммы;передачу произведения в эфир и его ретрансляцию.Суд первой инстанции взыскал 600 000 руб. – по 100 000 руб. за каждый способ использования, в то время как апелляционный суд снизил сумму компенсации почти в десять раз. При этом суд апелляционной инстанции, как и впоследствии - кассационной, отдельно остановился на вопросе о состоявшейся ретрансляции произведения, которая, по его мнению, не могла быть осуществлена в данном случае.Суды вышестоящих инстанций отметили, что использование телепрограммы, включающей фрагмент видеоклипа, способом ретрансляции осуществлено быть не могло в принципе - ретрансляция возможна только в отношении телепередачи либо ее существенной части, которая изначально сообщается в эфир вещателем.СИП указал, что этот вывод основан на буквальном толковании легального понятия «ретрансляция». Согласно пп. 8.1 п. 2 ст. 1270 ГК РФ ретрансляция - это прием и одновременное сообщение в эфир (в том числе через спутник) или по кабелю полной и неизменной радио- или телепередачи либо ее существенной части, сообщаемой в эфир или по кабелю организацией эфирного или кабельного вещания.В рассматриваемой ситуации вещателем являлся ответчик (телеканал), которому, как отметили суды, «незачем вначале сообщать в эфир свою телепередачу, а потом ее же принимать и ретранслировать» - этим занимаются различные кабельные телеканалы и иные операторы связи.В доказательство состоявшейся ретрансляции истец также ссылался на то, что для эфирных телеканалов в договорах с РАО предусмотрено право ретрансляции, однако суды указали, что это не доказывает, что в отношении спорного произведения ответчиком осуществлялась ретрансляция.

В деле № С01-2033/2021 индивидуальный предприниматель-правообладатель обратился в суд с иском о пресечении действий, нарушающих исключительное право на базу данных, и взыскании компенсации в размере 5 000 000 рублей.Истец являлся правообладателем зарегистрированной базы данных "Goods Online", представляющей собой набор из уникальных тегов (более 500 000 штук). База данных представляла собой поисковый агрегат товаров на сайте истца regmarkets.ru (навигатор по выгодным предложениям на товары по всей России).Причиной подачи иска послужило следующее: на сайте yavitrina.ru, администратором которого являлся ответчик, были использованы многочисленные элементы, составляющие содержание базы данных истца.Суды пришли к выводу о том, что доказано и существование базы данных как объекта смежных прав, и наличие у истца исключительного права на эту базу. Ответчик парировал, что суды не проанализировали, являются ли теги самостоятельными элементами базы, т.е. отдельными объектами интеллектуальной собственности, но этот довод был отклонен со ссылкой на отсутствие подобного требования в законе.Оценивая наличие нарушения, суды установили, что теги из базы истца появились на сайте ответчика в значительном количестве, при этом ответчик утверждал, что теги он извлекал не из спорной базы данных, а брал из иных источников. Однако на руку истцу сыграли множественные опечатки в тегах, составляющих содержание спорной базы, - суды отметили идентичные опечатки в тегах, использованных ответчиком. Но главное, что согласно результатам экспертизы совпадение тегов, по которым дата индексации в поисковой системе Яндекс была старше у regmarkets.ru, чем у yavitrina.ru, составило 98,4%.Негативным последствием незаконного копирования тегов стало увеличение трафика сайта ответчика за счет заимствования трафика сайта истца, что способствовало «повышению» сайта ответчика в поисковой системе. Следовательно, увеличилась и вероятность того, что потенциальный покупатель зайдет именно на этот сайт - а чем больше "кликов" (переходов) на сайте сделают покупатели, тем выше доход получит владелец.Принимая во внимание, что в результате нарушения исключительного права получен значительный доход (более 80 000 000 рублей) и учитывая длительность нарушения и его цель, а также множественность незаконно заимствованных элементов базы данных (почти половина базы), суды взыскали компенсацию в максимальном размере - 5 000 000 рублей.

Верховный Суд РФ отказал в передаче для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам кассационной жалобы по делу о защите фирменного наименования, иск в котором был подан участником общества-правообладателя.Определением Верховного Суда РФ было отказано в передаче кассационной жалобы по делу № А56-35825/2020 для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам – в судебном акте ВС РФ не опроверг позицию Суда по интеллектуальным правам и других нижестоящих судов, которая заключалась в следующем.Участник общества с долей участия в 40% в уставном капитале обратился в арбитражный суд с иском о защите права на фирменное наименование к обществу, названному сходно до степени смешения с обществом истца. Виды деятельности юрлиц характеризовались как аналогичные.Истец пояснил, что один из участников его общества создал новое юридическое лицо – общество-ответчик, что влечет вероятность смешения двух юридических лиц, затрудняет их индивидуализацию и вводит потребителей в заблуждение относительно идентификации обществ.Истец подчеркивал, что, будучи участником общества, он является представителем «своего» юридического лица в силу закона, таким образом, предполагая, что истцом по делу выступает не он лично как физлицо, а корпорация.Суды всех инстанций сошлись в едином мнении, основываясь на п. 4 ст. 1474 ГК РФ, согласно которому условием для успеха иска о защите исключительного права на фирменное наименование является подача соответствующего требования именно правообладателем – юридическим лицом.В то время как участники корпораций не могут быть истцами в делах данной категории, обладая только правами, перечисленными в ГК РФ, специальных законах (например, в федеральном законе от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") или учредительных документах.Суд апелляционной инстанции дополнительно указал, что и само по себе наличие корпоративного конфликта не свидетельствует о праве участника общества на подачу соответствующего иска.Рассмотренное дело представляется не самым типичным – куда более часто иски подают вышедшие из состава общества участники, создавшие новое юрлицо со сходным фирменным наименованием, чем наоборот – «старое» общество преследует «новое».

В соответствии с пп. 1 п. 3 ст. 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя относительно товара либо его изготовителя.Указанный запрет следует из нормы ст. 6-quinquies (В-3) Парижской конвенции по охране промышленной собственности, согласно которой товарные знаки могут быть отклонены при регистрации или признаны недействительными, если знаки противоречат морали или публичному порядку и, в особенности если они могут ввести в заблуждение общественность.При этом в судебной практике акцентируется внимание на том, что оценка обозначения на соответствие «регистрационным» требованиям производится исходя из восприятия этого обозначения адресатами товаров/услуг, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, - средними потребителями, но именно российскими, даже если обозначение выполнено на иностранном языке.Также важно отметить, что обозначение признается ложным или вводящим в заблуждение, если таковым является хотя бы один из его элементов. При оценке обозначений на предмет ложности/способности ввести в заблуждение ключевой является категория правдоподобности - согласно Рекомендациям по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, если элемент признан ложным или способным ввести в заблуждение, целесообразно оценить, являются ли ложные указания или ассоциативные представления правдоподобными и поверит ли ложным указаниям и ассоциативным представлениям потребитель.Если элементы обозначения можно отнести к ложным или способным ввести в заблуждение, но неправдоподобным, обозначение нецелесообразно признавать ложным или способным ввести в заблуждение.Например, Роспатент признал обозначение "ЧУДО ПИЦЦА" в отношении товаров 30-го класса МКТУ, не являющихся пиццей (блины, блюда на основе лапши и т.д.), ложным указанием на вид товара. Но суд в деле N СИП-543/2021 исходил из того, что словесный элемент "пицца" не способен вызвать в сознании потребителя правдоподобные ассоциации в отношении названных товаров, которые очевидно не относятся к блюду "пицца" и не могут быть восприняты потребителем в этом качестве, с учетом распространенности данного слова и ясного понимания его смысла абсолютному большинству потребителей.В деле N СИП-1140/2020 обозначение также не было признано ложным – суд указал, что словосочетание "ВЫГОДНАЯ УБОРКА" в части товаров 3-го класса МКТУ, относящихся к косметическим средствам, парфюмерии, уходу за лицом, не может быть воспринято как правдоподобное при маркировке им любого косметического средства из перечня регистрации.В другом деле Роспатент ошибочно отказал в регистрации товарного знака «Паспорт бренда», ссылаясь на то, что заявленное обозначение способно ввести потребителей в заблуждение относительно вида и назначения товаров и услуг, а заявитель настаивал на том, что обозначение является вымышленным, не имеющим определения в словарях, в связи с чем не будет вводить потребителя в заблуждение относительно вида и назначения заявленных товаров и услуг; два отдельных понятия "паспорт" и "бренд" не образуют реально существующий предмет или применимое где-либо понятие.Суд поддержал доводы будущего правообладателя, указав, что словесное обозначение является фантазийным, придуманным обозначением, не вызывающим у потребителя правдоподобные ассоциации с какими-либо конкретными товарами и услугами, что следует из представленных заявителем в материалы дела доказательств.Наоборот, если ложные и способные ввести в заблуждение элементы воспринимаются как правдоподобные, достоверные указания на вид и характер товара, сведения об изготовителе и т.д., они могут быть признаны ложными или способными ввести в заблуждение.Например, в деле N СИП-1066/2020 отмечалось, что для товара "вина" обозначение "ОГНЕННАЯ ВОДА" будет ложным (но при этом правдоподобным), а в деле N СИП-24/2021 такие признаки были установлены у обозначения “Neapol”, поскольку информация, содержащаяся в нем, может создать искаженное представление о месте оказания соответствующих услуг, и через ассоциации, ввести потребителя в заблуждение; таким образом, “Neapol” с очевидностью может вызывать у российского потребителя правдоподобные ассоциации, связанные с местом происхождения услуг, а также с местом нахождения лица, их оказывающего, которые не соответствуют действительности.В деле N СИП-864/2020 суд поддержал мнение Роспатента о способности обозначения «Милиция» ввести в заблуждение потребителей в отношении организации, оказывающей услуги, поскольку пришел к обоснованному выводу о возникновении у потребителей не соответствующих действительности, но правдоподобных ассоциаций между заявленных обозначением и прежним названием органа правопорядка (с учетом того, что товарный знак планировался для юридических услуг, услуг по охране и обеспечению безопасности).Категория возможного заблуждения представляется на практике одной из самых сложных. К таким обозначениям относятся, в частности, обозначения, порождающие в сознании потребителя представление об определенном качестве товара, его изготовителе или месте происхождения, которое не соответствует действительности, поэтому для вывода о возможности введения среднего российского потребителя в заблуждение ввиду того, что обозначение используется иным изготовителем, должно быть установлено как минимум, что этот изготовитель использует конкретное обозначение в РФ и что среднему российскому потребителю оно известно.Информационная справка, подготовленная по результатам анализа и обобщения судебной практики, утв. постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 05.04.2017 N СП-23/10, конкретизирует критерии анализа – в п. 2.3 подчеркивается, что заблуждение потребителей в отношении изготовителя товара может возникать в том числе применительно к обозначениям, индивидуализирующим неоднородные товары. В справке подчеркиваются важные факторы, влияющие на вероятность заблуждения: это относимость товаров к категориям широкого потребления или производственно-технического назначения (вероятность смешения в первом случае выше) и длительность использования товаров (чем короче срок эксплуатации, тем выше вероятность смешения).Данное разъяснение представляется зависящим от конкретных ситуаций, и формальное его применение может повлечь неверные выводы. Так, в деле N СИП-212/2018 Роспатент отказал в регистрации товарного знака «Молодострой», мотивируя это способностью обозначения ввести потребителей в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги, – ввиду возможного смешения с жилищно-строительным кооперативом «Молодежная стройка».В отношении довода несостоявшегося правообладателя об отсутствии в оспариваемом решении детальной оценки однородности товаров и услуг, Роспатент указал на то, что для отказа в регистрации обозначения в качестве товарного знака достаточно установить вероятность возникновения в сознании потребителя представления о лице, оказывающем услуги, которое не соответствует действительности, в связи с чем однородность товаров и услуг в такой ситуации не учитывается.Однако суд признал, что данный правовой подход не должен применяться автоматически к любой ситуации и что истинный смысл разъяснения состоит в том, что отсутствие необходимости учета однородности товаров и услуг возникает в исключительных случаях, когда обозначение, заявленное на регистрацию в качестве товарного знака, до даты приоритета обладало высокой степенью известности и ассоциировалось у широкого круга потребителей с определенным лицом.Доказательственная база в делах данной категории довольно сложна; практикой подчеркивается, что для вывода о возникновении у потребителей ассоциации определенного обозначения с конкретным изготовителем необходимо не только наличие доказательств, подтверждающих введение в гражданский оборот товаров (оказание услуг) со сходным обозначением иным изготовителем, но и подтверждение возникновения у потребителей стойкой ассоциативной связи между самим товаром (услугой) и его изготовителем (исполнителем).В качестве примера успеха заявителя против предоставления правовой охраны товарному знаку, способному вводить потребителей в заблуждение в отношении изготовителя, можно привести дело N СИП-564/2019.Заявитель возражения указывал на наличие исключительного права на общеизвестный товарный знак N 129 "LEGO" и серию товарных знаков LEGO/ЛЕГО, на свою многолетнюю историю, известность компании потребителю, на использование в своей хозяйственной деятельности для маркировки товаров (тематических серий) обозначений "LEGO Город", представил отчет по результатам социологического опроса потребителей, проведенного ВЦИОМ, которым, по мнению компании, подтверждается вывод об известности товарного знака "LEGO" и о наличии ассоциативной связи спорного товарного знака "ЛЕГОРОД" с лицом, подавшим возражение.Роспатент в удовлетворении возражения отказал, сославшись на результаты отчета ВЦИОМ и указал, что только 20% респондентов предположили, что владельцем обозначения "ЛЕГОРОД" является компания, при этом 21% респондентов полагает, что владелец обозначения "ЛЕГОРОД" не связан с компанией, 30% респондентов полагают, что владелец обозначения "ЛЕГОРОД" не связан с компанией, но ведет свою деятельность под контролем или по лицензии или с разрешения компании, а остальные 29% респондентов не смогли определиться с ответом.Но суд, напротив, посчитал, что способность знака ввести в заблуждение потребителя относительно лица, изготавливающего товары и оказывающего услуги, доказана, поскольку она подтверждена отчетом ВЦИОМ в совокупности со средней степенью сходства обозначений и с высокой степенью однородности товаров и услуг, а также со сведениями о серии противопоставленных знаков компании и их известности.Рассматривая отчет ВЦИОМ, суд отметил, что Роспатент ошибочно не учитывал, что число респондентов, считающих лицо, использующее спорный знак самой компанией, подконтрольным компании лицом либо ее лицензиатом составляет по совокупности 50% респондентов. Таким образом, отчет содержал сведения об ассоциациях потребителей между спорным обозначением и компаний как производителем товаров и исполнителем услуг регистрации спорного знака и подтверждал широкую известность противопоставленных товарных знаков, в том числе общеизвестного в РФ товарного знака "LEGO".

Большинство правообладателей товарных знаков заинтересованы не только в пресечении нарушений исключительного права, но и во взыскании денежных сумм с лиц, незаконно использующих средство индивидуализации. Поэтому среди всех способов защиты исключительных прав наиболее интересными с точки зрения практики являются те, которые являются мерами ответственности, применяемыми, по общему правилу, при наличии вины.Согласно пп. 3 п. 1 и п. 3 ст. 1252 и п. 4 ст. 1515 ГК РФ защита исключительных прав на товарные знаки осуществляется, в частности, путем предъявления требования о возмещении убытков или выплаты компенсации за нарушение указанного права, однако на практике первый способ используется значительно реже.Объясняется это более строгими правилами доказывания необходимой совокупности обстоятельств, с которыми закон связывает возможность взыскания.Например, в деле N А60-54488/2017 суд, отказывая в удовлетворении иска о возмещении убытков за нарушение исключительного права на товарный знак, подчеркнул, что для взыскания убытков необходимо доказать в совокупности факт их причинения, противоправность поведения и вину ответчика как причинителя вреда, причинно-следственную связь между виновными действиями (бездействием) ответчика и наступившими отрицательными последствиями в имуществе истца, а также размер подлежащих возмещению убытков. При этом суд указал, что причинно-следственная связь должна обладать следующими характеристиками: 1) причина предшествует следствию, 2) причина является необходимым и достаточным основанием наступления следствия.В качестве примеров успешного взыскания убытков можно привести следующие дела.В деле N А07-10720/2017 правообладатель товарного знака «ДОБРАЯ БУРЕНКА» потребовал возмещения убытков в размере 20 млн рублей. Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска, указал на отсутствие сходства между обозначениями, однако вышестоящие суды требование частично удовлетворили, признав наличие необходимой степени сходства.В обоснование размера убытков истец ссылался на заключенный с другим лицом лицензионный договор об использования другого товарного знака, согласно которому вознаграждение за использование составляет 300 000 руб. в месяц. По расчетам истца, если бы ответчик заключил с истцом лицензионный договор на использование спорного товарного знака на срок 3 года (срок незаконного использования товарного знака), то истец получил бы прибыль в размере 10,8 млн руб.Суд согласился с таким способом расчета размера убытков, однако, поскольку доказанным было использование товарного знака только в течение 1 месяца, постановил взыскать 300 000 рублей.В деле N А75-7224/2020 правообладатель общеизвестного товарного знака CHANEL N 135, ссылаясь на причинение ему убытков, рассчитал их размер (632 100 руб.) исходя из цены оригинальной продукции, актуальной на дату продажи ответчиком контрафакта (т.е. неполученных доходов, которые компания получила бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы ее право не было нарушено); суды пришли к выводу о том, что исковые требования подлежат удовлетворению в полном объеме.Довод ответчика о том, что размер убытков следует исчислять исходя из цены контрафактного товара, был отклонен, поскольку стоимость убытков была правомерно исчислена истцом из цены вытесненной с рынка оригинальной продукции.Аналогично в деле N А66-6469/2020 суд удовлетворил требования того же истца в размере 500 000 руб., т.е. в полном объеме, определив размер исходя из цен на оригинальную продукцию, актуальных на дату изъятия контрафактного товара, руководствуясь принципом, что одна единица контрафакта вытесняет с рынка одну единицу оригинальной продукции. П. 4 ст. 1515 ГК РФ предоставляет правообладателю три варианта расчета требуемой компенсации за нарушение исключительного права:в размере от 10 000 до 5 млн рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения;в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак;в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.Примечательно, что суд не может самостоятельно изменять вид компенсации, выбранный истцом-правообладателем (п. 59 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 N 10), равно как не может и заменять убытки на компенсацию – например, в деле N А72-16220/2019 истец просил суд о взыскании с ответчика 200 000 рублей убытков за нарушение исключительного права на товарный знак, но суд первой инстанции взыскал компенсацию в том же размере. Вышестоящие суды отметили, что суд был не вправе рассматривать и удовлетворять требование о взыскании компенсации, поскольку такое требование истцом не заявлялось.«Традиционным» способом расчета компенсации является определение размера исходя из характера нарушения в какой-либо твердой сумме в диапазоне 10 000 - 5 млн рублей – этот способ используется в большинстве дел.При применении данного способа расчета компенсации необходимо учитывать, что для обоснования размера (если он не минимален) необходимо представить суду документы, подтверждающие соразмерность взыскиваемой суммы характеру нарушения (п. 61 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 N 10). На практике это обычно подтверждается наличием таких обстоятельств, как неоднократность и/или длительность правонарушения.Самыми примечательными примерами можно признать дела, в которых истцы добивались максимальных сумм. Например, в деле N А41-39390/2020 ответчики продавали одежду с использованием обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком "BASIK BABY". Истец заявил требование о взыскании с ответчиков компенсации в размере 5 000 000 руб. Удовлетворяя иск, суд отметил, что учитывает характер допущенного нарушения, в частности, тот факт, что нарушение является длящимся (продолжалось несколько лет) и имело место на нескольких сайтах и в социальных сетях. Однако не всегда целесообразно производить расчет компенсации на основе характера нарушения – в некоторых случаях практичнее использовать варианты с двукратной стоимостью (контрафактных товаров/права использования).Когда размер рассчитан по двукратной стоимости контрафакта, для обоснования необходимо подтвердить количество таких товаров и цену, по которой они фактически продаются (предлагаются к продаже) третьим лицам (п. 61 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 N 10). Такими доказательствами могут выступать, например, каталоги товаров, в которых указана стоимость, таможенная декларация ответчика на ввезенные в РФ товары и т.д.Например, в деле N А40-249772/2019 при удовлетворении иска суд руководствовался сведениями из грузовой таможенной декларации и выпиской из книг продаж.При выборе способа расчета необходимо внимательно проанализировать объем и суть охраны товарного знака и соотнести эти сведения с будущими доказательствами.Например, в деле N А45-6211/2018 истец-правообладатель знака, распространяющегося только на услугу 42-го класса МКТУ "реализация товаров", установил факт незаконного использования знака в качестве названия магазина и потребовал выплаты компенсации, рассчитав сумму посредством двукратного умножения стоимости контрафакта. Однако расчет был произведен на основе стоимости товаров, проданных ответчиком, а не услуг по реализации товаров 42-го класса МКТУ.Суд, отказывая в иске, пояснил, что товарный знак истца зарегистрирован не в отношении товаров, а в отношении услуг по реализации товаров, причем без указания в наименовании услуг на конкретные товары, между тем реализация товара и оказание услуг по реализации товара не являются тождественными и имеют различный объект и направленность. В рассматриваемом случае деятельность ответчика не была связана с оказанием услуг третьим лицам, ответчик осуществлял реализацию конкретных товаров, что не позволяло исчислить размер компенсации по варианту истца. Двукратная стоимость права использования товарного знака основывается на цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за его правомерное использование тем способом, который использовал нарушитель (п. 61 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 N 10). Чаще всего это подтверждают договоры истца с третьим лицом о предоставлении права использования товарного знака – лицензионный или коммерческой концессии, но суды принимают также заключения специалистов и отчеты об оценке стоимости права использования знака.Данный способ расчета компенсации представляется достаточно сложным, поскольку в ряде случаев проблематично выделить в размере вознаграждения по конкретному представленному договору ту долю, которая соответствует обстоятельствам дела.В практике подчеркивается, что при определении стоимости права использования соответствующего товарного знака за основу расчета размера компенсации должна быть взята только стоимость права за аналогичный способ использования, при этом представление в суд лицензионного договора не предполагает, что компенсация во всех случаях должна быть определена судом в двукратном размере цены указанного договора.Например, в деле N А70-1339/2018 в обоснование цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака, истец представил неисключительную лицензию в отношении всех товаров четырех классов МКТУ, вознаграждение по которой составляло 90 000 рублей.Суд принял во внимание, что факторы, которые оказали влияние при определении суммы вознаграждения по лицензионному договору, отличаются от обстоятельств использования товарного знака ответчиком, и выделил из указанного размера часть суммы (4 500 рублей), основываясь на том, что ответчик использовал товарный знак только одним из 5 способов, указанных в лицензионном договоре, и только в отношении товара только одного из 4 классов МКТУ.Впервые опубликовано в Trademark Lawyer, выпуск 2 (2022)

Режим исчерпания исключительного права на товарный знак призван обозначить, в какой момент правообладатель утрачивает право предъявлять требования в связи с нарушением его права на товарный знак. Принцип исчерпания не позволяет правообладателю товарного знака осуществлять свое исключительное право в отношении одних и тех же товаров дважды.Чем меньше территория действия принципа исчерпания права на товарный знак, тем больше возможностей завысить цены и создать ограниченное предложение оригинальной продукции. Хотя до конца 2002 г. в России действовал международный принцип исчерпания исключительного права на товарный знак, в настоящее время действует региональный.Согласно ст. 1487 ГК РФ не является нарушением исключительного права на товарный знак его использование другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории РФ непосредственно правообладателем или с его согласия; однако ввиду членства РФ в Евразийском экономическом союзе товар может быть введен в гражданский оборот и на территории государств, входящих в ЕАЭС.При этом на практике правообладатель преследует продажи своего же товара достаточно часто – например, в деле по товарному знаку PASTHER истец требовал компенсации на том основании, что ответчик, закупив у самого истца некоторый объем маркированной продукции, продал значительно большее ее количество. Однако суды в иске отказали, установив, что «лишняя» продукция также была введена в гражданский оборот истцом, но приобретена ответчиком по другим каналам сбыта.Однако наличие или отсутствие исчерпания исключительного права не всегда очевидно. Например, одной из спорных ситуаций, породившей противоречивую судебную практику, является размещение товарного знака на вывеске магазина, в котором продаются товары, введенные в оборот правообладателем товарного знака или с его согласия; при этом знак зарегистрирован для таких товаров и услуг по их продаже.В некоторых делах Суд по интеллектуальным правам отметил, что использование товарного знака на вывеске в этом случае является правонарушением, поскольку не доказано, что вывеска на магазине ответчика с размещенным на ней товарным знаком общества «Автоваз», где продаются автозапчасти, принадлежит правообладателю этого товарного знака, либо была изготовлена и размещена на фасаде с его согласия. В то же время есть и обратная практика, в соответствии с которой использование на вывеске не признается нарушением, поскольку имело место исчерпание исключительного права в отношении реализуемых в магазине товаров.Ключевым вопросом в делах, затрагивающих исчерпание права, является наличие или отсутствие согласия правообладателя на введение товаров в оборот. Чаще всего это лицензионный/дилерский/дистрибьюторский договор, однако в редких случаях принимается и письменное одобрение правообладателя.Например, в деле N С01-305/2016 правообладатель товарного знака OREO, включенного в таможенный реестр, обратился в суд с требованием о взыскании компенсации за незаконный ввоз в РФ маркированного товарным знаком товара, однако суд в иске отказал, в том числе сославшись на ст. 1487 ГК РФ и установив, что приостановление таможней выпуска товара было нивелировано письмом представителя правообладателя о том, что он не возражает против возобновления выпуска указанных товаров в установленном порядке.В деле по товарным знакам ARGUS, VARDEX, SHAVIV суд принял в качестве доказательства законности использования товарных знаков письмо, выданное исключительным лицензиатом правообладателя ответчику. Письмом устанавливалось, что ответчик «является уполномоченной организацией по поставке представляемой [исключительным лицензиатом правообладателя] продукции». Таким образом, суд установил, что сам истец наделил ответчика правом использования товарных знаков.Интересное воплощение приобрело согласие в деле N С01-1144/2018 - неисключительный лицензиат ввез в РФ маркированный товар, но за выдачей ввезенного товара не обратился, в связи с чем товар был признан судом бесхозяйным имуществом с последующим признанием собственностью порта, который затем и продал его ответчику. Суды подчеркнули - то обстоятельство, что после дачи таможенным органом разрешения на выпуск задекларированного товара лицо не обратилось в порт за выдачей этого товара, не отменяет того факта, что спорный товар был введен в оборот с согласия правообладателя.В некоторых актах суды указывают, что законность использования товарного знака со ссылкой на ст. 1487 ГК РФ может быть доказана тем, что «товар внешне выглядит как оригинальный, товарный знак использован в том виде, в каком его использует сам правообладатель, а в качестве изготовителя на товаре (упаковке) указан сам правообладатель или его лицензиат». При этом правообладатель вправе оспорить эти доводы, например, указывая на то, что спорный товар не произведен ни им, ни его лицензиатом, подтверждая это несоответствием спорного товара производимым им товарам или отсутствием производства спорных товаров в целом. Среди многочисленных вопросов, возникающих в теме исчерпания исключительного прав на товарный знак, особняком стоит вопрос параллельного импорта, под которым понимается «ввоз из-за границы в страны ЕАЭС импортерами оригинальных товаров, маркированных товарным знаком правообладателя, но без его разрешения, [что] порождает конфликт интересов импортеров и правообладателей, претендующих на абсолютные правомочия по контролю параллельного импорта».Сложность вопроса исчерпания исключительного права в целом и параллельного импорта в частности привела к необходимости разъяснений одним из высших судов РФ.Конституционный Суд РФ признал необходимость разграничивать ответственность для параллельного импорта и для реализации действительно контрафактной продукции. Согласно Постановлению КС РФ от 13.02.2018 N 8-П при ввозе на территорию РФ без согласия правообладателя товарного знака товара, на котором этот знак размещен правообладателем или с его согласия, не предполагается применение таких же по размеру (тяжести последствий) мер гражданско-правовой ответственности, как при ввозе поддельного (на котором товарный знак размещен не правообладателем и не с его согласия) товара, если по обстоятельствам конкретного дела это не влечет для правообладателя убытков, сопоставимых с убытками от введения в оборот поддельного товара.Таким образом, КС РФ указал на необходимость оценки соразмерности применения мер ответственности в каждом случае по критерию наличия или отсутствия убытков для правообладателя. При этом суд подчеркнул, что товары, ввезенные в РФ в порядке параллельного импорта, могут быть изъяты из оборота и уничтожены лишь в случае установления их ненадлежащего качества и (или) для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей.Так, например, в деле по товарным знакам VOLKSWAGEN, VW, VAG суд отказал в иске об изъятии и уничтожении товаров, признав доказанными принадлежность истцу исключительного права на товарный знак и незаконность его использования ответчиком, но не установив нелегальности происхождения товара. При этом качество автозапчастей подтверждалось сертификатом соответствия Таможенного союза.В деле о товарном знаке PHILIPS истец также не смог доказать некачественность продукции - ни замена ответчиком товарного знака на другое обозначение, ни отсутствие регулярного технического обслуживания спорного оборудования не подтвердили этот довод, поскольку суд установил факт его производства истцом.С одной стороны, запрет параллельного импорта направлен на защиту правообладателя товарного знака, но его злоупотребление правами может приводить к ограничению конкуренции и/или росту цен.Можно предположить, что существование параллельного импорта не должно влечь значительных отрицательных последствий, поскольку это, хотя и напрямую затрагивает интересы иностранных правообладателей, но благоприятствует потребителям – при этом нет ни риска оттока иностранных инвесторов (поскольку иностранные рынки обычно более конкурентны), ни риска уменьшения инвестиций (так как качество товаров, произведенных в РФ и за рубежом, различается, и инвестиции осуществляются не во все отрасли экономики).Риск увеличения количества контрафакта также минимален, поскольку явные поддельные товары отличаются от оригинала и в распоряжении правообладателя остается такой правовой инструмент, как внесение товарного знака в таможенный реестр, что оберегает интересы владельцев товарных знаков. Впервые опубликовано в World Trademark Review

Конкуренция является основным фактором, способным обеспечить экономический рост, и вопросы ее состояния приобретают все большее значение в условиях развития цифровых технологий и усиления роли инноваций, как указал Президиум ФАС России в Стратегии развития конкуренции и антимонопольного регулирования в РФ на период до 2030 года.С 2016 г. в Законе N 135-ФЗ действует ряд «новых» составов (ст.ст. 14.1-14.7) недобросовестной конкуренции, введенных так называемым «четвертым антимонопольным пакетом», и изучение особенностей их применения Судом по интеллектуальным правам (далее - СИП) представляет практический интерес.1. Дискредитация, то есть распространение ложных, неточных или искаженных сведений, которые могут причинить убытки хозяйствующему субъекту и (или) нанести ущерб его деловой репутации (ст. 14.1 Закона № 135-ФЗ).Согласно п. 9.1 письма ФАС России N ИА/74666/15 актом недобросовестной конкуренции может признаваться лишь такое распространение данных сведений, которое способно предоставить лицу, распространившему информацию, преимущества над конкурентами и причинить им вред.Например, в деле N С01-1278/2020 и антимонопольный орган, и суд признали нарушением рассылку писем контрагентам конкурента с сообщением о том, что использование конкурентом обозначения "ИЗ ТУРАКОВО" на всех продуктах питания является незаконным. Основанием для такого решения суда было наличие у конкурента действующего исключительного права на соответствующий товарный знак, который хоть и был аннулирован, но, как оказалось, незаконно (решение Роспатента о признании недействительным предоставления правовой охраны было успешно оспорено). В другом деле лицо распространяло информацию о незаконности использования конкурентом НМПТ, ошибочно полагая, что пользователем НМПТ может быть только одно лицо, в то время как в реестр были внесены обе компании.2. Введение в заблуждение, в том числе в отношении качества, количества, потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже, и других его характеристик (ст. 14.2 Закона № 135-ФЗ).Согласно п. 9.2 письма ФАС России N ИА/74666/15 статья распространяется на случаи введения в заблуждение любых лиц (потребителей, контрагентов, конкурентов), при этом заблуждение является следствием распространения не негативной информации, как в дискредитации, а позитивной (но не соответствующей действительности), и ее содержание касается деятельности самого распространителя и (или) его товара. При этом перечень обстоятельств, относительно которых потребитель может быть введен в заблуждение, открыт.Примером введения в заблуждение могут служить действия завода в деле N С01-986/2021, который, осуществляя выпуск и реализацию водки "100 лет Чебоксарская", вводил в заблуждение потребителя относительно места производства товара, изготавливаемого в г. Ядрин, формируя ложное впечатление о производителе с целью повлиять на решение покупателей приобретать товар.Напротив, в деле N С01-454/2018 не было установлено наличия состава ст. 14.2, хотя заявитель предполагал обратное, указывая на введение в заблуждение организатора тендера участником такого тендера путем ссылки на защищенность предлагаемой к поставке продукции патентными правами. Заключалось это, по мнению заявителя, в представлении патентного формуляра, содержащего недостоверные сведения.Однако суд отметил, что патентный формуляр определяет состояние объекта техники в отношении охраны промышленной собственности и предназначен для представления его организациям (органам), решающим вопросы реализации объекта в стране и за рубежом. Следовательно, он указывает на то, что продукция не содержит признаков нарушения патентных прав, а не на факт производства этой продукции на основании патента, исключительное право на который принадлежит третьему лицу.Более того, сам по себе патентный формуляр является внутренним документом в рамках взаимоотношений продавца и покупателя, что исключает возможность введения в заблуждение как организатора тендера, так и иных лиц.3. Недобросовестное приобретение и использование исключительного права на средства индивидуализации (ст. 14.4 Закона N 135-ФЗ).Недобросовестность приобретения исключительного права чаще всего выражается в регистрации средства индивидуализации, и значительно реже – в приобретении по договору об отчуждении исключительного права.Применительно к данному составу обязательно установление факта недобросовестности и приобретения исключительного права, и использования объекта в совокупности.В соответствии с разъяснениями ФАС России для признания таких действий недобросовестными суд устанавливает совокупность обстоятельств: использование обозначения иными лицами до даты подачи ответчиком-конкурентом заявки на регистрацию и известность ответчику этого факта; наличие намерения причинить вред истцу, вытеснить его с товарного рынка или получить необоснованные преимущества; причинение (вероятность причинения) истцу вреда путем предъявления требований о прекращении использования обозначения.При этом недобросовестность должна быть установлена в период, предшествующий обращению с заявкой на регистрацию, последующее же поведение может лишь подтверждать либо опровергать это.В качестве примера недобросовестной регистрации и использования товарного знака можно привести дело о знаке «Торнадо»: патентообладатель изобретения (будущий правообладатель товарного знака) предоставил пользователю право использования своего изобретения, в результате чего тот производил продукцию, в котором воплощено это изобретение, под наименованием "ТОРНАДО" (присвоенным по взаимной договоренности). Однако патентообладатель зарегистрировал данное обозначение в качестве товарного знака на себя и начал собственное производство культиваторов «Торнадо», предъявляя соответствующие претензии конкуренту.Суд признал, что целью действий являлось не только получение возможности без вложений в производство и продвижение продукции присвоить все результаты усилий пользователя по развитию и популяризации бренда "ТОРНАДО", но и вытеснить бывшего партнера по совместному производству с товарного рынка. 4. Продажа, обмен или иное введение в оборот товара, если при этом незаконно использовались результаты интеллектуальной деятельности (ст. 14.5 Закона № 135-ФЗ).Примерами таких действий могут служить продажа товаров, произведенных с использованием ноу-хау, исключительное право на которое принадлежит конкуренту и которое выбыло из его обладания, или реализация товаров в упаковке, сходной до степени смешения с упаковкой, дизайн которой разработан конкурентом.5. Действия (бездействие), способные вызвать смешение с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента либо с товарами или услугами, вводимыми им в оборот (ст. 14.6 Закона № 135-ФЗ).В том числе под такими действиями подразумевается незаконное использование обозначения, тождественного средству индивидуализации или сходного с ним до степени смешения, и копирование или имитация внешнего вида товара, его, упаковки, этикетки, наименования, цветовой гаммы, фирменного стиля.Например, в деле N С01-760/2021 таким нарушением признано использование при оформлении автозаправочных станций цветовой гаммы, имитирующей общий стиль заправок заявителя, а также изображений, сходных до степени смешения с товарными знаками, на которые заявитель имеет права - N 391296, N 340214, N 340215.Согласно п. 9.6 письма ФАС России N ИА/74666/15 не может признаваться неправомерным копирование (имитация) внешнего вида изделия или его частей, если такое копирование обусловлено исключительно их функциональным применением. Например, в деле N С01-760/2021 суды установили отсутствие нарушения ст. 14.6, так как наличие общего сходства отдельных элементов упаковки герметиков было обусловлено функциональными особенностями товаров данной категории и сложившимися обычаями оформления продукции на данном рынке. Суды отметили, что использование цветовой гаммы для упаковки герметика является традиционным, так как цвета ассоциируются со строительными материалами.6. Недобросовестная конкуренция, связанная с незаконным получением, использованием или разглашением информации, составляющей коммерческую или иную охраняемую законом тайну (ст. 14.7 Закона N 135-ФЗ).Например, использование бывшими работниками и руководством в работе нового юридического лица информации, составляющей коммерческую тайну юрлица-бывшего работодателя и его секреты производства для того, чтобы производить и продавать продукцию, сходную до степени смешения с продукцией конкурента. 7. Иные формы недобросовестной конкуренции (ст. 14.8 N 135-ФЗ). СИП неоднократно указывал на то, что определяющим для признания конкретных действий недобросовестными является не конкретное упоминание их в Законе № 135-ФЗ, а их охват составом недобросовестной конкуренции в смысле п. 9 ст. 4 и ст. 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883.Список форм недобросовестной конкуренции открыт, что соответствует правовой позиции Конституционного Суда РФ, который отметил, что это расширяет область судебного усмотрения в сфере пресечения недобросовестной конкуренции и связано с многообразием форм и методов недобросовестной конкуренции, не все из которых могут прямо противоречить законодательству или обычаям делового оборота.Достаточно редки случаи признания недобросовестной конкуренцией действий в отношении интеллектуальной собственности или с ее использованием, прямо не подпадающих под установленные Законом N 135-ФЗ составы. Например, согласно п. 169 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 N 10 недобросовестной конкуренцией вне установленной в Законе N 135-ФЗ классификации признается недобросовестная конкуренция, связанная лишь с приобретением исключительного права на средства индивидуализации (если она не распространяется на использование). Таким образом, практика СИП в отношении защиты конкуренции достаточно обширна; связано это с тем, что использование результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации конкурентов может дать ряд значительных преимуществ, в то время как закон предоставляет целую систему инструментов для пресечения таких нарушений.

СИП рассмотрел дело о признании регистрации товарных знаков и их использования недобросовестными. В иске было отказано в связи с тем, что предприниматель-правообладатель знаков являлся одновременно и автором изображений, которые составляют товарные знаки, и использовал их добросовестно.Компания обратилась в суд с иском о признании действий предпринимателя по приобретению исключительных прав на товарные знаки №572840 и №631667 и их использованию актом недобросовестной конкуренции.Компания ссылалась на то, что многие участники рынка, в том числе она, на протяжении длительного периода использовали эти обозначения в однородной деятельности, и действия предпринимателя по приобретению исключительных прав на спорные товарные знаки были нацелены на вытеснение с рынка конкурентов, в том числе посредством многочисленных исков.Суд по интеллектуальным правам в иске отказал, что поддержала кассационная инстанция. Суд исходил из того, что задолго до регистрации компании как юридического лица предприниматель являлся автором изображений, которые позднее зарегистрировал в качестве товарных знаков, заказывал их изготовление в дереве для продажи. Также суд указал, что не подтверждается ни цель лица воспользоваться узнаваемостью таких обозначений за счет конкурентов, ни цель причинить вред деловой репутации и ограничить деятельность компании.При этом принято во внимание и последующее поведение правообладателя - первый иск о защите исключительных прав был предъявлен только через несколько лет после подачи соответствующих заявок. В итоге суд не установил недобросовестности в действиях предпринимателя по регистрации и использованию товарных знаков.Как пояснил Сергей Зуйков (управляющий партнер компании «Зуйков и партнеры», патентный поверенный РФ, евразийский патентный поверенный), одним из ключевых вопросов дела было установление авторства на изображения.Вопреки ошибочному мнению истца, авторство на произведение может подтверждаться не только оригиналом произведения с указанием имени автора, но и на основании иных доказательств (например, доказательств, устанавливающих творческий стиль автора, и т.д.), что и было сделано судом.Аналогичный подход отражен в деле между теми же сторонами по иску о защите исключительных прав на указанные произведения.Более того, оспаривая авторство картинок, компания не представила доказательств того, что их автором являются иные лица.Впервые опубликовано в World Trademark Review

Роспатент отказал институту в регистрации товарного знака «ПСИХОСОМАТЕРАПЕВТ» по заявке № 2018718299 ввиду противоречия положениям п. 1 ст. 1483 ГК РФ, а также не удовлетворил возражение на это решение.Отказ был мотивирован тем, что обозначение описательно по отношению ко всем указанным в перечне заявки товарам и услугам (медицинским, образовательным, лабораторным и т.д.), а также не приобрело различительную способность в результате его использования, поскольку представленные документы указывают не на его использование в качестве средства индивидуализации, а на то, какую специальность получают слушатели семинаров и мастер-классов.Суд по интеллектуальным правам (далее - СИП) не согласился с выводом об описательности обозначения для всех указанных в перечне регистрации товаров и услуг. При этом СИП признал, что «Психосоматерапевт» является описательным лишь по отношению к образовательным и исследовательским услугам, и указал на отсутствие анализа  восприятия рядовым потребителем заявленного обозначения в отношении каждого товара и услуги - будет ли оно восприниматься как описательное (т.е. характеризующее услуги), ложное/вводящее в заблуждение (т.е. вызывать правдоподобные ассоциации) либо фантазийное (т.е. не описывать товары и не вызывать правдоподобные ассоциации).СИП в кассации подчеркнул, что в анализируемом перечне может не оказаться товаров (услуг), относящихся к какой-либо из групп, однако «эта ситуация должна быть проанализирована и должны быть сделаны выводы как в отношении услуг, применительно к которым обозначение их характеризует, так и об ассоциации потребителей в отношении иных услуг - являются эти ассоциации правдоподобными или нет».Как пояснил Сергей Зуйков (управляющий партнер компании «Зуйков и партнеры», патентный поверенный РФ, евразийский патентный поверенный), при квалификации обозначения в качестве описательного Роспатент учитывает п. 2.2 Рекомендаций по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, согласно которому индикатором отсутствия описательности является необходимость в дополнительных рассуждениях, домысливании, ассоциациях для формулирования описательной характеристики товара.Подтверждением описательности обозначения могут быть положительные ответы на вопросы о том, понятен ли рядовому потребителю смысл элемента без дополнительных рассуждений и домысливания; воспринимается ли им элемент как прямо (не через ассоциации) описывающий вид, характеристики товара.Впервые опубликовано в World Trademark Review

Как корректно назвать товары, на которых незаконно нанесен товарный знак и существуют ли различия между понятиями контрафакт, фальсификат и подделка?Предприниматели и производители товаров неслучайно регистрируют используемые товарные знаки. Оформление регистрации и получение охранного свидетельства – это основный способ подтвердить законность прав владельца товарного знака.Современные экономические рынки неограничены территорией одной страны и офлайн-торговлей. Это приводит к тому, что контролировать добросовестность и законность действий предпринимателей становится все сложнее. Поэтому особое значение приобретает самостоятельный контроль со стороны производителей за соблюдением и не нарушением их прав. В этом аспекте зарегистрированный товарный знак дает неоспоримое преимущество: в случае незаконных действий правообладатель имеет официальное подтверждение того, что товарный знак и исключительные права принадлежат ему, а значит он имеет все основания запретить другим лицам использовать зарегистрированное средство индивидуализации без собственного согласия.Когда в СМИ описывают правонарушения в сфере товарных знаков, чаще всего упоминаются контрафактные товары, фальсификат и подделки. При этом различаются ли перечисленные понятия с правовой точки зрения для большинства читателей остается загадкой.КонтрафактВ нормах Гражданского кодекса содержится определение контрафактных материальных носителей и контрафактных товаров. А также перечисляются противоправные действия, которые связаны с такими объектами. В ч. 4 ст. 1252 ГК РФ указано: «В случае, когда изготовление, распространение или иное использование, а также импорт, перевозка или хранение материальных носителей, в которых выражены результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, приводят к нарушению исключительного права на такой результат или на такое средство, такие материальные носители считаются контрафактными…». Уточняющие положения в области контрафактных товаров содержатся в положениях ч.1 ст.1515 и ч.4 ст. 1519 ГК РФ. К контрафактным следует относить товары, на которых любым образом незаконно используется зарегистрированный товарный знак.Положения указанных норм позволяют сделать вывод о том, что производство и другое использование контрафактных товаров связано с противоправным использованием интеллектуальной собственности или средствами индивидуализации, при этом такие объекты должны быть выражены в материальном виде. То есть, например, раскрытие секрета производства контрафактом не будет, так же, как и продукция, подделанная без использования чужой интеллектуальной собственности не будет контрафактной.ФальсификацияВ Гражданском кодексе отсутствует понятие «фальсификация». Однако правовое определение термина все же есть. Так, в ст.1 ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов» описывают фальсифицированные пищевые продукты, материалы и изделия: «…пищевые продукты, материалы и изделия, умышленно измененные (поддельные) и (или) имеющие скрытые свойства и качество, информация о которых является заведомо неполной или недостоверной» .Существует также определение фальсифицированного лекарственного средства: «… средство, сопровождаемое ложной информацией о составе и (или) производителе лекарственного средства».На сайте Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека указывают: «При фальсификации товаров обычно подвергается подделке подлинности одна или несколько характеристик товара…Фальсификации в основном подвергаются пищевые продукты…».Таким образом, можно прийти к выводу о том, что фальсификация связана с намеренным искажением или изменением характеристик и свойств товара. При этом преобразования носят негативный характер и могут нанести вред здоровью потребителей.ПодделкаОписание этого термина в аспекте использования товарных знаков отсутствует. В Толковом словаре Ушакова дают следующее определение: «То, что подделано, имитация, предмет, сделанный наподобие чего-нибудь настоящего, фальшивый предмет, выдаваемый за настоящий». Исходя из вышеизложенного можно прийти к выводу, что подделка – это имитация либо фальсификация оригинального изделия. Таким образом, подделкой будет как полное копирование, так и искажение отдельных качеств или характеристик. Следовательно, и фальсифицированные, и контрафактные товары можно назвать подделками.Обобщая вышесказанное, можно сделать вывод о соотношении терминов «контрафактный товар», «фальсификат» и «подделка»:Контрафактные товары – это товары, на которых или в которых незаконно используется интеллектуальная собственность. Результаты противоправных действий нарушителя выражены в материальных носителях. При этом как искажение объекта интеллектуальной собственности, так и его несанкционированное копирование будет считаться контрафактом.Фальсификация – это действия, связанные с преобразованием качеств или свойств оригинального продукта. В таком случае правонарушители производят продукцию с искажением характеристик первоначального, подлинного товара и выдают такой продукт за настоящий.Подделка – это неправовой термин, который используют для обозначения изготовления товаров с нарушением прав производителей, владельцев интеллектуальной собственности и потребителей товаров. К подделкам относят и имитацию товаров, в случае, когда продукцию или товарный знак копируют полностью, и фальсификацию, когда товары производят с преобразованиями или изменениями.Если рассматривать данные понятия с позиции защиты правообладателя товарного знака, то можно отметить, что Гражданский Кодекс не разделяет незаконное использование товарных знаков на подделку с искажением и полное копирование, и выделяет только понятие контрафактных товаров. Таким образом, вне зависимости от того каким образом правонарушители незаконно использовали товарный знак, действия будут квалифицироваться как контрафактные. При этом если также искажают и изменяют качество товара, то можно говорить о контрафактном товаре, сопряженном с фальсификацией.

В 2021 году вознаграждения работников, создающих служебные изобретения, повысятся. А предприятия, использующие запатентованные изобретения, получат налоговые льготы от государства.Как известно, не любое техническое решение становится объектом патентования. Причины этому могут быть разные: несоответствие изобретения условиям патентоспособности, отсутствие у изобретателя средств на регистрацию, недооценка выгоды от патентования и прочие.Для повышения уровня заявительской активности в области промышленной собственности в России решили пойти по пути стимулирования и популяризации изобретательской деятельности. В рамках обозначенной политики в нынешнем году произошли и, возможно, произойдут следующие позитивные изменения:Увеличен размер вознаграждений, связанных с созданием и использованием изобретений в рамках служебной деятельности. 1 января 2021 года вступило в силу Постановление Правительства РФ, содержащее Правила выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы (далее – Правила)1. Принятый подзаконный акт будет действовать до 1 января 2027 года и предусматривает:Выплату работодателем вознаграждения работнику в размере 30 процентов от средней заработной платы последнего за создание им служебного изобретения2.Выплату вознаграждения за использование служебного изобретения на предприятии. В п.3 Правил устанавливается сумма такой выплаты: «…в размере 3 средних заработных плат работника за последние 12 календарных месяцев, в которых такое изобретение было использовано».Отчисление определенной суммы работнику при передаче прав на использование служебного изобретения по лицензионному соглашению либо полной передаче прав по договору отчуждения. При предоставлении права использования служебного изобретения другому лицу работодатель выплачивает работнику вознаграждение в размере 10 процентов от причитающегося работодателю по лицензионному договору вознаграждения. При заключении договора об отчуждении работодатель выплачивает работнику, создавшему служебное изобретение, вознаграждение в размере 15 процентов от вознаграждения, предусмотренного договором отчуждения и полагающегося работодателю3.Как отметил руководитель Роспатента Григорий Ивлиев, в настоящий момент ведется активная работа по разработке мер налогового стимулирования предприятий, активно использующих запатентованные технические решения на производстве. Планируется снизить налог на прибыль в отношении организаций, которые производят продукцию на основе выданных патентов. А также патентное ведомство продвигает идею: «…освобождать на некоторый срок от уплаты налога на интеллектуальную собственность, прошедшую инвентаризацию»4.Проводится стимулирование изобретательской деятельности и в рамках регионов. По словам Григория Ивлиева: «…мне очень нравится инициатива властей Ульяновской области, где ввели инновационный ваучер — региональное правительство выделяет деньги на продвижение изобретения, его патентование и внедрение в производство. Это очень перспективная форма поддержки и изобретателей, и начинающих производителей, средних и мелких предпринимателей. Сейчас подобные проекты запускаются и в других регионах России. В принципе, это должна быть постоянная федеральная форма грантовой поддержки в сфере интеллектуальной собственности»5.Стоит предположить, что принятые меры и проводимые мероприятия приведут к прогрессивному росту заявительской активности и активному использованию запатентованных изобретений отечественными предприятиями.Постановление Правительства РФ от 16 ноября 2020 г. № 1848 «Об утверждении Правил выплаты вознаграждения за служебные изобретения, служебные полезные модели, служебные промышленные образцы»;См. подробнее: п.2 Правил;См. подробнее: п. 4, 5 Правил;Григорий Ивлиев: Роспатент готовит новые сервисы для изобретателей // Российская газета URL: https://rg.ru/2021/01/03/grigorij-ivliev-rospatent-gotovit-novye-servisy-dlia-izobretatelej.html (дата обращения: 08.02.2021).См. там же.

Департамент налоговой и таможенной политики Минфина России дал разъяснения относительно спорной ситуации, смысл которой заключался в следующем: зарубежная организация с постоянным местоположением в Великобритании по итогам ряда судебных разбирательств получила компенсации за незаконное использование товарного знака. Такие выплаты расцениваются как доход иностранного юридического лица на территории РФ. При этом налог на прибыль в России компания не выплачивала, что и стало причиной поступивших в Департамент обращений. Проанализировав действующие правовые нормы, Департамент налоговой и таможенной политики Минфина России опубликовал информационное письмо, в котором разъяснил порядок действий в таком случае.Согласно пп.4 п.1 ст.309 Налогового кодекса РФ к доходам иностранной компании, не связанным с ее предпринимательской деятельностью относят: «Доходы от использования в Российской Федерации прав на объекты интеллектуальной собственности». В указанной норме также упоминаются «иные аналогичные доходы». Представители Департамента отмечают, что: «Таким образом, доходы иностранной организации, выплачиваемые российскими организациями по решению суда в отношении указанных исков, должны подлежать налогообложению исходя из квалификации их вида в соответствии с положениями пункта 1 статьи 309 Кодекса…»Однако, при наличии международного соглашения, если возникает коллизионная ситуация, нормы международного договора имеют приоритетное значение по сравнению с положениями государственного закона (в этом случае Налогового кодекса). Современные экономические отношения утратили территориальный характер и все чаще возникают на территории нескольких государств. Из-за этого обычно возникают затруднения при определении размеров и места налоговых платежей. Для упрощения системы исчисления суммы и порядка выплат между Россией и другими странами, в том числе Великобританией, заключаются двусторонние соглашения об избежании двойного налогообложения.Так, в соответствии с Конвенцией между Правительством РФ и Правительством Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии от 15.02.1994 «Об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от налогообложения в отношении налогов на доходы и прирост стоимости имущества» для резидентов стран-участниц используется особый порядок определения налоговых выплат. В соответствии с упомянутым договором, если фирма располагает фактическим правом на доходы от объектов интеллектуальной собственности на территории одного государства-участника, а постоянное местопребывание компании находится на территории другой страны-участницы, то налог выплачивают только на территории того государства, где расположена организация.Подводя итог можно вывести следующий алгоритм действий: по общему правилу, при взыскании в пользу иностранной компании компенсации за незаконное использование товарного знака, эта сумма рассматривается в качестве дохода от использования интеллектуальной собственности и облагается налогом по законодательству РФ. Однако, если между Россией и страной, где находится постоянное местопребывание зарубежной компании, заключено соглашение об избежании двойного налогообложения, то его нормы имеют приоритетное значение. И тогда определять объем и порядок налоговых выплат следует исходя из содержания заключенного договора.Несмотря на то, что Письмо Департамента носит информационный характер, стоит предположить, что теперь налоговые органы будут бдительно следить за выплатами, которые иностранные компании должны перечислить в казну РФ после получения присужденных судами компенсационных сумм.

По сведениям представленным в аналитических отчетах Роспатента, в 2018 году количество выданных патентов на промышленные образцы увеличилось на 18,1% по сравнению с показателями предыдущего года, и составило 6305 патентов. Современная государственная политика направлена на развитие сферы интеллектуальной собственности в России, привлечение внимания общества к результатам интеллектуальной деятельности и изобретательству, и увеличение объемов патентования. Общие показатели по регистрации промышленных образцов ежегодно увеличиваются, однако, по сравнению с изобретениями или полезными моделями количество заявляемых и регистрируемых объектов значительно меньше.Последние изменения в области промышленных образцов можно разделить на две группы: относящиеся к развитию правовых норм и оптимизации процесса проверки заявленных результатов интеллектуальной деятельности, и связанные непосредственно с требованиями, предъявляемыми к предмету патентования.Совершенствование законодательства и процесса проведения экспертизы заявленных промышленных образцовВ декабре 2018 года был подписан Федеральный закон о внесении изменений в часть 4 ГК РФ, вступающий в силу в июне 2019 года. Принятые нормативные положения предусматривают введение временной правовой охраны в отношении промышленных образцов, прошедших с положительным результатом этап формальной экспертизы. Временная правовая охрана будет предоставляться с момента публикации по просьбе заявителя сведений о заявленном объекте. Фактически указанные нововведения приведут к тому, что, после получения патента, правообладатель получит возможность взыскать компенсацию за использование промышленного образца с момента публикации в официальном бюллетене сведений о заявке.Что касается процедуры проверки заявок на промышленные образцы, эксперты патентного ведомства отмечают положительную динамику в сокращении сроков рассмотрения обращений: в 2018 году процесс длился в среднем 5,5 месяцев — это на месяц меньше по сравнению с показателями прошлого года. Роспатент также активно поддерживает политику продвижения подачи электронных заявок. По статистическим данным, за прошлый год подали 2545 электронных заявок на промышленные образцы.Тенденции в области создания и регистрации промышленных образцовОтмечается ужесточение требований, предъявляемых к единству заявляемого результата интеллектуальной деятельности. При подаче заявления на регистрацию промышленного образца юристы «Зуйков и партнеры» столкнулись с рядом затруднений. В заявке был представлен объект «Бутылка с пробкой и наклейками (7 вариантов)». При проведении экспертизы, работники ведомства пришли к выводу о том, что бутылка с пробкой и наклейки относятся к различным классам МКПО («бутылка с пробкой» относится к 09-01 классу, «наклейки» к 19-08 классу МКПО). И поэтому, по мнению сотрудников Роспатента, заявленный промышленный образец не отвечает требованию единства, предусмотренному п.1 ст.1317 ГК РФ. По указанной причине заявителю было направлено уведомление о несоответствии условиям патентоспособности, в котором указано, что возможна лишь подача отдельных самостоятельных заявок. Представители компании «Зуйков и партнеры» придерживались другой позиции и обратились с просьбой о продолжении делопроизводства по заявке в соответствии с действующим законодательством. В обосновании обращения были указаны следующие причины:В соответствии с нормами п.1 ст. 1377 ГК РФ, заявка на выдачу патента на промышленный образец может относиться как к одному промышленному образцу, так и к их группе, если они связаны между собой настолько, что образуют единый творческий замысел (требование единства промышленного образца).На регистрацию заявлено единое изделие, состоящее из бутылки с пробкой и наклейки. Описанное изделие — общий творческий замысел. То, что каждое из данных единых изделий относится к нескольким классам, не является основанием для утверждения о нарушении требования единства промышленного образца.В практике Роспатента присутствуют случаи регистрации подобных изделий, представляющие собой «бутылки с наклейками и этикеткой», «бутылки с наклейками» с вариантами. Следовательно, такие объекты способны соответствовать требованию единства промышленного образца.Изучив представленные доводы, специалисты Роспатента приняли решение о возобновлении процесса рассмотрения заявки и дальнейшем проведении экспертизы.А также интересен случай из практики юристов «Зуйков и партнеры» по регистрации промышленного образца и его вариантов. Согласно Требованиям к документам заявки на выдачу патента на промышленный образец, возможна регистрация двух или более промышленных образцов, которые являются вариантами решения внешнего вида изделия, относятся к одному классу МКПО и отличаются несущественными признаками и (или) признаками, определяющими сочетание цветов. Для регистрации был заявлен объект «Пистолет для распределения монтажной пены». Заявка подавалась на основе конвенционной заявки, первоначально поданной в Китае, и содержала два варианта изделия, различие которых состояло в наличии кнопки в нижней части ручки. Рассмотрев заявку, сотрудники патентного ведомства указали, что это отличие следует считать существенным признаком образца, и нужно предоставить две отдельные заявки на каждый из указанных объектов. Для продолжения процедуры регистрации заявителю пришлось исключить один вариант изделия. Как показывает анализ описанного случая и других сходных ситуаций в качестве вариантов промышленного образца, как правило, регистрируют исключительно один объект в различных цветовых решениях. В остальных случаях специалисты Роспатента указывают, что заявленные варианты обладают отличительными существенными признаками и уведомляют заявителей о необходимости разъединения заявок.Таким образом, говоря о новых тенденциях в области промышленных образцов, стоит выделить появление института временной правовой охраны, ужесточение требований, предъявляемых к единству заявляемого объекта и регистрации вариантов промышленного образца. Относительно процедуры экспертизы и выдачи патентов, отмечается сокращение сроков рассмотрения заявок и рост количества электронных заявлений, что обусловлено возможностью круглосуточной подачи документов через интернет, а также уменьшенным размером государственной пошлины.

Одно из условий успешного продвижения товаров — выделение их с помощью запоминающейся упаковки или этикетки. При этом для производителя важно закрепить право на использование оригинального объекта, что позволит предупредить противоправные действия недобросовестных конкурентов, а также защитить нарушенные права.Если рассматривать государственную регистрацию непосредственно внешнего вида изделия, его формы или упаковки, то имеется несколько способов правовой охраны объекта. А именно: зарегистрировать товарный знак или промышленный образец. Так, в ст. 1482 ГК РФ указано, что в качестве товарных знаков охраняются словесные, изобразительные и комбинированные, а также объемные или другие обозначения. В том числе согласно разъяснительным положениям Руководства по государственной регистрации товарных знаков допускается регистрация внешнего вида товара (например, оригинальной бутылки, дизайна продукта и т. п.). Что касается промышленных образцов, то в соответствии с п.1 ст.1352 ГК РФ, это решения внешнего вида изделия или кустарно-ремесленного производства. Исходя из указанной правовой нормы становится очевидным, что, при соответствии условиям патентоспособности, допустима охрана упаковки или оформления товара в качестве промышленного образца.Таким образом, перед владельцем результата интеллектуальной деятельности возникает вопрос: «В каком виде лучше зарегистрировать созданную упаковку или дизайн?». В случаях, когда возможна альтернативная или одновременная регистрация объекта в нескольких сферах интеллектуальных прав используется термин «пересечение защиты». Означающий, что при условии соответствующего оформления прав обладателя, действует комплексная (перекрестная) правовая охрана, которая гарантирует усиленную защиту используемого объекта, например, в соответствии с нормами о промышленной собственности и товарных знаках. Важно отметить, что для правового действия «пересечения защиты» от правообладателя, чаще всего, требуется совершение ряда действий. Например, регистрации объекта интеллектуальной собственности и последующего получения охранных документов, выданных уполномоченным органом государственной власти.«Пересечение защиты» в объектах прав на товарные знаки и промышленные образцы можно изобразить следующим образом.Изображение наглядно показывает, что «пересечение защиты» возможно только в отношении отдельной группы объектов, охрана которых возможна как в качестве товарных знаков, так и в качестве промышленных образцов. При этом правообладатель может зарегистрировать результат интеллектуальной деятельности в одной отрасли, но тогда «пересечение защиты» не будет действовать, и существует вероятность столкновения с правами другого субъекта.При условии соответствия необходимым требованиям, прежде чем решить в каком виде регистрировать результат интеллектуальной деятельности, стоит рассмотреть достоинства каждого варианта.Основные преимущества регистрации товарного знака сводятся к следующим:Допустимо продление срока правовой охраны неограниченное количество раз. Свидетельство на товарный знак действует в течение десяти лет с даты подачи заявки на регистрацию обозначения, при этом возможно дальнейшее продление каждые десять лет.Разнообразие регистрируемых объектов. В качестве товарных знаков регистрируют комбинированные обозначения, в том числе включающие объемные, голографические, видео или звуковые элементы.Упрощенные требования к новизне объекта по сравнению с новизной промышленных образцов. При проведении экспертизы товарного знака, специалисты учитывают сведения об объектах в пределах страны, в то время как к промышленным образцам предъявляется требование мировой новизны.Регистрация объекта в качестве промышленного образца имеет ряд достоинств:Правообладателем патента способно стать физическое лицо, в то время как владельцем свидетельства на товарный знак способно стать только юридическое лицо или индивидуальный предприниматель.Нет обязанности использовать зарегистрированный промышленный образец. После получения патента правообладатель может по личному усмотрению распоряжаться объектом (в том числе не использовать его) в течение срока действия охраны. В отношении товарных знаков возможно досрочное прекращение действия свидетельства из-за неиспользования обозначения по заявлению третьих лиц.Преимущества комплексной регистрации объекта заключаются в том, что:Зарегистрировав объект сразу в нескольких отраслях, правообладатель исключает вероятность столкновения прав с другим субъектом.В случае если будет досрочно прекращен один из видов охраны действие регистрации в другой области продолжится. Например, если свидетельство на товарный знак аннулировано в результате оспаривания предоставленной регистрации, то это никак не отразится на действии патент на промышленный образец.Ярким примером неблагоприятных последствий регистрации объекта в одной области интеллектуальной собственности стало противостояние компаний «Масан Рус Трейдинг» и «Вироско-Н». 27 августа 2003 года Торговый дом «Вироско», правопреемником которого стала организация «Вироско-Н», подал заявку на регистрацию объемного товарного знака в виде пластиковой бутылки оригинальной формы, для использования в 29 и 30 классах МКТУ (паста томатная, горчица, приправы, в том числе соусы, кетчуп, уксус). Впоследствии Роспатентом было выдано охранное свидетельство № 264741.Товарный знак № 26474128 августа 2003 года компания «Масан Рус Трейдинг» подала заявку на регистрацию полезной модели в виде затвора для сосуда, а затем, 1 сентября, направила заявление на предоставление охраны промышленному образцу, представляющему собой пластиковую бутылку оригинальной формы. В результате были получены два патента: № 34505 и 56267.Полезная модель № 34505 «Затвор для сосуда»Промышленный образец № 56267Таким образом, компании официально получили права на использование визуально одинаковых объектов, при этом стоит добавить, что обе организации изготавливали и расфасовывали в них однородный товар (соус). «Вироско-Н» обратилось в суд с просьбой прекратить нарушение прав на товарный знак и запретить все действия, связанные с использованием спорного объекта. В суде первой инстанции исковое требование удовлетворили. Однако апелляционный суд отменил решение и обосновал позицию следующим образом: обе компании владеют зарегистрированными объектами интеллектуальной собственности. Назначение этих объектов не совпадает, т. к. товарный знак используют для обособления товаров, а промышленный образец — это новое техническое и художественно-конструкторское решение изделия, которое в рассматриваемом случае используется для упаковки товара. Участники конфликта применяют спорные объекты в различных целях, поэтому нарушение прав истца отсутствует. Суд кассационной инстанции эти выводы поддержал и пояснил, что «Масан Рус Трейдинг» правомерно использует принадлежащие ему зарегистрированные результаты интеллектуальной деятельности. «Поэтому в случае, если использование изобретения, промышленного образца или полезной модели не может осуществляться без нарушения исключительных прав другого обладателя, последний может обратиться в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности с заявлением о досрочном прекращении действия патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец». Описанная позиция представителей суда позволяет сделать вывод о том, что в случае «пересечения защиты» с владельцем другого объекта в первую очередь стоит обращаться в Роспатент с заявлением об оспаривании предоставленной правовой охраны.В действующем законодательстве содержатся нормы, не допускающие одновременную регистрацию объектов с «пересечением защиты» в отношении разных заявителей. Так, согласно пп.3 п.9 ст.1483 ГК РФ: «Не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные: …промышленному образцу, знаку соответствия, права на которые возникли ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака». Относительно промышленных образцов законодатель также указывает на недопустимость регистрации объектов сходных с уже зарегистрированными (п.5 ст.1352 ГК РФ). Однако, даже с учетом существующих положений не исключено столкновение прав, из-за этого получение комплексной правовой охраны в отношении используемого объекта видится оправданным.Гражданско-правовые способы защиты прав на товарный знак и промышленный образецГоворя об отличиях и преимуществах защиты объектов в качестве товарных знаков и промышленных образцов, стоит отметить, что в правовой терминологии различают такие понятия как «охрана прав» и «защита прав». Первое понятие более широкое по значению и охватывает все отношения с момента возникновения того или иного права и до прекращения его действия, в то время как определение «защита прав» используется, когда нарушены права и законные интересы субъекта.Согласно общим положениям ч.4 ГК РФ, правообладатель любого объекта интеллектуальной собственности имеет право на защиту исключительных прав путем предъявления требований:о признании права;о пресечении незаконных действий;о возмещении убытков;об изъятии и уничтожении материальных носителей с незаконно используемыми объектами интеллектуальной собственности;о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя;о признании недействительным предоставления объекту интеллектуальной собственности правовой охраны;об изъятии и уничтожении оборудования и т. п., использованного для совершения правонарушения.Законодатель выделяет дополнительные способы защиты прав на товарные знак. Согласно ст.1515 ГК РФ, в случае незаконного использования правообладатель может обратиться в суд и потребовать:Изъять из оборота и уничтожить объекты, на которых незаконно размещен товарный знак или сходное обозначение;В соответствии сп.4 ст.1515 ГК: «…вместо возмещения убытков выплаты компенсации:в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения;либо в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака».Нормы ст.1406.1 ГК РФ содержат перечень альтернативных санкций за незаконное использование промышленных образцов. Патентообладатель вправе потребовать: «…вместо возмещения убытков выплаты компенсации:в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения;или в двукратном размере стоимости права промышленного образца, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего объекта».Что лучше зарегистрировать: промышленный образец или товарный знак?При условии соответствия предъявляемым для регистрации требованиям правообладатель самостоятельно выбирает в каком виде зарегистрировать результат интеллектуальной деятельности. Для принятия окончательного решения стоит учитывать стоимость процедуры, поддержания охранного документа в силе и целесообразность того или иного вида охраны в зависимости от предполагаемого способа использования. Анализ норм в области товарных знаков и промышленных образцов показывает, что основные отличия сводятся к срокам и порядку действия свидетельства или патента и уровню требований, предъявляемых к объекту регистрации. Предусмотренные гражданско-правовые способы защиты практически идентичны. При этом законодательно не запрещена регистрация одного объекта интеллектуальной собственности в нескольких отраслях в отношении одного правообладателя. Логичным и правильным видится получение комплексной правовой охраны в виде регистрации объекта в качестве товарного знака и промышленного образца.

В результате активной государственной политики по продвижению и развитию региональных брендов, вырос интерес к регистрации обозначений, включающих географические наименования.Использование географических названий в средствах индивидуализацииСогласно Большой советской энциклопедии под географическими названиями понимают: «…собственные имена материков, океанов, морей, рек, озёр, островов, гор, стран, городов, селений и всех других географических объектов на поверхности Земли». Географические наименования целесообразно использовать в обозначениях, индивидуализирующих товар, таким образом формируя в сознании потребителя ассоциативную связь между продуктом и особенностями определенного географического объекта.Средства индивидуализации, содержащие географические названия можно разделить на две группы:1. Объекты, в которых географическое наименование – один из элементов.2. Обозначения, состоящие из географического наименования.Учитывая возможность существования нескольких изготовителей или распространителей однородных товаров на территории одного географического объекта, специалисты Роспатента, в целях охраны интересов рядовых потребителей, относятся к экспертизе таких обозначений с особым вниманием.Особенности регистрации обозначений, включающих географические названияТоварный знак – наиболее регистрируемое средство индивидуализации. По общему правилу согласно пп.3 п.1 ст.1483 ГК РФ: «Не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, не обладающих различительной способностью или состоящих только из элементов: характеризующих товары, в том числе указывающих на их вид, качество, количество, свойство, назначение, ценность, а также на время, место и способ их производства или сбыта…». Однако допускается включение в товарный знак вышеописанных элементов как неохраняемых, при условии, что они не занимают доминирующее положение в обозначении. Закрепление такого рода ограничений неслучайно: правообладателю товарного знака принадлежит исключительное право на зарегистрированный объект. Если Роспатент предоставит правовую охрану товарному знаку, состоящему исключительно из географического названия, то в других обозначениях такой элемент использовать будет невозможно.Разновидности товарных знаков, включающих географические названия.1. Учитывая положение, которое занимает географическое наименование, выделяют:― Обозначения, частично состоящие из географических названий. В таком случае средству индивидуализации предоставляется охрана, а географическое наименование включается как неохраняемый элемент.― Товарные знаки, полностью состоящие из географического наименования. Регистрация таких обозначений производится крайне редко. Как указывают эксперты Роспатента, охрана подобных товарных знаков допустима лишь в случае, когда используемое географическое название является малоизвестным.2. В зависимости от цели, с которой используют географическое название.― Элемент включается для указания на место производства, сбыта или нахождения изготовителя. Позиция специалистов Роспатента сводится к тому, что предоставление охраны таким обозначениям нецелесообразно. Согласно п.2.4 Рекомендаций Роспатента по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений: «…Подход объясняется тем, что географическое название, указывающее на географическое происхождение товара, должно быть свободным для использования разными производителями, изготавливающими товары, качество, репутация и другие характеристики которых связаны с особенностями места производства товара, его природными условиями». Регистрация обозначения возможна с указанием географического названия как неохраняемого элемента.― Географические названия, используемые в обозначениях как фантазийный элемент и не воспринимаемые как указание на место производства или сбыта товара. По сведениям Роспатента, товарные знаки с такими элементами составляют наименее представительную группу обозначений.Обозначения с географическим названием в роли доминирующего элементаНаименование места происхождения товара как средство индивидуализации, указывающее на определенный географический объектСогласно положениям ст.1516 ГК РФ, НМПТ – это обозначение, состоящее из или включающее географическое название (или его производные), ставшее известным в результате его использования в отношении товара, особые свойства которого главным образом определяются характерными для данного географического объекта природными условиями и (или) людскими факторами. Таким образом, товар, в отношении которого используется НМПТ, обязательно связан с географическим объектом и гарантирует наличие особенных качеств продукта. Законодатель ограничивает ряд объектов, которые допускаются для регистрации – обозначение должно быть известным по причине использования в отношении заявленного товара. К заявкам на регистрацию наименований мест происхождения товаров предъявляются требования по включению описания особых свойств товара и указания места происхождения товара, природных условий и (или) людских факторов, которые определяют специфические свойства продукта. Согласно п.5 ст.1522 ГК РФ, если географический объект расположен на территории РФ, то необходимо приложить заключение уполномоченного органа исполнительной власти о том, что в границах этого географического объекта заявитель производит товар, удовлетворяющий требования п.1 ст.1516 ГК РФ. Во время экспертизы проверяется не только соответствие обозначение предъявляемым требованиям, но и обоснованно ли указание происхождения товара.На рассмотрении Государственной думы в этом году внесли законопроект, содержащий предложения по изменению отдельных положений части 4 ГК РФ. К требованиям, предъявляемым в отношении использования и регистрации НМПТ, предлагают добавить следующее условие: «На территории данного географического объекта должны осуществляться все стадии производства товара, влияющие на формирование его особых свойств». А также рассматривается добавление требования об описании специфических свойств товара в заявке на НМПТ.Географическое указание – новое средство индивидуализации для продвижения региональных брендовВ середине 2018 года, в первом чтении Государственная дума приняла законопроект № 509994-7, по которому предлагается добавить новый объект правовой охраны — географическое указание. Теперь происходит доработка документа ко второму чтению. Текст законопроекта доступен для ознакомления. По положениям рассматриваемого акта географическое указание определяется как: «…обозначение, которое позволяет идентифицировать товар, как происходящий с территории географического объекта, при этом определенное качество, репутация или другие характеристики товара в значительной степени определяются его географическим происхождением».К регистрации таких обозначений предъявят ряд специфических требований. Во-первых, на территории указанного географического объекта должна осуществляться хотя бы одна из стадий изготовления товара, влияющая на формирование качества, репутации или иных характеристик. Во-вторых, заявитель обязан представить сведения о месте происхождения товара, о связи определенного качества, репутации или других характеристик товара с местом происхождения. В заявке необходимо описать специфические черты продукта, условия хранения, транспортировки и порядок контроля за соблюдением условий производства и характеристик товара.Преимущества и недостатки использования средств индивидуализации, содержащих географические объектыОчевидное достоинство таких обозначений — привлечение внимания потребителя к товару путем указания на уникальные характеристики продукта, связанные с особенностями географического объекта. Однако, при использовании средств индивидуализации с географическими названиями, велика вероятность введения потребителя в заблуждение относительно свойств товара или его производителя. Таким образом, решая вопрос целесообразности употребления географического названия в обозначении, стоит учитывать, что включение столь специфичного элемента может как усилить положение правообладателя на конкурентном рынке, так и ослабить, понизив потребительский спрос в результате смешения однородных товаров.

В случае нарушения авторских прав обладатель имеет все основания для обращения за защитойзаконных интересов в судебную инстанцию. При этом особенно важно обратиться с ходатайствомо принятии судом мер по обеспечению иска. Своевременное решение и проведениесоответствующих мероприятий позволит облегчить проверку объектов на наличие признаковконтрафактности и предотвратить в будущем невозможность исполнения, вступившего в силусудебного решения.Общие правила и порядок применения обеспечительных мер в гражданском судопроизводствеОбщие правила обеспечения исков в гражданском судопроизводстве изложены в главе 13Гражданско-процессуального кодекса РФ и главе 8 Арбитражно-процессуального кодекса РФ.Обеспечительные меры — это принятые судом по заявлению истца, а в отдельных случаях иответчика, срочные временные действия, направленные на сохранение возможности применениясанкций в отношении правонарушителей и защиту интересов заявителя. Ст.140 ГПК РФ и ст.91АПК РФ содержат список обеспечительных мер, которые используются в гражданскомсудопроизводстве. Указанные перечни являются открытыми, а значит, по решению суд можетназначить меры, не указанные в правовых нормах. Главное условие определения обеспечительныхмер — использование принципа соразмерности применяемых мер и заявленных истцомтребований.Обеспечительные меры используются только тогда, когда иск уже предъявлен, и возбужденопроизводство по делу. Лицо вправе обратиться с просьбой о применении обеспечительных мер налюбой стадии процесса. Обращение оформляется в виде ходатайства, которое включается в искили подается отдельным заявлением. Для эффективности принимаемых мер по обеспечению исканеобходимо оперативное принятие решения и конфиденциальность на стадии рассмотренияходатайства в целях предотвращения возможных недобросовестных действий ответчика поуничтожению или перемещению объектов, в отношении которых планируется применениесоответствующих мер. По этим причинам суд рассматривает обращение без извещения лиц,участвующих в деле и в кратчайшие сроки. При принятии положительного решения, судебныйорган выносит определение, об этом сообщается в орган, уполномоченный на выполнениесоответствующего действия. Истцу выдается исполнительный лист, а копия определения суданаправляется ответчику.Особенности обеспечительных мер, применяемых в авторском правеПоложения описывающие особенности обеспечительных мер, применяемых к спорам вотношении авторских прав, содержатся в п.2 ст.1252, ст.1302 ГК РФ, п.3.1 ст.140 ГПК РФ ист.144.1 ГПК РФ. Указанные в нормах действия по обеспечению исков можно разделить на тригруппы:― направленные на запрет определенной деятельности (изготовление, продажа, распространениеи т. д.);― по аресту материальных носителей, экземпляров произведений, материалов и оборудования,применяемого либо предназначенного для изготовления или воспроизведения контрафактныхобъектов;― по пресечению неправомерного использования в информационно-телекоммуникационныхсетях, в том числе в интернете.Законодательство содержит лишь описание общих принципов функционированияобеспечительных мер и их неисчерпывающий перечень. При этом указание на применениеконкретных мер в определенных случаях отсутствует. Подобное свидетельствует о том, что, как ив случаях с другими отраслями гражданского права, суд должен самостоятельно определитьнеобходимые для употребления меры, возможно даже не указанные в нормах, руководствуясь приэтом принципом соразмерности.Среди обеспечительных мер, используемых в спорах по авторскому праву есть те, которыеобусловлены спецификой сферы. К таким относят меры по запрету транспортировки, храненияили владения контрафактными экземплярами, а также действия по аресту материалов иоборудования, используемых для изготовления контрафактных экземпляров. В отношенииуказанных мер существуют различные дискуссии относительно вины и умысла в действияхответчика при транспортировке, хранении или, например, использовании оборудования. Ведьвладельцы имущества (средств передвижения или аппаратов для производства) могли не знать опротивоправности совершаемых действий. Для сведения к минимуму случаев нанесения ущербаневиновным лицам в п.1 ст.1302 ГК РФ указано, что для запрета действий судебный орган обязаниметь достаточные основания, чтобы предположить противоправность действий лица.Для чего нужны меры по обеспечению исков в авторском правеОценивая необходимость подачи ходатайства о применении обеспечительных мер, лицо, чьиправа нарушены, должно учитывать следующее:― Согласно п.1 ст.50 Соглашения ТРИПС, применение обеспечительных мер направлено на:«а) предотвращение возникновения нарушения любого права интеллектуальной собственности;б) сохранение соответствующих доказательств, относящихся к предполагаемым нарушениям». 1― Своевременно совершенные действия по обеспечению иска позволят сократить временныезатраты и послужат гарантией исполнения судебного решения по делу.

В целях оптимизации деятельности ведомств различных государств по регистрации и проверкетоварных знаков и знаков обслуживания на соответствие условиям охраноспособности в 1957 годубыло заключено Ниццкое соглашение об учреждении Международной классификации товаров иуслуг для регистрации знаков (МКТУ). Для СССР договор вступил в силу в 1971 году. Россия, какправопреемница СССР, до сих пор является участницей этого соглашения и использует дляобозначения товаров и услуг, в отношении которых регистрируется средства индивидуализации,МКТУ.Структура Международной классификации товаров и услугПервую редакцию МКТУ приняли в 1963 году и она состояла из 34 классов и алфавитногоперечня товаров. Классификатор регулярно пересматривается специально учрежденнымКомитетом экспертов, представляющих страны-участницы Ниццкого соглашения. Классыдополняются новыми товарами или услугами, происходит перераспределение объектов, возможныизменения алфавитного перечня и введение пояснительных заметок. В настоящий момент действует принятая в 2017 году 11-я редакция (МКТУ-11), которая состоит из 45 классов: с 1 по 34 содержат перечень товаров, а с 35 по 45 включают описание услуг.Текст Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков включает общую часть, в которой указано как правильно применять классификатор, и перечень классов товаров иуслуг, объединенных в группы по принципу однотипности, с пояснениями. Названия классоврасположены в алфавитном порядке и указывают на области, к которым можно отнести товар илиуслугу.Определение класса товара или услуги согласно МКТУПри обращении в федеральный орган исполнительной власти с заявлением о регистрациитоварного знака, согласно пп.3 п.3 ст.1492 ГК РФ обладатель обозначения должен включить втекст заявки перечень товаров, сгруппированных по классам МКТУ. Если заявитель не укажеткатегорию, то заявка будет отклонена Роспатентом. Обладатель средства индивидуализациивправе указать любое число классов. Важно учитывать, что размер уплачиваемой государственнойпошлины будет зависеть от количества указанных классов.Для корректного описания перечня стоит сначала найти общий класс по классификатору(например, класс 2 МКТУ), а затем, если это возможно, указать отдельные товары или услуги,содержащиеся в списке. Большое значение имеют пояснения к каждому классу, включающиеописание, перечень объектов, причисляемых к этой группе и перечисление товаров или услуг,которые не включаются в указанный класс. В случае если определение класса становитсязатруднительным, создатели классификации рекомендуют обратиться к разделу «Общиезамечания», который содержится в общих положениях МКТУ.Целесообразность использования МКТУСогласно данным ВОИС, Международная классификация товаров и услуг применяется более чем150 ведомствами во всем мире. Непосредственными участниками Ниццкого соглашения при этомявляются 84 государства и этот список регулярно увеличивается. 1Целесообразность и эффективность использования общепринятого классификтора очевидна. Во-первых, правильное использование МКТУ дает возможность заявителю проверить уникальность1 URL: http://www.wipo.int/classifications/nice/en/faq.html обозначения в сравнении с уже зарегистрированными средствами индивидуализации, в отношениивыбранных товаров или услуг, а также понять насколько вероятно получение свидетельства. Во-вторых, наличие единой классификации упрощает проверку обозначения на стадии экспертизы, а,следовательно, позволяет сократить срок, в течение которого выносится решение обохраноспособности товарного знака или знака обслуживания. МКТУ включает обширный списоктоваров и услуг, регулярно дополняемый благодаря появляющимся в условиях развивающейсяэкономики новым объектам, которые обособляют с помощью товарных знаков. Использованиеунифицированного перечня товаров и услуг значительно облегчает работу экспертов.Зачем нужна проверка перечня товаров и услуг при подаче заявкиПрежде чем подавать заявление о регистрации товарного знака или знака обслуживанияобладателю обозначения следует изучить МКТУ с целью уточнения перечня классов и товаров вотношении которых планируется регистрировать обозначение. Как показывает анализклассификатора, некоторые однотипные товары находятся в разных классах, например,«соковыжималки электрические» отнесены к 7 классу МКТУ, а «соковыжималки бытовыенеэлектрические» включены в 21 класс МКТУ. Уместно включить в список также товары, которыеизготовитель планирует выпускать, если расширит производство, так как добавление новыхклассов после регистрации товарного знака невозможно.Затем рекомендуется провести проверку на наличие сходных до степени смешения илитождественных обозначений, среди уже зарегистрированных в отношении выбранных классов итоваров. По положениям действующего законодательства, идентичные товарные знаки нерегистрируются для обособления однородных товаров. Это обусловлено возможностью введенияв заблуждение потребителя в результате использования таких обозначений. При этом согласноМетодическим рекомендациям Роспатента: «Принятая Международная классификация товаров иуслуг для регистрации знаков не влияет на оценку однородности товаров и услуг». 2 Стоитпредположить, что такая позиция ведомства обусловлена наличием однородных товаров вразличных классах.Оценивая обоснованность и необходимость проведения проверки перечня товаров и услуг, можносделать однозначный вывод о том, что заявителю эта процедура позволит значительно сократитьвременные и денежные затраты на регистрацию товарного знака или знака обслуживания.

Основная цель создания и регистрации товарного знака — его использование дляиндивидуализации, обособления товара. Если обозначение зарегистрировано, но при этом неприменяется по назначению, то оно не будет иметь какой-либо ценности. Активное продвижениеи использование товарного знака приводит к формированию у потребителя ассоциативных связей«товарный знак — товар», «товарный знак — производитель», «товарный знак — качество».Благодаря этим ассоциациям покупатель осознанно выбирает продукцию и рекомендует ее другимпотребителям, что повышает потребительский спрос. Положительными итогами такой тенденциистановятся: увеличение объемов производства и расширение территории, на которой реализуютсятовары. На этом этапе у правообладателя обозначения возникают два ключевых вопроса: «Какпредотвратить незаконное использование товарного знака?» и «Каким образом защитить средствоиндивидуализации в масштабах нескольких государств?».Регистрация товарных знаков на территории разных странВ 1891 году была создана Мадридская система международной регистрации знаков.Основополагающими правовыми актами, обеспечивающими функционирование системы, стали:Мадридское соглашение о международной регистрации знаков от 1891 года и Протокол кМадридскому соглашению о международной регистрации знаков от 1989 года. Международноебюро Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) выполняетадминистративное управление Мадридской системой.Для подачи заявки на регистрацию товарного знака с использованием Мадридской системынужно:― чтобы обозначение было зарегистрировано или подано на регистрацию в национальномведомстве страны-участницы Мадридского союза (Ведомство происхождения), с которойзаявитель имеет связь. Она выражается посредством подлинного и действительногопромышленного или торгового предприятия, местожительства или гражданства.― Подать заявку в Международное бюро через Ведомство происхождения, в которомвпоследствии удостоверяют дату получения международной заявки, тождество заявляемого знакаобозначению в базовой заявке или регистрации, а также идентичность заявленных классов товарови услуг обозначенным ранее.― Указать в заявке изображение знака, и перечень товаров и услуг, классифицированных поМКТУ.― Перечислить страны-участницы Мадридской системы, в которых планируется получениеправовой охраны.― Уплатить пошлину установленного размера. Сумма сбора зависит от числа указанныхгосударств, количества классов товаров и услуг, перечисленных в заявке — размер увеличится,если заявлено больше трех классов, и страны происхождения заявителя — возможно уменьшениепошлины на 10%, при условии, что государство признано ООН наименее развитым.После проверки заявки на предмет соответствия предъявляемым требованиям, а такжеподтверждения уплаты пошлины в установленном размере, сведения о товарном знаке вносятся вМеждународный реестр и публикуются в Бюллетене. Затем Международное бюро уведомляетстраны-участницы союза, в которых испрашивается регистрация. Национальные ведомства этихгосударств проводят экспертизу и выносят соответствующее решение по международной заявкеточно таким же образом, как если заявку подают напрямую.Международная регистрация действует в течение 10 лет, далее допускается продление охраны напериоды в 10 лет при уплате необходимых пошлин.Преимущества регистрации товарных знаков с помощью Мадридской системыИспользуя Мадридскую систему для подачи международной заявки, обладатель товарного знакаполучает ряд преимуществ. Во-первых, подается единая заявка на одном из трех языков:английском, испанском или французском. Во-вторых, в Международное бюро уплачивается общаяпошлина. В-третьих, сокращается срок экспертизы заявки по сравнению с периодом рассмотрениянепосредственно в каждом ведомстве. А также упрощаются процедуры по изменению данных оправообладателе и продлению срока охраны зарегистрированного обозначения.Мадридская система регистрации товарных знаков как инструмент глобализацииВ условиях стремительно развивающихся рыночных отношений использование товарного знака —лучший способ увеличить спрос и улучшить конкурентоспособность компании. Отличительнаячерта современной мировой экономики заключается в отсутствии преград для перемещениятоваров по миру. Раньше продажа и покупка на территории разных государств былотрудноосуществимым и высоко затратным занятием. Сегодня, торговля на просторах интернета имногочисленные способы доставки дают возможность заказать и получить товар где угодно. Всложившихся обстоятельствах одновременная регистрация товарного знака в нескольких странахоправдана и позволит защитить обозначение и продукцию от противоправных действийзлоумышленников.Мадридская система предлагает правообладателям воспользоваться преимуществами союза 102участников, представляющих интересы 118 стран. По данным ВОИС: «На долю этих членовприходится более 80% мировой торговли, и она может расти по мере увеличения числа членовСоюза». 1 Путем подачи международной заявки зарегистрировано около 1,3 миллионов товарныхзнаков.Лицо, регистрирующее товарный знак по Мадридской системе, получает ресурс, чтобыобеспечить охрану обозначения сразу в нескольких юрисдикциях. Как отмечает представителькомпании Nestlé: «Она экономически выгодна, требуют минимальных бюрократических издержеки имеет минимум административных преград; не нужны доверенности и агенты». 2 Благодаряиспользованию системы упрощается порядок продления сроков охраны товарных знаков. Прижелании правообладатель вправе отказаться от пролонгации регистрации в ряде стран или,наоборот, расширить список государств, в которых зарегистрировано обозначение.В завершение стоит отметить, что в процессе всемирной экономической интеграции, Мадридскаясистема регистрации товарных знаков является современным инструментом, позволяющимправообладателю товарного знака, вышедшему на мировой рынок, обеспечить своевременную иэффективную охрану собственного средства индивидуализации.

По нормам российского законодательства у автора произведения науки, литературы или искусствас момента создания и выражения произведения в объективной форме возникают исключительныеправа на такой результат интеллектуальной деятельности. Содержание этих прав сводится киспользованию и распоряжению объектом любым непротиворечащим закону способом.Исключительные права автора носят абсолютный характер, который заключается в том, что правовозникает у лица вне зависимости от воли третьих лиц и все окружающие обязаны воздержатьсяот действий способных его нарушить. Однако, в законодательстве содержится ряд случаев, когдапроизведения могут использоваться без согласия правообладателя. Одним из них является правосвободного использования произведения в научных и учебных целях.Основные положенияСогласно пп.1 и 2 п.1 ст.1274 ГК: «Допускается без согласия автора или иного правообладателя ибез выплаты вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора, произведение которогоиспользуется, и источника заимствования:1) цитирование в оригинале и в переводе в научных, полемических, критических,информационных, учебных целях, в целях раскрытия творческого замысла автора правомернообнародованных произведений в объеме, оправданном целью цитирования, включаявоспроизведение отрывков из газетных и журнальных статей в форме обзоров печати;2) использование правомерно обнародованных произведений и отрывков из них в качествеиллюстраций в изданиях, радио- и телепередачах, звуко- и видеозаписях учебного характера вобъеме, оправданном поставленной целью».Анализ указанной правовой нормы позволяет сделать ряд выводов:― Цитируемый объект должен быть правомерно обнародован.― Для использования произведения в обозначенных случаях нет необходимости получатьсогласие автора или правообладателя, или заключать договор.― Вознаграждение за свободное использование в научных и учебных целях не выплачивается.― Допускается использование как оригинала, так и перевода произведения.― Для правомерного включения произведения или фрагмента нужно выполнить ряд условий:указать имя автора или псевдоним (если он под ним выступает), используемое произведение;оформить произведение или отрывок таким образом, чтобы было ясно где заимствованный объект.Способы свободного использования произведений в научных и учебных целяхПодпункты 1 и 2 п.1 ст.1274 ГК РФ предусматривают два способа свободного использованияпроизведений без согласия автора в научных и учебных целях: в виде цитирования и в формеобзоров печати.Под цитированием понимают использование произведения или фрагмента в качестве включения вдругой объект авторского права. Цитирование должно происходить без искажениязаимствованного элемента и оформлено с правильным текстовым или аудиовизуальнымвыделением. Например, выделение кавычками в случае с литературными произведениями илиуказание на использование объекта в титрах аудиовизуального произведения.В тексте пп.1 п.1 ст.1274 ГК РФ законодатель указывает на то, что обзоры печати в формевоспроизведения отрывков из газетных и журнальных статей считаются видом цитирования. Приэтом данный вид все же выделяется отдельно. Это обусловлено тем, что такой способ свободногоиспользования может как привести к возникновению нового произведения (с дополнениями,указанием мнения автора и т. д.), так и использоваться для простого воспроизведения различныхотрывков газетных или журнальных статей.Особенности использования правовых положений пп.1 и 2 п.1 ст.1274 ГК РФВышеуказанная статья содержит ряд терминов и понятий, который требуют уточнения иконкретизации. Перечисляя случаи свободного использования произведений без согласияправообладателя, законодатель указывает возможность применения в научных и учебных целях.При поверхностном обзоре эти термины кажутся синонимичными. Поэтому видится необходимымрассмотреть их подробнее. Под научными целями следует понимать изучение и анализсуществующих произведений (учебников, монографий, научных статей и т. д.) для последующеговыведения новых знаний об объекте или предмете исследования. Под учебными целямиподразумевается исследование объектов авторского права в образовательных целях. Такимобразом, качественное отличие использования произведений в научных целях от использования вучебных целях состоит в получении новых сведений, выводов или знаний об объектеисследования, которые не содержатся в цитируемых источниках.Затруднение вызывает также определение объема, в котором может свободно использоватьсяпроизведение или его отрывок. В ст.1274 ГК РФ указывается, что объем должен быть оправданцелью цитирования. По причине отсутствия более подробного описания этого понятия, в случаевозникновения спорных ситуаций определение допустимого размера цитируемого объектаотносится к ведению судебных органов. При рассмотрении дел, связанных с правомерностьюсвободного использования произведений без согласия автора, суд учитывает следующиеобстоятельства: применяются ли цитаты в целях, указанных в статьях Гражданского кодекса РФ;указан ли автор заимствованного отрывка или произведения; каков объем указанного элемента посравнению с произведением, в котором он используется; а также практику свободногоиспользования цитируемого объекта авторского права.

Товарный знак — одно из самых регистрируемых в России средств индивидуализации. Согласноотчету Роспатента за 2017 год, с 2014 года отмечается непрерывный рост числа регистрируемыхтоварных знаков. 1 За прошлый год объем поданных заявлений превысил рубеж в 73500 заявок.При таком количестве обозначений сложно создать уникальное, эффективно функционирующеесредство индивидуализации. Чтобы упростить процесс разработки оригинального обозначения,стоит изучить разновидности товарных знаков и особенности их регистрации.Виды товарных знаковСловесные, изобразительные, объемные и другие обозначения или их комбинации могут бытьзарегистрированы как товарные знаки, согласно положениям ст.1482 ГК РФ. Указывая навозможность охраны «других обозначений», законодатель делает список регистрируемыхобъектов открытым. При проверке средства индивидуализации, в отношении которогоиспрашивается правовая охрана, эксперты Роспатента, вне зависимости от вида рассматриваемоготоварного знака, устанавливают соответствие проверяемого объекта положениям действующегозаконодательства, а именно: нормам ст.1477 ГК РФ и п.1–7, пп.3 п.9, 10 ст.1483 ГК РФ. Такимобразом, заявитель вправе подать на регистрацию любое обозначение, соответствующее условиям,предъявляемым к охраняемым товарным знакам. Однако, разновидность заявленного средстваиндивидуализации может стать причиной предъявления дополнительных требований к объектуили его описанию.Словесные товарные знакиВ Правилах составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием длясовершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков,знаков обслуживания, коллективных знаков регистрации товарных знаков, знаков обслуживания,коллективных знаков (далее – Правила) детально описываются виды товарных знаков,предусмотренные в ст. 1482 ГК РФ. 2Согласно п.32 Правил, к словесным товарным знакам относят сочетания букв, имеющихсловесный характер, слова, предложения, а также их сочетания. Основная функция словесныхсредств индивидуализации — краткое информирование потребителя. В обозначении могутсодержаться сведения об отличительных свойствах или качествах товара, указание напроизводителя или намек на место изготовления. Главное преимущество словесного товарногознака — его запоминаемость, обусловленная особенностями произношения, какой-либо аналогиейс общеизвестными словами или абсолютной уникальностью. Анализ хорошо известных и активноиспользуемых обозначений показывает, что оптимальное словесное средство индивидуализациидолжно включать одно или несколько слов, в отдельных случаях слоган. Соблюдение указанногообъема облегчает восприятие и запоминание товарного знака потребителем.Изобразительные товарные знакиТакими обозначениями считают изображения на плоскости природных и иных объектов, живыхсуществ, предметов, любых фигур. Изобразительные средства индивидуализации позволяютпроизводителю привлечь дополнительное внимание покупателя к продукции. Стоит отметить, чтопо сравнению со словесными товарными знаками, изобразительные считаются болеевоспринимаемыми потребителями, которые не всегда имеют время на знакомство с обозначением1 https://rupto.ru/content/uploadfiles/docs/otchet_2017_ru.pdf2 http://new.fips.ru/documents/npa-rf/prikazy-minekonomrazvitiya-rf/prikaz-ministerstva-ekonomicheskogo-razvitiya-rf-ot-20-iyulya-2015-g-482.php#P32(например, его чтением). В зарубежной литературе к таким объектам применяют термин «eye-catching», что означает «притягивающий внимание».Комбинированные товарные знакиКомбинированные средства индивидуализации определяют как обозначения, состоящие изсочетания словесных, изобразительных, объемных и других элементов. Эта разновидностьобозначений видится наиболее удачной для регистрации в качестве товарного знака.Комбинированный объект, состоящий из комплекса элементов, воздействует на потребителя черезразличные «каналы» восприятия: визуальный и аудиальный, а, возможно, и кинестетический.Такой товарный знак универсален и многофункционален.Объемные товарные знакиВ п.32 Правил, к таким обозначениям относят: «трехмерные объекты, фигуры и комбинациилиний и фигур в пространственном расположении, которые могут представлять собой формутовара или его части, форму упаковки товара, форму, не связанную с товаром». В случае когда длярегистрации заявляется объемное средство индивидуализации, обладатель товарного знака взаявке представляет изображение общего вида этого объекта.Другие обозначенияК другим обозначениям относят: звуковые, световые, изменяющиеся, голографические,осязательные, позиционные, обонятельные и вкусовые обозначения. Несмотря на увеличениечисла подаваемых заявок на регистрацию таких обозначений, количество зарегистрированныхтоварных знаков из этой группы довольно скромное по сравнению со словесными,изобразительными или комбинированными средствами индивидуализации.Звуковые товарные знаки используются для радио или телевизионной рекламы. Заявительзвукового обозначения представляет для экспертизы фонограмму на цифровом носителе.Изменяющиеся товарные знаки состоят из комбинации изобразительных, словесных, световых,звуковых обозначений, и используются в видеозаставках телевизионных компаний икинокомпаний.Осязательные товарные знаки чаще всего предназначены для восприятия товара слабовидящимипотребителями и выполнены в специальном рельефно-точечном шрифте.Вкусовые и обонятельные товарные знаки обычно относятся к характеристикам продуктовпитания и напитков. Для того чтобы стать охраноспособными, такие обозначения должныприобрести различительную способность в результате использования в отношении заявляемыхтоваров. Как отмечается в Руководстве по государственной регистрации товарного знака, знакаобслуживания, коллективного знака: «запах при этом не должен быть естественным свойствомтовара (например, запах кожи для обуви, запах фруктов для фруктового сока)». 3 Если нарегистрацию подается обонятельное или вкусовое обозначение, заявитель должен в словесномвиде описать четко и ясно характеристики запаха или вкуса.В каком виде регистрировать товарный знакПри создании обозначения, потенциальному правообладателю товарного знака следует принять ксведению следующие обстоятельства. По материалам отчетов Роспатента, словесных,изобразительных и комбинированных товарных знаков регистрируется больше всего.3 Руководство по осуществлению административных процедур и действий в рамках предоставления государственнойуслуги по государственной регистрации полезной модели и выдаче патента на полезную модель, его дубликата – URL:https://rupto.ru/ru/documents/ruc-tz/downloadСледовательно, таких объектов особенно много, а значит велик риск обнаружения тождества илисходства до степени смешения с уже зарегистрированными средствами индивидуализации. Из-заэтого могут возникнуть дополнительные сложности при разработке нового и оригинальноготоварного знака. Возможно, стоит обратить внимание на более редкие обозначения, например,звуковые, световые, обонятельные или включить их как элементы в комбинированное средствоиндивидуализации. А также важно учитывать класс потребителей, в отношении которыхпредполагается реализация товара, особенности видов обозначений и специфику производимойпродукции. При создании и регистрации обозначения, стоит помнить о том, что покупатель нетратит много времени на изучение товарного знака, поэтому товарный знак должен бытьзапоминающимся и уникальным.

Согласно п.3 ст. 1247 ГК РФ и п.1 ст.2 Федерального закона РФ от 30.12.2008 № 316-ФЗ, патентный поверенный — это гражданин РФ, получивший в установленном порядке соответствующий статус и осуществляющий деятельность, связанную с правовой охраной и защитой интеллектуальных прав, в том числе с приобретением и распоряжением этими правами. 1По данным Роспатента на начало 2018 года, в Реестре патентных поверенных РФзарегистрированы более 1900 человек. Однако, как указано в информационной справке, реальноработают около 1500 человек. 2 Согласно статистическим отчетами количество аттестованныхспециалистов ежегодно возрастает, однако если сравнивать численность, например, с Германией,в которой зарегистрировано приблизительно 3800 патентных поверенных, то показатели оченьдаже скромные. 3 При этом значимость и востребованность патентных поверенных очевидна.Полномочия патентного поверенного по защите интеллектуальных правОписывая полномочия патентного поверенного, законодатель неслучайно выделил возможностьучастия в охране и защите прав обладателя объектов интеллектуальной собственности. Так, подзащитой понимают использование и применение предусмотренных законом мер по пресечениюправонарушений, признанию и восстановлению прав, а также применению соответствующих мерответственности.В соответствии с п.1 ст.4 Закона «О патентных поверенных» патентный поверенный вправеоказать клиенту следующие услуги по защите прав.· Давать консультации по вопросам защиты интеллектуальных прав.· Взаимодействовать с федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальнойсобственности и Палатой по патентным спорам, в том числе вести переписку, подготавливать инаправлять возражения на решения по экспертизе и другие документы, участвовать в различныхсовещаниях и заседаниях.· Участвовать как эксперт или представитель в суде по делам, связанным с правами на объектыинтеллектуальной собственности.· Осуществлять иную не запрещенную законодательством Российской Федерации деятельностьпатентного поверенного в интересах клиента.Консультирование по вопросам защиты интеллектуальных правОдно из требований, предъявляемых к лицу, претендующему на статус патентного поверенного —наличие опыта по соответствующей специализации не менее четырех лет. Таким образом,обращаясь за консультацией к аттестованному патентному поверенному, правообладатель можетбыть уверен в том, что получит квалифицированную помощь и полезную информациюотносительно способов и возможностей по защите прав и законных интересов.Взаимодействие с Роспатентом и Палатой по патентным спорам1 Федеральный закон от 30 декабря 2008 г. № 316-ФЗ «О патентных поверенных»2 Справка Роспатента о количестве патентных поверенных в регионах Российской Федерации за 2017 год – URL:https://rupto.ru/ru/activities/pat_pov/sved-pat-pov3 Хорошкеев В.А. Кто о чем, а патентные поверенные о своем законе // Патентный поверенный – 2018 - №3 – URL:http://www.patentinfo.ru/issue/3p_18.htmlЧасто возникают ситуации, когда заявитель не согласен с решением Роспатента по поданнойзаявке или обладатель зарегистрированного объекта интеллектуальной собственности считаетпредоставление правовой охраны другому объекту незаконным. В таких случаях использованиепатентного поверенного как представителя в Палате по патентным спорам станет наиболееверным решением. Как лицо, постоянно взаимодействующее с федеральным органомисполнительной власти и обеспечивающее правильную и своевременную подачу необходимыхдля регистрации документов, патентный поверенный сможет корректно составить возражение, атакже грамотно оценит целесообразность обращения в Палату по патентным спорам.Участие в судебных разбирательствахПатентный поверенный может выступать в роли эксперта или быть представителем в суде поделам, связанным интеллектуальными правами.Экспертиза назначается судом в тех случаях, когда необходимо установление фактов требующихспециальных знаний. Патентный поверенный, в зависимости от квалификации, вправе провестипатентно-техническую экспертизу, исследовать вопрос сходства обозначений в случае спора потоварным знакам или проанализировать товары, в отношении которых зарегистрированы средстваиндивидуализации, на предмет однородности. Экспертное заключение признаетсядоказательством, наряду и наравне с иными доказательствами. Но из-за специфических познанийлица, проводившего экспертизу, суд, при вынесении решения, уделяет повышенное вниманиетаким заключениям.Право на участие патентного поверенного как представителя от имени клиента во время судебныхразбирательств удостоверяются доверенностью, не требующей нотариального заверения.Преимущества такого представительства состоят в понимании сути и специфики спора,обусловленных особенностями сферы интеллектуальной собственности. При этом стоит отметить,что наличие статуса патентного поверенного не исключает возможность лица обладатьодновременно адвокатским статусом. 4 По этой причине некоторые субъекты одновременноявляются патентными поверенными и наделены адвокатским статусом.Иная деятельность по защите прав обладателя объекта интеллектуальной собственностиПо нормам ФЗ «О патентных поверенных» круг действий патентного поверенного в этом случаеограничивается непротиворечием законодательству. К такой деятельности относят, например,написание и отправление писем-претензий лицу, посягающему на права представляемогопатентным поверенным лица.Миссия и роль патентного поверенного в защите интеллектуальной собственностиОбоснованность использования услуг патентного поверенного по защите интеллектуальных правможно четко аргументировать. Патентный поверенный – это профессиональный посредник междуправообладателем объекта интеллектуальной собственности и государственными органами(федеральный орган исполнительной власти, судебные инстанции и т. д.). Статус патентногоповеренного подтверждает наличие соответствующего опыта и квалификационных знаний. Взаконодательстве отражена обязанность патентного поверенного должным образом и всоответствии с профессиональной этикой представлять интересы заказчика. В случае причиненияущерба, к патентному поверенному могут применяться меры взыскательного характера. 4 См. подробнее: Хорошкеев В.А. Кто о чем, а патентные поверенные о своем законе // Патентный поверенный – 2018- №3 – URL: http://www.patentinfo.ru/issue/3p_18.htmlзаявить, что она заключается в профессиональном представительстве и квалифицированномсодействии клиенту по обеспечению и восстановлению принадлежащих ему прав.

В 2017 году в России произошло одно из важнейших событий в сфере охраны и регистрациипромышленных образцов – был подписан Федеральный закон от 03.04.2017 №55-ФЗ «Оратификации Женевского акта Гаагского соглашения о международной регистрациипромышленных образцов». 28 февраля 2018 года Женевский акт вступил в силу на территории РФ.С этого момента наша страна стала полноправным участником Гаагской системы.Гармонизация российского законодательства в целях ратификации Женевского актаГаагского соглашенияСтоит отметить, что ратифицировать вышеуказанный международный договор на протяжениидлительного периода не представлялось возможным. Начиная с 1999 года, когда, по результатамЖеневской дипломатической конференции, Россия подписала заключительный акт Гаагскогосоглашения, начался процесс гармонизации российского законодательства по охранепромышленных образцов в целях его соответствия правовым положениям Женевского акта.Внесенные изменения заключаются сводятся к следующим:· Повышение уровня требований предъявляемых к объекту, в отношении которого испрашиваетсяохрана.· Приоритетное положение в заявлении на регистрацию промышленного образца занялографическое изображение внешнего вида изделия, а не описание существенных признаков какраньше.· Срок подачи заявки с момента раскрытия информации увеличился с 6 до 12 месяцев.· Упрощение требований, предъявляемых к заявке на регистрацию промышленного образца: ненужно указывать существенные признаки объекта; отредактированы требования к изображению.Основные преимущества участия в Гаагской системе международной регистрациипромышленных образцовРатификация Женевского акта Гаагского соглашения позволила заявителям из России получитьряд преимуществ:1. Заявитель может претендовать на получение охранного документа, действующего в несколькихгосударствах-участниках, подав всего лишь одну международную заявку в национальноеведомство (Роспатент) или в Международное бюро ВОИС.2. Нет необходимости подавать заявку на разных языках в зависимости от стран, в которыхиспрашивается регистрация. В случае когда заявка направляется непосредственно вМеждународное бюро ВОИС, заявитель выбирает для подачи заявления один из трех языков:английский, испанский или французский. Если заявка подается через Роспатент – то онасоставляется на английском языке.3. В одну заявку разрешается включать до 100 промышленных образцов, при условии, что ониотносятся к одному классу Международной классификации промышленных образцов (Локарнскаяклассификация).4. Возможна подача международной заявки без посредничества патентного поверенного.5. Уменьшен размер пошлин по сравнению с подачей нескольких заявок в национальныеведомства различных государств. Необходимая сумма выплачивается в одной валюте(швейцарский франк).В Ежегодном обзоре Гаагской системы за 2018 год, опубликованном ВОИС, акцентируетсявнимание на повышение количества поданных заявок на 40,6% в 2015 году и на 35,3% в 2016году. 1 Причиной такого прогресса эксперты ВОИС считают присоединение к Гаагскомусоглашению Японии, Республики Кореи и Соединенных Штатов Америки. Опубликованнаястатистика свидетельствует о значительном росте объема поданных заявок в новых странах-участницах. Это позволяет предположить, что, благодаря вступлению в Гаагскую систему, и вРоссии увеличится заявительская активность.Первые результаты присоединения России к Гаагской системе международной регистрациипромышленных образцовЖеневский акт Гаагского соглашения вступил в силу на территории нашего государствасравнительно недавно, но первые положительные результаты в области патентованияпромышленных образцов уже имеются:· Во-первых, важно отметить, что произошло сближение законодательства РФ с мировойпрактикой и с законодательством Европейского союза.· Внесены изменения в правовые нормы, направленные на уменьшение требований,предъявляемых к заявке на регистрацию промышленного образца; закрепление приоритетногоположения за изображением регистрируемого объекта, что логично, учитывая суть и назначениепромышленных образцов.· Для стимулирования роста количества международных заявок, поданных по Гаагской системе,созданы различные справочные материалы и информационные интернет-ресурсы. Вразъяснительных целях на веб-сайте ВОИС опубликованы Рекомендации по заполнениюмеждународной заявки (URL: www.wipo.int/hague/ru/how_to/file ). На веб-сайте Роспатентаразмещен бланк международной заявки, а также ее перевод на русский язык, для упрощениязаполнения заявки русскими заявителями (подавать бланк следует на английском языке) (URL:www.rupto.ru/ru/activities/inter/coop/wipo/hague_system/forms_hague ). А также в целях облегчениярасчета пошлин, доступна таблица пошлин и калькулятор автоматического вычисления пошлин(www.wipo.int/hague/ru/fees ).· Согласно годовому отчету Роспатента, в 2017 году средняя продолжительность рассмотрениязаявки на выдачу патента на промышленный образец на стадии экспертизы по существу составила6,05 месяцев. Как указывают эксперты Роспатента: «Такой срок рассмотрения создает большойзапас прочности системы в случае резкого увеличения поступления заявок на промышленныеобразцы в 2018 году, в том числе в соответствии с Женевским актом Гаагского соглашения омеждународной регистрации промышленных образцов». 2Говоря о результатах присоединения к Гаагской системе, можно сделать вывод о позитивнойдинамике. Совершенствование и гармонизация норм российского законодательства, упрощениепорядка подачи международных заявок для отечественных заявителей, возможность подачизаявок в РФ зарубежными заявителями через Гаагскую систему – вот только некоторые очевидныеплюсы. Стоит предположить, что перечисленные обстоятельства, как и предполагают эксперты Роспатента, приведут к увеличению числа заявителей и повышению количества зарегистрированных промышленных образцов.

Наименование места происхождения товара (далее НМПТ) — один из наименее регистрируемыхобъектов интеллектуальной собственности. Однако, благодаря активной государственной политике по продвижению и актуализации региональных брендов, интерес производителей к регистрации НМПТ с каждым годом увеличивается, что свидетельствует о положительной динамике развития института НМПТ как регионального бренда.Что такое региональный бренд?В российском законодательстве отсутствует правовое определение термина «бренд». Анализправовой и периодической литературы показывает, что под понятием «бренд» следует пониматьсочетание различных объектов, обособляющих товар определенного изготовителя, и вызывающиху потребителя ассоциативные связи «товар — производитель», «товар — качество». Термин«бренд» является более широким понятием, чем, например, товарный знак, и включает в себякомбинацию таких значимых для предприятия элементов как: деловая репутация, разнообразныесредства индивидуализации «выделяющие» товар и изготовителя, узнаваемый дизайн упаковкиили товара и т. д. То есть к бренду относят то, что в комплексе вызывает в сознании потребителейассоциацию с конкретной компанией или товаром.Уникальность регионального бренда в том, что его составляющие элементы направлены наобособление и продвижение особенностей региона. Выделяют два вида региональных брендов: региональный бренд ресурсов и бренд места. Чаще всего, когда речь идет о региональном бренде,имеют ввиду бренд ресурсов. Под ресурсами подразумеваются продукты, ландшафты, культурноеи историческое наследие характерные для региона. Бренд места представляет собой сериюассоциаций, изображений, символизирующих ценности конкретного региона. 1 Как правило,региональный бренд включает в себя обе выше обозначенные разновидности.Для чего нужны региональные брендыВ условиях импортозамещения и динамичного развития регионов необходимость продвижения ипопуляризации региональных брендов очевидна. Потребителю такой бренд будет указывать наопределенные свойства товара, место его происхождения, подтверждать качество товара.Изготовителю, использование регионального бренда позволит повысить узнаваемость товара иувеличить объем сбыта. Для региона известный региональный бренд – это приток финансовых,человеческих ресурсов и повышение уровня занятости населения.Географические указания - новый вид региональных брендовСпециалисты Роспатента на основании исследования различных законодательных актов в сфереохраны НМПТ и географических указаний (далее ГУ) сформировали предложения посовершенствованию российского законодательства. В 2018 году в первом чтении Государственнаядума приняла законопроект № 509994-7, в котором предлагается ввести в ч.4 ГК РФ новый объектправовой охраны — географические указания. Главное преимущество такого средстваиндивидуализации заключается в предъявлении упрощенных, по сравнению с НМПТ, требованийк регистрируемому обозначению. Очевидно, что ГУ будут активно использоваться и продвигатьсяв качестве региональных брендов, так как теперь появится возможность предоставить правовуюохрану тем обозначениям, которые не могли быть зарегистрированы как НМПТ.Преимущества НМПТ как регионального бренда1 Yshimi Zuike // Regional brand: What is a regional brand? – URL:https://sites.google.com/site/yshimizuike/home/regionalbrand01/regionalbrand02Возможность получения свидетельства на использование обозначения независимыми друг отдруга предприятиями — одно из преимуществ НМПТ как регионального бренда. Так, если натерритории региона существуют несколько производителей однородных товаров, каждый из нихвправе зарегистрировать НМПТ.Другим преимуществом является то, что, используя НМПТ, производитель указывает нанаименование географического объекта, в границах которого производится товар, так обращаявнимание потребителя на место изготовления продукции.Еще одна положительная особенность — допустимость постоянного изменения кругаправообладателей НМПТ. Благодаря этому обстоятельству производитель может рассчитывать наполучение свидетельства на обозначение, с момента выпуска продукции с соответствующимисвойствами и получения всех необходимых документов. Таким образом, НМПТ может постоянноиспользоваться различными предприятиями, что способствует узнаваемости обозначения ипопуляризации региона.Перспектива развития НМПТ как регионального брендаДля прогнозирования перспективы развития НМПТ как регионального бренда стоитпроанализировать сведения о количестве заявок на регистрацию и свидетельств, выданных порезультатам их рассмотрения Роспатентом; о товарах, в отношении которых регистрируютсясвидетельства на НМПТ; о государственной политике по развитию института региональныхбрендов.Говоря о развитии института НМПТ как регионального бренда целесообразно обратить вниманиена статистику Роспатента по динамике подачи заявлений и выдачи свидетельств на НМПТ.Согласно отчету за 2017 год, доля заявок в период с 2013 по 2017 год возросла с 39 до 56. За этотже период, объем выданных свидетельств повысился с 9 до 30. 2 Количество заявок и свидетельствувеличивается поэтому можно предположить, что производители начинают пониматьцелесообразность регистрации НМПТ. Стоит также отметить, что, из 56 заявок за 2017 год, 18было подано в отношении обозначений, ранее не зарегистрированных как НМПТ. Этосвидетельствует о том, что изготовители начали проявлять интерес к обособлению товаров нетолько через использование фантазийных элементов и словесных символов (как в случае стоварными знаками), но и путем установления связи между продукцией и особенными условиямиее производства.Большинство НМПТ, в отношении которых испрашивалась правовая охрана, направлено наобособление продуктов питания. Лидирующее положение, согласно отчетам Роспатента, начинаяс 2013 года занимают заявления на выдачу свидетельств на НМПТ в отношении минеральнойводы. 3 Учитывая, что продукты питания являются основным предметом потребления, великавероятность дальнейшего использования уже зарегистрированных НМПТ.Современная государственная политика направлена на продвижение развития регионов. Во времяXXI Международной конференции Роспатента, заместитель руководителя Роспатента ЛюбовьКирий, назвала наименование места происхождения товара «…важнейшим средствоминдивидуализации, которое лежит в основе формирования успешного регионального бренда,поскольку позволяет установить связь товаров с территорией, на которой они производятся». 4Региональные бренды, и НМПТ, в частности — своеобразные инструмент улучшениядемографического и финансового состояния субъектов РФ. В связи с этим проводятся2 https://rupto.ru/content/uploadfiles/docs/otchet_2017_ru.pdf3 http://old.rupto.ru/about/reports/2013_14 https://rupto.ru/ru/news/16-10-2017-itogi-xxi-mezhdunarodnoy-konferencii-rospatenta-na-pervoy-sekcii-obsudili-razvitie-regionalnyh-ekonomik-s-ispolzovaniem-sredstv-individualizaciiмероприятия по привлечению внимания общественности к институту НМПТ. В 2018 годупредставители Роспатента провели тематическую встречу, посвященную актуальным вопросамправовой охраны НМПТ, в которой участвовали представители из 27 регионов. 5 Такжереализуется комплекс мероприятий по информированию производителей относительнопреимуществ регистрации НМПТ, а также стимулируется работа государственных органов натерритории регионов по увеличению количества заявок, подаваемых на регистрацию НМПТ.Все вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют о том, что интерес производителей к такомусредству индивидуализации, как наименование места происхождения товаров с каждым годомувеличивается, а развитие НМПТ как регионального бренда — одна из значимых задач встратегической политике России.

С 2010 года в России функционирует правовая норма, обязывающая производителей и импортеровоборудования и материальных носителей платить вознаграждение за свободное воспроизведениеаудиовизуальных произведений в личных целях.Стоит отметить, что подобные выплаты взимаются и в других государствах. Суть такоговознаграждения состоит в том, что за частное использование аудиовизуального произведенияправообладатель должен получить компенсацию. Установленная сумма уплачиваетсянепосредственными пользователями косвенно: она закладывается в стоимость оборудования илиматериальных носителей, с помощью которых воспроизводятся аудиовизуальные произведения.Прямая обязанность по выплате вознаграждения возлагается на изготовителей и импортеровустройств и материальных носителей.Мировая практика взимания платежей за использование произведений в частных целяхВ зарубежном законодательстве отсутствует единая схема по выплате вознаграждения завоспроизведение аудиовизуальных объектов в личных целях. Например, в Люксембурге иАвстралии взносы за свободное использование частного характера не взимаются. В Швеции,Румынии и Бельгии к плательщикам помимо изготовителей и импортеров также относят оптовыхпродавцов. В ряде стран установлены фиксированные платежи, размер которых регулярнопересматривается (Франция, Венгрия, Германия), а в других государствах вознаграждениеустанавливается в размере процентной ставки от отпускной цены (Япония, Польша, Греция и ряддругих). 1Законодательное регулирование взимания платежей за свободное воспроизведение в РФВ России положения о выплате вознаграждений за использование в частных целях впервыезаконодательно закреплены были в ст. 26 Закона РФ от 09.07.1993 № 5351-1 «Об авторском правеи смежных правах». Эта норма утратила силу после введения в силу части 4 ГК РФ. Статья 1245действующего ГК дублирует положения ранее действовавших положений.Проанализировав законодательную норму можно выделить:· Субъектов, которым предоставляется право на получение вознаграждения. Ими являютсяавторы, исполнители и изготовители фонограмм и аудиовизуальных произведений.· Лиц, с которых взимаются выплаты. Это изготовители и импортеры оборудования иматериальных носителей, используемых для воспроизведения частного характера.· Исключения, в отношении объектов, за реализацию которых не взимаются сборы. К такимотносят оборудование и материальные носители, произведенные в целях экспорта ипрофессиональное оборудование.Положения ст.1245 ГК РФ не применялись до 2010 года, когда Правительство РФ издалоПостановление № 829 «О вознаграждении за свободное воспроизведение фонограмм иаудиовизуальных произведений в личных целях». Положения указанного правового актасодержат:· размеры выплачиваемых вознаграждений;· перечень устройств и материальных носителей, облагаемых выплатами;· порядок сбора вознаграждений.Организация, уполномоченная на сбор вознаграждений за воспроизведениеаудиовизуальных произведений в личных целяхСогласно п.2 ст.1245 ГК РФ: «Сбор средств для выплаты вознаграждения за свободноевоспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях осуществляетсяаккредитованной организацией».Единственная структура, уполномоченная взимать указанные платежи – это Общероссийскаяобщественная организация Российский Союз Правообладателей (далее РСП). В 2010 году, поПриказу Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в области охраныкультурного наследия от 24.09.2010 №167, РСП получил государственную аккредитацию нареализацию полномочий по взиманию вознаграждения за воспроизведение в личных целях. В 2015году Приказом Министерства культуры РФ от 18.09.2015 № 2440 аккредитацию Союза продлилина 10 лет.Размер выплат и распределение полученных средствВыделяют два способа исчисления суммы выплачиваемого вознаграждения:· Устанавливается фиксированная сумма, которая подлежит оплате;· Изготовители и импортеры уплачивают определенный процент от отпускной цены или ценыввоза оборудования и материальных носителей.В России используют процентный способ исчисления необходимых выплат. Согласно п.1 ст.1245ГК РФ, порядок сбора вознаграждения и его размеры устанавливается ПостановлениемПравительства РФ. Актуальная процентная ставка составляет 1% от полной стоимостиоборудования или материального носителя, которые могут быть использованы длявоспроизведения аудиовизуальных произведений в личных целях.В отношении аудиовизуальных произведений п.3 ст.1245 ГК РФ устанавливается следующеепроцентное распределение уплаченных вознаграждений:· 40 % — авторам аудиовизуальных произведений,· 30 % — исполнителям, исполнение которых зафиксировано в аудиовизуальных произведениях,· 30 % — изготовителям аудиовизуальных произведений.Развитие института выплаты вознаграждения за воспроизведение аудиовизуальныхобъектов в частных целяхСогласно ежегодному отчету РСП в 2016 году сумма собранных вознаграждений составила 2 680749 рублей. В 2010 году, когда было создано общество, такая сумма составляла 38 099 рублей. 2Рост полученных выплат обусловлен увеличением количества договоров, заключенных междуРСП и правообладателями и контрактов между РСП и плательщиками вознаграждения.Обозначенная тенденция свидетельствует о том, что с каждым годом растет количествоправообладателей, которые реализуют полагающееся им право на вознаграждение завоспроизведение в личных целях.Стоит отметить, что одновременно с началом взимания выплат появились и попытки отменитьдействия актов, предусматривающих такую возможность. Последняя инициатива выразилась взаконопроекте, вынесенном 26 марта 2018 года на рассмотрение Совета Думы. Член КомитетаГосдумы по госстроительству и законодательству Сергей Иванов, выступил с предложением оботмене выплат компенсационного характера за свободное воспроизведение в личных целях,мотивировав это тем, что пользователи уплачивают вознаграждение правообладателямаудиовизуальных произведений, когда их приобретают и нет необходимости платить повторно.Таким образом, существует вероятность отмены выплат вознаграждений за свободноевоспроизведение в личных целях. 3Библиография:1 См. подробнее: Ковтун Е.В., Коваленко Е.В. Система сбора и выплаты вознаграждения правообладателям засвободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях: проблемы и перспективы2  Отчет РСП за 2016 год3. «Налог на болванки» могут отменить // Парламентская газета от 26.03.2018

Так повелось, что технические новшества у нас вводятся не так быстро и безболезненно, как быэтого хотелось всем интересантам. Так, патентные ведомства за рубежом, уже очень давновзаимодействуют с заявителями с использованием Всемирной паутины.По истечению первого десятилетия нового века отечественный ФИПС (Федеральный институтпромышленной собственности – орган, осуществляющий государственную регистрацию объектовинтеллектуальной собственности) до сего из электронных средств клиентоориентирования,признававший лишь факс, с последующим «бумажным» подтверждением, медленно, но верноначал претворять в жизнь то, что уже давно назрело в социальном и экономическом аспектах.В 2010 году начала работать система электронной подачи заявок на регистрацию товарныхзнаков и ведения, связанной с ней, переписки с уполномоченным органом. Взаимодействие сзаявителем посредством Сети осуществляется с момента подачи заявки и вплоть до разрешениявопроса по существу (решения о регистрации, отказе в ней, либо решения об отзыве заявки).Как и в любом аспекте человеческой деятельности, в описываемой системе есть явныепреимущества и недостатки, которые, скорее можно назвать недочетами разработчиков.Давайте вкратце их коснемся. Начать хотелось бы с преимуществ, так как их, несомненно,больше и они на порядок значительнее.Итак, на наш взгляд, самой важной из них, является скидка на государственные пошлины вразмере значительных 30 процентов, что является приятной неожиданностью в контекстефинансовой политики госорганов последних лет по отношению к бизнессообществу. Естьдостаточные основания полагать, что таким образом регистрирующий орган стимулируетскорейшую электронизацию отношений: заявитель – ФИПС. Несомненно, положительнымпродуктом электронного взаимодействия с ФИПС является сокращение времени, т.н. формальнойэкспертизы заявки, что, учитывая, значительные сроки, отводимые законодателем на общийпроцесс, имеет если не решающее, то важное значение при выборе способа подачи документов.Электронизация, в свою очередь, открыла массу удобств для компаний, занятых в регистрациитоварных знаков. Сюда можно отнести, например возможность круглосуточной подачидокументов в ФИПС в течение 7 дней в неделю и сверхбыстрое, по сравнению с «обычным»способом, получение корреспонденции, что, безусловно, способствует выдерживанию сроковподачи и более точному заполнению заявок.Кто из офисных сотрудников не сетовал на большое количество складированной на рабочемместе документации, и кто не страдал от ее путаницы и потери. С электроннымдокументооборотом, эти «радости» ушли в прошлое. По крайней мере, в том, что касаетсярегистрации товарных знаков. Все документы теперь хранятся в цифровом формате, в одномместе. Как следствие, из предыдущего удобства вытекает такая маленькая, но все же радость, какэкономия бумаги, что в условиях экономической стагнации, для патентных бюро, едва ли небольшая удача, чем 30 процентная скидка по госпошлине для их клиентов.Не обошли стороной удобства и работников ФИПС. При рассмотрении заявки, например,эксперту не нужно проверять, действующую ли редакцию МКТУ использовал при заполнениисоискатель, или ошибочно ограничился старой. Программа использует только действующиенормативные документы. Естественно, такое удобство в положительном аспекте касается иработников патентных фирм.Переходя к недостаткам или, как мы их назвали выше, недочетам разработчика, которые, надопризнать, с течением времени нивелируются, можно вспомнить такую странную особенностьпрограммы, как запрос на заполнения поля КПП, в тех случаях, когда соискателем являетсяиндивидуальный предприниматель, как известно, такого кода не имеющий. Конечно, нетрудновнести требуемые программой нули, но, в целом, это говорит о «сыроватом» программномпродукте. Нередки, к сожалению, и случаи появления сложностей со входом в ресурс послесамообновления компьютера, что уже является более серьезным недостатком, которые, наряду сосбоями на сервере ФИПС, могут явиться причиной срыва сроков подачи документов со всемивытекающими. Последние (сбои) к всеобщей радости происходят редко и являютсянепродолжительными.К «излечимым», но неприятным недугам программного продукта ФИПС, можно отнестиограничения по форматам и объемам, подаваемого пакета документов.Сюда же надлежит причислить нераспознавание программой названия (шапки) класса МКТУ,при необходимости внесения его в заявку. В случае такой надобности, в противоречие здравомусмыслу, в заявку надлежит поместить весь перечень класса. Не способствует удобству в работе иотсутствие автозаполнения и возможности копирования заявок, то есть каждая из них заполняетсяотдельно, что, безусловно, создает излишние сложности в работе и оказывает косвенноенегативное влияние на качество услуг.Совсем не кажется чем-то страшным на фоне изложенного необходимость приобретенияусиленной ЭЦП и, например, совсем уж комичный, зачет программой оплаченной, но неподтвержденной госпошлины.Подводя итог, нужно отметить, что обозначенные преимущества и недочеты, достаточносложно классифицировать на предмет их относимости и степени выгодности, или неудобств поотношению исключительно к регистрирующему органу, клиентам или патентным бюро.Поскольку регистрация товарного знака является многокомпонентным процессом со сложнымсоставом участников и необходимостью их четкого взаимодействия, так и преимущества инедочеты являются общими и взаимосвязанными.В целом, в настоящее время, можно увидеть тенденцию к улучшению качества электронноговзаимодействия с Роспатентом, которая, мы уверены, будет только набирать обороты.

Можно ли использовать изображения известных мультипликационных персонажей в рекламных целях – вопрос, который в последнее время становится все более актуальным. Образы популярных анимированных героев могут обеспечить устойчивый спрос на товары для детей и подростков, и многие предприниматели охотно используют их в своей деятельности, считая, что подобным образом способствуют еще большей их известности и не рассматривая подобные действия, как нарушения авторского права. Тем не менее, использовать образы героев мультфильмов без соответствующего разрешения – незаконно.Любой мультипликационный персонаж является объектом авторского права, как и любое другое произведение искусства. У каждого героя есть свой автор и правообладатель, а следовательно использовать его можно только с разрешения, причем выдать его должен не тот, кто придумал героя, а тот, кому принадлежат права на него.Для того, чтобы получить соответствующее разрешение, необходимо обратиться к компании-правообладателю или ее региональному представительству. Документом, подтверждающим ваши права на использование образа, станет лицензионный или сублицензионный договор, в котором будет четко прописано где, как, в каких объемах и каким образом правообладатель разрешает вам использовать образ того или иного мультипликационного героя. Заключение договора является единственным законным путем к использованию известных персонажей в своей работе.Часто недоразумения возникают в том случае, если компания правообладатель регистрирует образ мультипликационного героя в качестве своего товарного знака. В этом случае, герой изображается в оправленной позе и определенной одежде, кроме того, товарный знак регистрируется лишь в отношении определенного класса МКТУ. Многие уверенны, что изменив позу или наряд героя, а также используя указанное обозначение для товаров другого класса они уже не будут нарушать права компании-правообладателя, но это не так. Дело в том, что вопросы, связанные с использованием товарных знаков и вопросы, регулирующие использование объектов авторских прав, регулируются двумя совершенно разными областями права. И если меняя что-то в образе героя и используя указанное обозначение для товаров других категорий, нарушения прав компании, зарегистрировавшей товарный знак, действительно можно избежать, то нарушение авторских прав в любом случае будет иметь место быть. В данном случае ключевую роль играть будет вопрос узнаваемости персонажа – то есть, если образ героя будет переработан, но сам герой будет оставаться узнаваем – использовать его без разрешения нельзя. Если же вы сумеет доказать, что нарисовали собственного героя и это будет подтверждаться независимой художественной экспертизой - нарушения авторских прав не будет.Таким образом, охрана авторским правом персонажа произведения предполагает, что только автору или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать персонаж любым способом, в том числе и в рекламных целях, и любому стороннему лицу, желающему также использовать указанный персонаж необходимо заключить лицензионный договор с правообладателем. В противном случае будет иметь место нарушение исключительного права правообладателя персонажа.

13 декабря 2007 г. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации утвердил информационное письмо № 122 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности»1. В соответствии с правовой позицией, изложенной в п. 13, вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы.Предшествующая данному информационному письму судебная практика по искам о запрете незаконного использования товарного знака сводилась к тому, что по многим делам суды назначали экспертизу о сходстве товарного знака истца с обозначением ответчика, назначение экспертизы затягивало дело на год и более, делая судебный запрет незаконного использования товарного знака крайне неэффективным методом защиты исключительных прав.Понимая сложность и длительность судебного процесса, правообладатели до 2008 года параллельно с подачей искового заявления регулярно подавали заявления в полицию для создания больших проблем нарушителю.С утверждением информационного письма количество таких заявлений уменьшилось, число судебных дел возросло.С даты утверждения информационного письма прошло шесть лет и сформировалась определенная судебная практика, результат которой хотелось бы обсудить в данной статье. Анализируя судебные решения о искам о запрете незаконного использования товарного знака и сравнивая такие решения с судебными решениями об оспаривании решений Роспатента, рассмотревшего возражения против предоставления правовой охраны сходному товарному знаку, можно сделать следующий вывод:по искам о запрете незаконного использования товарных знаков суды не признают сходными до степени смешения с товарными знаками обозначения, которые Роспатент не зарегистрировал бы в качестве товарного знака в связи с наличием ранних похожих товарных знаков.Утверждая информационное письмо № 122 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности», ВАС РФ в п. 13 указал на то, что «Экспертиза назначается только для разрешения возникших при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний. Вопрос о сходстве до степени смешения двух словесных обозначений, применяемых на товарах истца и ответчика, может быть разрешен судом с позиции рядового потребителя и специальных знаний не требует».Означает ли данная позиция то, что при сравнении товарных знаков не нужно руководствоваться какими-либо нормативными актами, устанавливающими критерии сходства сравниваемых обозначений, например Правилами составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания (утверждены приказом Роспатента от 05.03.2003 № 32)?2 - Нет, не обозначает.В том же п. 13 информационного письма ВАС РФ указывает, что согласно абзацу шестому п. 14.4.2 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания (утверждены приказом Роспатента от 05.03.2003 № 32) (далее – Правила), обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением, если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.Таким образом, после анализа позиции ВАС РФ, изложенной в п. 13 информационного письма № 122, очевидно, что ВАС РФ указал на то, что установление сходства товарного знака со спорным обозначением не требует специальных познаний, т.е. - проведения экспертизы; вместе с тем при установлении сходства необходимо применять Правила.Данные Правила применяются Роспатентом при регистрации товарных знаков и рассмотрении возражений против предоставления охраны товарному знаку.Данные Правила должны применяться судами при сравнении товарного знака с обозначением, используемым ответчиком.Однако анализ судебных решений показывает, что суды, руководствуясь п. 13 информационного письма ВАС РФ № 122 , приходят к выводу о сходстве / несходстве сравниваемых знаков «с позиции рядового потребителя», т.е. выражают в судебном решении свою субъективную точку зрения с позиции потребителя. Практически во всех анализируемых судебных актах приведена ссылка на сравнение обозначений в соответствии с тремя критериями сходства, установленными Правилами; однако во всех судебных решениях и постановлениях приведенный анализ сходства сравниваемых обозначений проведен не полностью, отсутствуют сравнения по одному или двум признакам сходства: фонетическому, семантическому или графическому.В подпунктах (а) - (в) п. 14.4.2.2 Правил указаны признаки сходства сравниваемых обозначений: звуковой, графический и смысловой.В пп. (г) п. 14.4.2.2 Правил указано: Признаки, перечисленные в подпунктах (а) - (в) настоящего подпункта, могут учитываться как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.Это означает, что сходство сравниваемых обозначений может быть по любому из признаков сходства. Отсутствие в судебном акте сравнения по какому-либо из признаков говорит о неполном судебном акте.За последние 2-3 года очень часто публикуются решения и постановления судов, в которых отсутствует сравнение обозначений по какому-либо из критериев сходства, либо - по двум критериям сходства.Хотелось бы объяснить такое мнение на примере постановления 9 Арбитражного апелляционного суда по делу А40-187101/20133 по иску ООО «Александровы погреба» к ООО «ЭЛ-ГРАНД», ООО «ЭЛИТТОРГ», ООО «ЛеоЛит», ООО «ФудПром», ООО «Топ-Сервис».По данному делу истец обратился к ответчикам с иском о запрете незаконного использования товарного знака Challenge № 3806114 и взыскании компенсации.Товарный знак РФ №380611 Сигара GURKHA Royal Challenge 5Решением Арбитражного суда города Москвы от 28.02.2014, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.06.2014, и постановлением Суда по интеллектуальным правам от 26.09.2014, в удовлетворении иска отказано.Ниже приводим текст постановления 9 ААС по данному делу, сразу по тексту из постановления суда, приведены комментарии, текст из судебного акта выведен курсивом:Исходя из указанных положений Правил, разрешая вопрос о сходстве до степени смешения словесного обозначения GURKHA либо GURKHA Royal Challenge с товарным знаком CHALLENGE по свидетельству № 380611, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии сходства до степени смешения указанных обозначений и товарного знака истца по всем критериям.Вывод «отсутствие или наличие сходства по всем критериям» приводится практически во всех решениях и / или постановлениях, установивших сходство или несходство сравниваемых обозначений. Анализа по всем критериям сходства нет.Из материалов дела следует, что оформление сигар GURKHA представляет собой комбинированное обозначение, в состав комбинированного обозначения сигар GURKHA входят словесные элементы GURKHA и royal challenge. Суд апелляционной инстанции полагает, что сравниваемые обозначения GURKHA либо GURKHA Royal Challenge и CHALLENGE не совпадают во всех элементах и поэтому тождественными считаться не могут.Анализа на сходство сравниваемых обозначений по трем критериям, установленный Правилами в постановлении не приводиться.При этом словесный элемент GURKHA занимает доминирующее положение по отношению к словесному элементу royal challenge, поскольку он расположен в центре и выполнен шрифтом большего размера.На товаре может быть несколько товарных знаков / обозначений. В соответствии с п. 14.4.2.2 Правил «Словесные обозначения сравниваются с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы».Правилами не предусмотрено отсутствие сходства из-за доминирования одного из элементов, который даже не должен учитываться при сравнении словестных обозначений Royal Challenge и Challenge. Суд должен сравнивать и анализировать сходство обозначений Royal Challenge и Challenge. Почему должен? Потому что это делал бы Роспатент в случае, если бы комбинированное обозначение GURKHA Royal Challenge было бы подано на регистрацию в качестве товарного знака. Потому что суды проверяют правильность решений Роспатента, при оспаривании решений Роспатента в которых приводятся такие доводы.Правильность именно такого подхода отражена постановлении ВАС РФ по делу А40-2569/20116 (ООО «Лина» к ООО «Макдоналдс») «Между тем суды необоснованно подвергали оценке размер шрифта обозначения, место его размещения на упаковке, наличие на упаковке обозначений и товарных знаков других правообладателей, поскольку перечисленное не имеет правового значения при установлении тождественности противопоставляемых обозначений и не влияет на вывод о наличии в действиях ответчика правонарушения в виде использования чужого товарного знака, а подлежит исследованию в случае сходства обозначений для определения возможности их смешения».Таким образом, именно словесный элемент GURKHA выполняет основную функцию индивидуализации товара (сигар) юридического лица.Какое это имеет отношение к сходству обозначений Royal Challenge и Challenge?Словесный элемент royal challenge и по положению в комбинированном обозначении, и по смысловому значению является описательной характеристикой товара, следовательно, в силу подп. 3 п. 1 ст. 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации не обладает различительной способностью.Имеет ли право суд делать выводы об отсутствии различительной способности товарного знака в иске о запрете использования такого знака? В том же постановлении ВАС РФ по делу А40-2569/2011 (ООО «Лина» к ООО «Макдоналдс») указано:«Суды неправомерно отказали в иске по мотиву отсутствия различительной способности товарного знака «С ПЫЛУ С ЖАРУ», а также в связи с тем, что обозначение состоит из элементов, характеризующих качество и свойства товара, поскольку предоставление правовой охраны товарному знаку не оспорено в установленном законом порядке.В п. 62 постановления от 26.03.2009 № 5/297 также указано, что лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак, не может быть отказано в его защите (даже в случае, если в суд представляются доказательства неправомерности регистрации товарного знака) до признания предоставления правовой охраны такому товарному знаку недействительной в порядке, предусмотренном ст. 1512 Кодекса, или прекращения правовой охраны товарного знака в порядке, установленном ст. 1514 Кодекса.»Таким образом, суд не может делать вывод об отсутствии различительной способности товарного знака по иску о запрете незаконного использования такого знака.Суд апелляционной инстанции также полагает необходимым отметить, что угроза смешения имеет место, если один товарный знак воспринимается за другой или если потребитель понимает, что речь идет не об одном и том же товарном знаке, но полагает, что оба товарных знака принадлежат одному и тому же предприятию. Такая угроза зависит от нескольких обстоятельств: во-первых, от различительной способности знака с более ранним приоритетом; во-вторых, от сходства противопоставляемых знаков; в-третьих, от оценки однородности обозначенных знаком товаров и услуг.Такая позиция соответствует правовой позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении Президиума от 18.07.2006 № 2979/06 по делу № А40-63533/04-67-642, Определении от 30.05.2011 № ВАС-5661/11 по делу № А40-39536/10-12-240.Однако истцом не приведено доказательств того, что вследствие использования ответчиками спорного обозначения Challenge потребители полагали или могли полагать, что спорное обозначение индивидуализирует деятельность истца, как правообладателя товарного знака CHALLENGE по свидетельству № 380611.В материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что продукция – сигариллы марки CHALLENGE, о которой речь идет в исковом заявлении, имеется в реальном обороте.Отсутствие доказательств использования истцом товарного знака CHALLENGE по свидетельству № 380611 оценивается судом апелляционной инстанции как обстоятельство, обуславливающее фактическую невозможность смешения товарного знака истца CHALLENGE» по свидетельству № 380611 в глазах потребителя со спорным обозначением «Challenge, используемым ответчиками.В последнее время суды очень часто отказывают в иске в связи с недоказанностью смешения товарного знака с используемым ответчиком обозначением. Однако на основании какой нормы права суды отказывают в иске из-за недоказанности использования? Статья 1515 ГК РФ устанавливает два критерия для установления нарушения исключительного права на зарегистрированный товарный знак и запрета использования сходного обозначения:сходство до степени смешения;однородность товаров и/ или услуг.При регистрации товарных знаков Роспатент отказывает в регистрации заявленного обозначения, даже установив вероятность смешения на основании сходства сравниваемых обозначений. Суды, рассматривая иски о запрете незаконного использования и требуя доказывания факта смещения, по всей видимости исходя из требований ст. 65 АПК РФ об обязанности стороны доказать те обстоятельства, на которые сторона ссылается выходят за пределы требований ст. 1515 ГК РФ. Доказывание именно фактического смешения ст. 1515 ГК РФ не требует.Более того, исключительное право на товарный знак возникает из государственной регистрации товарного знака, у правообладателя нет обязанности использовать свой товарный знак как минимум 3 года с даты его регистрации. Если с иском обращается правообладатель, который не начал использование своего товарного знака и который не может представить доказательств использования и соответственно фактического смешения, суд откажет в иске из-за отсутствия доказательств фактического смешения? Или же, правообладатель обращается с иском о запрете использования товарного знака, после регистрации которого прошло 3 года, суд откажет в иске из-за отсутствия доказательств фактического смешения, по факту приняв решение о досрочном прекращении товарного знака в связи с неиспользованием?Исходя из изложенного, суды при рассмотрении исков о незаконном использовании сходного с товарным знаком обозначения должны приводить анализ сравнения товарного знака и обозначения в соответствии с критериями Правил. Подобные споры во всех арбитражных судах рассматривают специализированые составы, и судьи обладают специальными познаниями для проведения такого анализа.Если суд, рассматривающий такое дело, не обладает познаниями для самостоятельного проведения анализа сравниваемых обозначений в соответствии с Правилами, или в исковом заявлении и / или отзывах отсутствует подобный анализ, произведенный сторонами, который суд может оценить и положить в основу судебного акта, - суд должен назначить судебную экспертизу для оценки сходства, т.к. не обладает соответствующими специальными познаниями.Нынешняя судебная практика приводит к тому, что суды отказывают в иске о запрете незаконного использования товарного знака, признавая несходными обозначения, которые никогда не могли бы быть зарегистрированными в качестве товарного знака.Просмотрев судебные решения за последние полгода, можно привести следующие примеры -Дело А40-55565/20138, товарный знак «УСПЕХ», № 386090 и обозначение «Ваш успех - салон красоты»;Дело А41-65696/20139, товарный знак «ТРЭЛ-ДЕТАЛЬ», № 458996 и обозначение «ТРЭЛ»;Дело А41-57871/201310, товарный знак «ГУРМАН», № 213841 и обозначение «Рублевский гурман»;Дело А40-135039/201311, товарный знак «САМСОН», № 260887 и обозначение SAMSONAS;Дело А40-77233/201312, товарный знак «Автоэксперт», № № 326231, 341719 и обозначения experttyres.ru и «ЭКСПЕРТ ШИН».При этом нужно обратить особое внимание, что в ряде случаев правообладатели, сталкиваясь с подобными мотивировками судебных решений, не идут оспаривать судебные решения либо в апелляцию, либо в кассацию. Несмотря на то, что подача жалобы на решение – это право стороны, стороны - правообладатели не видят возможность изменить существующую практику, не желают нести расходы на представителей, даже несмотря на то, что могут взыскать судебные расходы в случае выигрыша. Такая мотивировка судебных решений подрывает у правообладателей уважение к судебной системе.Принятие подобных решений приводит к тому, что лица, использующие сходные обозначения, не идут регистрировать используемые ими обозначения в качестве товарных знаков, а просто пользуются ими. Получив иск о запрете незаконного использования, нарушители убеждают суд в отсутствии доказательств факта смешения и, выиграв суд, продолжают использование сходного обозначения без регистрации товарного знака.В этой связи следует отдельно обсудить еще одно последствие применения судами п. 13 информационного письма № 122 Президиума ВАС РФ, согласно которому вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы.Анализ сегодняшней судебной практики по искам о запрете незаконного использования товарного знака показывает, что суды, запрещая незаконное использование товарного знака или отказывая в таком иске, отделяют сходство товарного знака с оспариваемым обозначением от недобросовестности и/или недобросовестной конкуренции со стороны ответчика.Однако, исходя из системного анализа положений ГК РФ в части товарных знаков, а так же многочисленной судебной практики, понятно, что целью использования сходного до степени смешения обозначения является использование чужой репутации, репутации, которая создана правообладателем, получение необоснованных преимуществ за счет правообладателя.Использование чужой репутации для продвижения своего товара является элементом недобросовестной конкуренции.Суды, вероятно полагая, что недобросовестная конкуренция – это отдельное нарушение ст. 14 Закона РФ «О защите конкуренции», не исследуют сходство до степени смешения с точки зрения недобросовестности.Такой подход приводит к тому, что ответчик (нарушитель) может не нарушать права на товарный знак, но будет нарушать антимонопольное законодательство, когда ФАС РФ признает действия ответчика недобросовестной конкуренцией.Резюмируя, можно сказать следующееСкорее всего кто-то, прочитав данную статью, решит, что предлагаемый подход о необходимости наличия в судебных актах по искам о запрете незаконного использования товарных знаков анализа сравниваемых обозначений в соответствии с критериями Правил излишен и не обоснован.В этом случае целью данной статьи является необходимость применения одинакового подхода как по искам о запрете незаконного использования товарного знака, так и при регистрации обозначений в качестве товарных знаков.Если сходство до степени смешения является вопросом факта, которое должно оцениваться судом с позиции рядового потребителя и не требует полного анализа в соответствии с Правилами, - тогда и при регистрации заявленных на регистрацию обозначений должен быть такой же подход: эксперты Роспатента должны сравнивать заявленное на регистрацию обозначение с точки зрения рядового потребителя. А суд, рассматривая заявления об оспаривании решений Роспатента о сходстве знаков, не должен требовать полного анализа критериев сходства, регламентированных Правилами. Статья опубликована в интернет журнале Суда по интеллектуальным правам.  См. Информационное письмо № 122, утвержденное Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 декабря 2007 г. «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности» // СПС «ГАРАНТ».См. Приказ Роспатента от 5 марта 2003 г. № 32 «О правилах составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания» // СПС «ГАРАНТ».См. Постановление 9 ААС по делу А40-187101/2013 // СПС «ГАРАНТ».См.: Реестр товарных знаков Роспатента, товарный знак Challenge № 380611[Электронный ресурс] // Интернет-сайт ФГБУ Федеральный институт промышленной собственности // http://www1.fips.ru (дата обращения – 19 декабря 2014 года).Источник фотографии сигары GURKHA Royal Challenge – Интернет-сайт «http://www.cigarinspector.com».См. Постановление ФАС РФ по делу А40-2569/2011 (ООО «Лина» к ООО «Макдоналдс») // СПС «ГАРАНТ».См. Совместное постановление пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 26 марта 2009 г. № 5/29 // СПС «ГАРАНТ».Дело А40-55565/2013 // СПС «ГАРАНТ».Дело А41-65696/2013 // СПС «ГАРАНТ».Дело А41-57871/2013 // СПС «ГАРАНТ».Дело А40-135039/2013 // СПС «ГАРАНТ».Дело А40-77233/2013 // СПС «ГАРАНТ».

О критериях заинтересованности лиц, подающих заявления о досрочном прекращении действия товарного знака, в последние несколько лет говорили и писали достаточно много. После введения в действие 4-й части ГК РФ само понятие заинтересованного лица, имеющего право требовать досрочного прекращения действия товарного знака, перешло из одной крайности в другую. Если в течение примерно года, с момента принятия 4-й части ГК РФ и до начала 2009 г., заинтересованными признавались любые лица, оплатившие пошлину за рассмотрение заявления о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака, то затем было введено жесткое ограничение на «заинтересованность». Сегодня, поняв, что норма о досрочном прекращении практически перестала работать, критерий «заинтересованности» вновь стал достаточно широким: главное, чтобы лицо, подавшее заявление, не имело своей целью злоупотребление правами и создание проблем правообладателю.Но 4-я часть ГК РФ содержит указание на необходимость наличия заинтересованности у лица, подающего не только заявление о досрочном прекращении действия товарного знака в связи с его неиспользованием, но и тех, кто обращается в Федеральную службу по интеллектуальной собственности (Роспатент) с возражениями по всем критериям охраноспособности товарных знаков, предусмотренных ст. 1483 ГК РФ.Мысль написать данную статью возникла после присутствия на судебном заседании по рассмотрению заявления об оспаривании решения Роспатента (дело СИП-161/2013), по возражению ООО «МЕТРО Кэш энд Керри», аннулировавшего действие товарного знака «BERGLAND» № 321953 (заявитель отметил, что товарный знак указывает на место производства товара). Во время заседания представитель «МЕТРО Кэш энд Керри» отметил: «Заинтересованность моего доверителя возникла после того, как правообладатель подал исковое заявление к моему доверителю о прекращении незаконного использования товарного знака». Роспатент признал такую заинтересованность, а другая сторона процесса (правообладатель) ни в Роспатенте, ни в суде заинтересованность не оспаривала.Но есть ли заинтересованность в оспаривании товарного знака у лица, которое его незаконно использует? И может ли быть у такого лица заинтересованность в оспаривании товарного знака, возникающая только из незаконного использования сходного обозначения?Здесь сразу нужно отделить заинтересованность в досрочном прекращении действия товарного знака в связи с его неиспользованием от заинтересованности в аннулировании товарного знака по иным основаниям, например оспаривании знака, как не соответствующего критериям ст. 1483 ГК РФ.Принцип досрочного прекращения исходит из того, что государство обязывает правообладателя использовать зарегистрированное право и защищает от незаконного использования или регистрации сходных знаков только то исключительное право, которое используется. И совершенно очевидно, что лицо, которому предъявлен иск о запрете использования какого-либо товарного знака/обозначения, правомерно ставит перед правообладателем вопрос: использует ли он свой товарный знак? Если использует, тогда его можно защищать, и суд должен запрещать другим лицам его незаконное использование. Но насколько правильно автоматически распространять такую заинтересованность при оспаривании прав по основаниям ст. 1483 ГК РФ?Участвуя за последние 5 лет в сотне дел, стало совершенно очевидно, что при оспаривании прав на товарные знаки по многим основаниям охраноспособности товарного знака, указанным в ст. 1483 ГК РФ, такой принцип заинтересованности не применим и неприемлем. Более того, заинтересованность при подаче возражений об аннулировании товарных знаков различна по каждому критерию охраноспособности, в связи с чем каждый из критериев заинтересованности требует отдельного обсуждения. П. 1 ст. 1483 ГК РФ1. Не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, не обладающих различительной способностью или состоящих только из элементов:1)вошедших во всеобщее употребление для обозначения товаров определенного вида;2)являющихся общепринятыми символами и терминами;3)характеризующих товары, в том числе указывающих на их вид, качество, количество, свойство, назначение, ценность, а также на время, место и способ их производства или сбыта;4)представляющих собой форму товаров, которая определяется исключительно или главным образом свойством, либо назначением товаров.Указанные элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения.Положения настоящего пункта не применяются в отношении обозначений, которые приобрели различительную способность в результате их использования.Данный пункт нужно разделить на две части:●абсолютные основания, не связанные с указанием на место производства товара или местонахождение производителя, и●абсолютные основания, связанные с указанием на место производства товара или местонахождение производителя. Оспаривая товарный знак и подав возражение в Роспатент, заявитель практически по всем основаниям, указанным в данном пункте, должен будет доказать, что на дату приоритета зарегистрированное в качестве товарного знака обозначение не обладало различительной способностью и, возможно, не могло приобрести дополнительную различительную способность. А для подтверждения заинтересованности в оспаривании прав лицо, подавшее возражение, должно будет представить доказательства фактического нарушения прав на зарегистрированный знак, обосновав необходимость его применения в хозяйственном обороте. Конечно, можно представлять доказательства намерения (подготовки) введения товара со спорным обозначением, но для доказывания отсутствия различительной способности одного намерения использовать спорное обозначение будет явно мало, поэтому отсутствие различительной способности придется обосновывать доказательствами использования спорного обозначения до приоритета спорного знака другими лицами, в том числе заявителем, по принципу «другие используют, и я хочу».В немецком законодательстве о товарных знаках критерии отсутствия различительной способности, указанные в п. 1 ст. 1483 ГК РФ, обобщены следующим положением: заявленное на регистрацию обозначение не может быть зарегистрировано в качестве товарного знака, т. к. такое обозначение необходимо использовать в аналогичной хозяйственной деятельности неограниченному кругу лиц. Возможно, мы когда-то придем к такому пониманию абсолютных оснований для отказа в регистрации и, возможно, даже ст. 1483 ГК РФ будет дополнена таким положением.Но сегодня, не имея такого основания, Роспатент, например, регистрирует товарный знак «С пылу, с жару», а суд вынужден защищать его, запрещать использование (дело А40-2569/2011). А при оспаривании данного знака Роспатент устанавливает, что товарный знак «С пылу, с жару» не является описательным и напрямую, без домысливания, не указывает на свойства товара, поэтому ведомство и посчитало, что регистрация данного знака была правомерна (Решение Роспатента от 24.10.2012г. № 2009714885/50). Но неужели есть кто-то в Роспатенте, кто считает, что «С пылу, с жару» – это не только что приготовленное (может, подогретое) хлебобулочное изделие? Оказалось, есть.Но вернемся к обсуждению п. 1 ст. 1483 ГК РФ. В тексте документа есть критерии, которые стоят абсолютным особняком от остальных. Это «обозначения, указывающие на… место… их производства или сбыта».Достаточно ли для оспаривания знака по данному критерию подтверждения продажи контрафактного товара? Полагаю, что одной продажи контрафакта под сходным обозначением недостаточно, чтобы нарушителя прав признать лицом, заинтересованным в прекращении действия такого знака.Если предположить, что охрана знака, по заявлению «заинтересованного» лица, прекращается, то любое лицо сможет использовать спорное обозначение. Соответствует ли такой подход правосудию? Думаю, что нет. Именно по этой причине (или это является одной из причин) не аннулируются так называемые «советские» бренды. Принцип прост: лучше, чтобы «советским» брендом владел хоть кто-то, чем никто. К тому же после аннулирования такого знака заявитель возражения или любые другие лица недобросовестно воспользуются той известностью и репутацией, которая была создана спорным знаком за период его существования.Аннулировав товарный знак, якобы указывающий на место производства товара, по заявлению лица, продающего контрафакт, Роспатент или суд дает возможность использовать спорный знак любому лицу, фактически способствуя контрафакту. Поэтому, аннулируя знак, который указывает на место производства или местонахождение производителя, Роспатент или суд должен устанавливать «заинтересованность» лица, подающего возражение, исходя из реальной необходимости использовать спорное обозначение в хозяйственном обороте.Несколько раз наша фирма подавала возражения против действия товарных знаков на основании того, что спорный товарный знак:●указывает на место производства товара, если правообладатель находится в регионе (городе), название которого совпадает с товарным знаком;●потребитель вводится в заблуждение таким обозначением, т. к. считает, что товар произведен в одном регионе, а товар производится в другом.Эти несколько раз мы обосновывали заинтересованность в оспаривании товарного знака нахождением нашего доверителя (заявителя) в регионе, который воспроизводил товарный знак.Например, по поручению компании Redmond Home Appliances LLC., расположенной в городе Redmond, США, нами были поданы возражения против действия товарных знаков Redmond № 349142, 395632. Заинтересованность мы обосновывали необходимостью заявителя указывать на свое местонахождение – город Redmond. Роспатент признал заинтересованность заявителя, но отказал в удовлетворении возражения (Решения Роспатента от 15.07.2010г № 2006730177/50, 2007740523/50 .). Наш доверитель не стал оспаривать решения Роспатента и не вышел на российский рынок с продажей товара, произведенного в г. Redmond.Но что было бы, если компания Redmond Home Appliances LLC., расположенная в городе Redmond, США, начала бы продавать товары, для которых зарегистрирован товарный знак, указывая на товаре обозначение Redmond в качестве своего адреса? Запретил бы российский суд данной компании использование обозначения Redmond в качестве адреса?Думаю, что суд не должен был бы запретить такое использование сходного обозначения в случае, когда производитель будет указывать его в качестве своего адреса, в связи с чем на рынке может появиться два товара, использующих сходные обозначения: один, на котором будет использоваться зарегистрированный товарный знак, второй – на котором некая компания будет писать то же обозначение, только в качестве своего адреса.Если представить себе подобную ситуацию, то возникает вопрос, нужно ли сохранять такие знаки, если возражение подано лицом, у которого есть реальная необходимость использования тождественного знака? Настолько ли важны в этом случае аргументы, которые дают возможность сохранить действие подобных регистраций: что одноименный город маленький, есть несколько городов в разных странах с подобным названием, российскому потребителю указанные города неизвестны, такое слово является распространенным именем в некой стране и т. д.? Очевидно, что совокупность этих доводов о реальной необходимости использования оспариваемого знака другим лицом должна подтверждать его заинтересованность.Одним из главных критериев заинтересованности может и должна быть возможность последующей регистрации спорного обозначения в качестве товарного знака как охраняемого элемента или хотя бы неохраняемого.П. 2 ст. 1483 ГК РФ.2. В соответствии с международным договором Российской Федерации не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, состоящих только из элементов, представляющих собой:1)государственные гербы, флаги и другие государственные символы и знаки;2)сокращенные или полные наименования международных и межправительственных организаций, их гербы, флаги, другие символы и знаки;3)официальные контрольные, гарантийные или пробирные клейма, печати, награды и другие знаки отличия;4)обозначения, сходные до степени смешения с элементами, указанными в подпунктах 1 - 3 настоящего пункта.Такие элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если на это имеется согласие соответствующего компетентного органа.До введения 4-й части ГК РФ Роспатент довольно часто регистрировал товарные знаки, в которые были включены части флага различных стран (России, США, Великобритании, ФРГ и др.) и другие видоизмененные государственные символы, т. к. формально запрета на регистрацию сходных обозначений не было.Но впоследствии такой зарегистрированный товарный знак, получив некую известность, становился целью для его имитации, копирования и незаконного использования. Часто после того, как правообладатель начинает бороться с контрафактом, против такого знака подается возражение, в котором указывается на незаконное использование государственного флага, герба и др. Иногда к такому возражению может быть приложено разрешение компетентного органа на регистрацию флага/герба в качестве товарного знака на имя заявителя. В том числе и таким разрешением заявитель обосновывает заинтересованность.Но по данному критерию, как и указывалось ранее, аннулирование знака приведет к появлению на рынке имитации, копии, подделки. Произойдет ли восстановление прав лица, которому принадлежат права? Но таким лицом являются государства, государственные органы и учреждения. Такие лица возражений не подавали и свои права нарушенными не считали. Даже дав разрешение на регистрацию сходного обозначения какой-то организации, государство не давало распоряжений защищать нарушенное право, само возражений не подавало. И если лицо, обладатель прав на различную государственную символику то есть государство - позволяет использование своих государственных символов, зачем аннулировать знаки, содержащие частичное воспроизведение таких символов, по заявлению лица, не имеющего к государству никакого отношения?Аннулирование прав приводит на рынок контрафакт, и аннулировать права хотят именно те лица, которые либо уже производят контрафактный товар, либо собираются его произвести в ближайшее время.Около 10 лет назад началась борьба между бывшими партнерами за права на серию товарных знаков Golden Eagle. В ходе взаимных заявлений, возражений и исков рассматривалась возможность аннулирования комбинированных знаков Golden Eagle. Например, товарный знак Golden Eagle № 216818 включает в себя изображение части флага США и органа, являющегося официальным символом США. Нам удалось убедить нашего клиента не подавать возражение, т. к. мы не сможем обосновать заинтересованность в аннулировании знака по указанным основаниям.П. 3 ст. 1483 ГК РФ. Не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы:1)являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя относительно товара либо его изготовителя;2)противоречащие общественным интересам, принципам гуманности и морали.Данный пункт для определения заинтересованности также разделяется на две части.По подпункту 1 с заинтересованностью все достаточно просто, т. к. данное основание обычно добавляется к основаниям п. 1 ст. 1483 по принципу: для части товаров/услуг товарный знак описателен, для остальной части вводит потребителя в заблуждение.Например, слово «капли» или изображение капель для части товаров 5 класса МКТУ, включающего в основном фармацевтические препараты и прочие препараты для медицинских целей, являющиеся непосредственно каплями (ушными, глазными или иными), характеризует товар, а для остальной части вводит потребителя в заблуждение, т. к. товар каплями не является. Поэтому все, что сказано о заинтересованности по п. 1 ст. 1483 ГК РФ, конечно же, относится и к данному подпункту.Заинтересованными лицами по основанию «введение в заблуждение» являются лица, которые начали продавать товар со спорным знаком до даты приоритета оспариваемого знака.Но гораздо хуже обстоит дело с применением и пониманием критерия заинтересованности по подпункту 2 данной статьи.Исходя из дословного понимания формулировки данного подпункта заинтересованными лицами по данному основанию могут быть представители общественности, чьи права нарушаются оспариваемым знаком. В интересах общественности в ведомство могут обращаться представители государственных органов, у которых есть такие полномочия, например, прокуратура.Может ли товарный знак, который, по мнению заявителя возражения, противоречит общественным интересам, принципам гуманности и морали, нарушать интересы юридического лица? Может ли юридическое лицо быть заинтересованным в аннулировании знака по данному основанию? В случае если это лицо – некоммерческая или общественная организация, защищающая права физических лиц либо потребителей, то очевидно, что такая организация может быть заинтересованным лицом. Но мы не смогли найти ни одного возражения, рассмотренного Роспатентом по данному основанию против действия товарного знака, поданного коммерческой организацией.Зато Роспатентом рассмотрено довольно много возражений на решения экспертизы, отказывающей в регистрации заявленных обозначений по основанию «противоречие общественным интересам». Получается, что Роспатент сам стал заинтересованным лицом? Или защищает интересы общественности…Наиболее интересным из отказов Роспатента в регистрации обозначения в качестве товарного знака была заявка на регистрацию знака «Володя и Медведи».Из решения суда по делу № А40-65503/2011:Обозначения, противоречащие общественным интересам, принципам гуманности и морали, называют также «скандальными знаками».В силу того, что с 2000 по 2008 гг. Президентом РФ являлся Владимир Владимирович Путин, который в настоящее время является действующим премьер-министром и председателем политической партии «Единая Россия», а с 2008 года президентом РФ является Медведев Дмитрий Анатольевич, существует возможность восприятия данного обозначения российским потребителем как обыгрывания имени и фамилии первых лиц государства или имени действующего премьер-министра и политической партии «Единая Россия» (в ассоциативной привязке к ее символу – в виде медведя).Таким образом, использование производного от имени, фамилии лиц, которые собой олицетворяют страну, и интерпретации символа политической партии на продукции 32, 33 классов МКТУ коллегией Палаты по патентным спорам было оценено как пренебрежительное отношение к власти. Тем самым заявленное обозначение наносит ущерб имиджу и интересам государства и, как следствие, противоречит общественным интересам.Суды не согласились с Роспатентом и обязали зарегистрировать товарный знак.Из мотивировки решения суда видно, что заинтересованными лицами в прекращении данного знака могли бы быть физические лица В.В. Путин и Д.А. Медведев, либо государство, которым они руководят.При этом полагаю, что ни один из производителей водки, для которой данный товарный знак был зарегистрирован, не будет заинтересованным в аннулировании данного знака по основанию «противоречие общественным интересам…».Но Роспатент, считая, что регистрация обозначения «Володя и Медведи» противоречит общественным интересам, например, регистрирует в качестве товарного знака слово «Ё Моё» № 505721.Из решения Роспатента от 13.11.2013. № 2012702519Таким образом, анализ данных сведений приводит к выводу о том, что словесный элемент «Ё-МОЁ» не относится к бранной, нецензурной лексике. Кроме того, заявленное обозначение содержит яркий изобразительный элемент, напоминающий некоего мультяшного персонажа, держащего словесный элемент «Ё-МОЁ».Следует отметить, что данное обозначение производит позитивное впечатление и хорошо соотносится с таким товаром, как мороженое, потребителями которого являются как дети, так и взрослые.Для оспаривания такого знака по критерию «противоречие общественным интересам» заинтересованным лицом может быть абсолютно любой человек, потребляющий мороженое.Но, регистрируя знак «Ё-мое», Роспатент отказывает в регистрации обозначения «Шире Хари» на основании противоречия общественным интересам.Из решения Роспатента от 21.09.2012. № 2010729485/50Таким образом, по своему содержанию словосочетание «ШИРЕ ХАРИ» в целом относится к категории обозначений, имеющих непристойное (бранное) содержание, оскорбляющее человеческое достоинство. В этой связи исследуемое словосочетание в случае его использования в качестве товарного знака может быть воспринято как оскорбительное или унижающее человеческое достоинство и, следовательно, противоречит общественным интересам и принципам морали.Так что по данному критерию какой-либо практики применения нет, будет интересно следить за ее развитием.П. 4 ст. 1483 ГК РФ. Не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, тождественных или сходных до степени смешения с официальными наименованиями и изображениями особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации либо объектов всемирного культурного или природного наследия, а также с изображениями культурных ценностей, хранящихся в коллекциях, собраниях и фондах, если регистрация испрашивается на имя лиц, не являющихся их собственниками, без согласия собственников или лиц, уполномоченных собственниками, на регистрацию таких обозначений в качестве товарных знаков.По данному подпункту критерии заинтересованности очень похожи на критерии, описанные в п. 2 ст. 1483 ГК РФ. Отличаются органы, выдающие разрешения, вместо государственных организаций – общественные. В целом критерии идентичны.Приведу пример из практики.Монгольский предприниматель Бат-Улзии Цендкхуу зарегистрировал товарный знак Ogedei Khaan № 379409, включающий изображение известного монгольского хана.Российская компания ООО «Профит-С», пожелавшая использовать сходное обозначение и зарегистрировать его на свое имя, обратилась в Национальный музей императорского дворца Гугун (Китай), в котором хранится единственное изображение Огидей-хана. Товарный знак полностью копирует изображение, хранящееся в музее и являющееся объектом всемирного культурного наследия, о чем есть соответствующие публикации.«Профит-С» получила разрешение музея на регистрацию изображения Ogedei Khaan в качестве товарного знака на территории РФ и подала возражение против действия товарного знака Ogedei Khaan № 379409. Роспатент отказал в удовлетворении возражения, посчитав российскую компанию ООО «Профит-С» незаинтересованным лицом, даже несмотря на наличие разрешения на регистрацию.Из решения Роспатента от 19.07.2013. № 2008705135/50Также необходимо отметить, что лицом, подавшим возражение, не были представлены в соответствии с пунктом 2 статьи 1513 Кодекса какие-либо обоснования его заинтересованности в оспаривании предоставления правовой охраны данному товарному знаку по основанию, предусмотренному пунктом 4 статьи 1483 Кодекса. Так, например, лицо, подавшее возражение, не является уполномоченным лицом Национального музея императорского дворца Гугун в Китае. В связи с этим ООО «ПРОФИТ-С» не доказало, что оно является тем лицом, чьи права могут быть затронуты предоставлением правовой охраны оспариваемому товарному знаку по свидетельству № 379409 по основаниям пункта 4 статьи 1483 Кодекса.П. 5 ст. 1483 ГК РФ. В соответствии с международным договором Российской Федерации не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, которые охраняются в одном из государств – участников этого международного договора в качестве обозначений, позволяющих идентифицировать вина или спиртные напитки как происходящие с его территории (производимые в границах географического объекта этого государства) и имеющие особое качество, репутацию или другие характеристики, которые главным образом определяются их происхождением, если товарный знак предназначен для обозначения вин или спиртных напитков, не происходящих с территории данного географического объекта.Лицами, заинтересованными в прекращении прав на товарный знак по данному критерию, могут быть лица, которые производят или продают вина и/или спиртные напитки на территории географического объекта, название которого созвучно с оспариваемым товарным знаком. Критерии заинтересованности по данному основанию отчасти схожи с критериями заинтересованности по п. 1 ст. 1483 в части указания на место производства товара или нахождение производителя. Только, в отличие от п. 1 ст. 1483, в данном случае основания для оспаривания будут иметь известные обозначения, например Коньяк, Шампань и др.П. 6 ст. 1483 ГК РФ. Не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с:1)товарными знаками других лиц, заявленными на регистрацию (ст. 1492) в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет, если заявка на государственную регистрацию товарного знака не отозвана или не признана отозванной;2)товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет;3)товарными знаками других лиц, признанными в установленном настоящим Кодексом порядке общеизвестными в Российской Федерации товарными знаками, в отношении однородных товаров.Регистрация в качестве товарного знака в отношении однородных товаров обозначения, сходного до степени смешения с каким-либо из товарных знаков, указанных в настоящем пункте, допускается только с согласия правообладателя.Критерии по данному пункту, пожалуй, являются наиболее простыми для оценки. Лицами, заинтересованными в прекращении прав на товарный знак по данному критерию, являются либо правообладатели ранних товарных знаков, либо лица, подавшие заявку на регистрацию товарного знака.П. 7 ст. 1483 ГК РФ. Не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков в отношении любых товаров обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с наименованием места происхождения товаров, охраняемым в соответствии с настоящим Кодексом, за исключением случая, когда такое обозначение включено как неохраняемый элемент в товарный знак, регистрируемый на имя лица, имеющего исключительное право на такое наименование, если регистрация товарного знака осуществляется в отношении тех же товаров, для индивидуализации которых зарегистрировано наименование места происхождения товара.Критерии заинтересованности по данному основанию отчасти схожи с критериями заинтересованности по п.п. 1 и 5 ст. 1483 ГК РФ в части указания на место производства товара или нахождение производителя.Данная статья аналогична п. 5 ст. 1483 ГК РФ, только, в отличие от иностранных географических наименований, в данной статье указывается российское наименование места происхождения товаров. Лицами, заинтересованными в прекращении прав на товарный знак, по данному критерию, могут быть лица, которые обладают правом пользования.Из решения Роспатента от 03.09.2011г. № 2007721696/50 «Данный вывод лицо, подавшее возражение, обосновывает сходством до степени смешения оспариваемого товарного знака («Золото Дагестана» № 418054) с наименованием места происхождения товара «ДАГЕСТАН» по свидетельству № 106, право использования которого принадлежит лицу, подавшему возражение.».П. 8 ст. 1483 ГК РФ. «Не могут быть в отношении однородных товаров зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с охраняемым в Российской Федерации фирменным наименованием или коммерческим обозначением (отдельными элементами таких наименования или обозначения) либо с наименованием селекционного достижения, зарегистрированного в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений, права на которые в Российской Федерации возникли у иных лиц ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.».Критерии по данному пункту, как и в случае с п. 6, являются наиболее простыми для оценки. Лицами, заинтересованными в прекращении прав на товарный знак по данному критерию, должны являться обладатели фирменных наименований, коммерческих обозначений, селекционных достижений.П. 9 ст. 1483 ГК РФ. «Не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные:1)названию известного в Российской Федерации на дату подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака (ст. 1492) произведения науки, литературы или искусства, персонажу или цитате из такого произведения, произведению искусства или его фрагменту, без согласия правообладателя, если права на соответствующее произведение возникли ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака;2)имени (ст. 19), псевдониму (пункт п. 1 ст. 1265) или производному от них обозначению, портрету или факсимиле известного в Российской Федерации на дату подачи заявки лица, без согласия этого лица или его наследника;3)промышленному образцу, знаку соответствия, права на которые возникли ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.».Для обсуждения и определения критериев заинтересованности данный пункт нужно разделить на два две части. С п.п. 1 и 3 опять все довольно просто: заявитель должен быть правообладателем указанных в данном пункте прав на произведение (часть произведения), персонаж, промобразец. Право обладание авторскими имущественными правами регулируется несколькими статьями ГК РФ. И даже, если в рамках рассмотрения возражения, возникает спор о праве на спорное обозначение, это не отвергает заинтересованности заявителя, подавшего возражение по данному критерию, а, наоборот, подтверждает ее.Но оценка заинтересованности по пп. 2 данной нормы (впрочем, как и применение данной нормы) оказалась для российской практики довольно сложной.Cложности происходят из-за наличия в данной норме слов «… или его наследника» и «некоторого» противоречия (и/или нестыковки) данной нормы с положениями ст. 150, 1112, 1228 ГК РФ.Согласно ст. 150 ГК РФ «имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.В случаях и в порядке, которые предусмотрены законом, нематериальные блага, принадлежавшие умершему, могут защищаться другими лицами.Согласно ст. 1112 ГК РФ В состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности … права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами.Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага.Согласно ст. 1228 ГК РФ Право авторства, право на имя и иные личные неимущественные права автора неотчуждаемы и непередаваемы.Несмотря на данные нормы законодательства, и Закон РФ «О товарных знаках», и 4-я часть ГК РФ содержали и содержат указанное положение о том, что распоряжение «личным неимущественным правом» осуществляют наследники такого лица. Возможно, в данную норму пп. 2 п. 9 ст. 1483 ГК РФ либо законодателем будут внесены изменения или же кто-то оспорит данное положение в конституционном суде.Пока же практика складывается таким образом, что для заинтересованности оспаривания товарного знака по пп. 2 п. 9 ст. 1483 достаточно быть родственником известного лица. Однако «быть родственником» – это не гарантирует аннулирование оспариваемого знака.Также, кроме проблемы установления статуса наследника по законодательству, действовавшему на дату возникновения наследства, существует проблема и количества наследников, от которых требуется согласие. Если наследников, например, 5 человек, согласие на регистрацию товарного знака требуется от всех пяти наследников или достаточно согласия от одного любого наследника? Споров по данному пункту не так и много, так что каждое дело можно разрешать индивидуально.П. 10 ст. 1483 ГК РФ. «По основаниям, предусмотренным в настоящей статье, правовая охрана также не предоставляется обозначениям, признаваемым товарными знаками в соответствии с международными договорами Российской Федерации.».Данный критерий дает отсылку на международные договоры, в частности на мадридскую систему, адресуя владельцев каких-либо международных прав к российским правам, в связи с чем все, что было сказано выше по предыдущим 9 пунктам, автоматически распространяется на обязательства РФ по международным договорам.В целом оценка заинтересованности заявителя в оспаривании товарного знака довольно сильно связана с результатом оспаривания товарного знака. Подтверждая свою заинтересованность, заявитель значительно упрощает в ряде случаев принятие требуемого им результата.В связи с требованиями законодательства о необходимости заинтересованности заявителя, правоприменение будет развиваться и, возможно, будет следовать вышеуказанным положениям, а может, в отдельных случаях будет изменено.Оригинал статьи был опубликован в "Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 5, сентябрь 2014 г., с. 42-50http://ipcmagazine.ru/trademark-law/interest-in-disputing-or-termination-of-rights-to-trademarks

Ни одна крупная компания не обходится сегодня без товарного знака. При этом часто, обозначение регистрируется сразу для всего спектра товаров и услуг, а используется только для их части. Такое положение дел может препятствовать регистрации другого похожего или тождественного обозначения в отношении однородных товаров. Для того чтобы регулировать подобные ситуации Гражданским кодексом РФ предусмотрена статья 1486, предусматривающая возможность аннулирования товарных знаков в связи с их неиспользованием. Согласно данной статье, заявление на аннулирование товарного знака может быть подано любым заинтересованным лицом, однако критерии заинтересованности неоднозначны.Чтобы понять суть проблемы, напомним историю вопроса. Несколько лет назад заявления на аннулирование знаков в связи с неиспользованием рассматривались палатой по патентным спорам, которая считала заинтересованными любые лица, уплатившие госпошлину за рассмотрение заявки. Компания «Зуйков партнеры» была одной из многих юридических компаний, кто, подавая заявления в интересах своих доверителей, оформляла их от себя. При этом мы стали первой организацией, которой, через год после вступления в силу 4-й части ГК РФ было отказано в рассмотрении поданных заявлений, т.к. «Зуйков и партнеры» не является заинтересованным лицом.В 2009 году (через год после вступления 4-й части ГК РФ в силу) Роспатент пришел к выводу, что для подачи заявления на аннулирование знака в связи с его неиспользованием, компании-заявителю необходимо сперва доказать свою заинтересованность. Согласно выпущенному ведомством информационному письму, отныне заинтересованными лицами признавались только те компании, которые либо подали международную заявку на регистрацию сходных или тождественных обозначений, либо, являются производителями товаров под сходными знаками. По сути, Роспатент определил, что для доказательства своей заинтересованности в аннулировании неиспользуемого обозначения, компании необходимо представить доказательства того, что она производит контрафактную продукцию под сходным знаком.Однако, после рассмотрения дела торговой марки «Стрижамент» («Strizament»)  решение ведомства было оспорено, и Высший Арбитражный суд определил, что критерием заинтересованности должен являться факт производства компанией однородных товаров и подача заявки на регистрацию сходного товарного знака. Однако, сегодня можно с уверенностью сказать, что постановление ВАС по конкретному делу недостаточно точно определяет понятие заинтересованности и суды стали трактовать его по-разному. Многие судьи решили для себя, что согласно определению ВАС только компании, являющиеся производителями товаров, могут подавать заявления на прекращение действия неиспользуемых товарных знаков. При этом экономические реалии нашей страны (впрочем как и многих других стран) таковы, что многие фирмы – собственники товарных знаков, не имеют производственных мощностей и не являются производителями в прямом смысле этого слова. Так, например, не редки случаи, когда собственником знака является одна компания, а использует его другая организация. Как правило, отношения этих двух юридических лиц регулируются договором. Кроме того, многие компании заказывают товары в Китае или других странах, а суды отказывают им в рассмотрении заявление о прекращении действия товарных знаков в связи с неиспользованием, мотивируя свое решение тем, что истец не является производителем, а, следовательно, и заинтересованным лицом, а заинтересованным лицом являются в данном случае китайские производители.Исходя из такого подхода, для оформления заявления, которое раньше занимало всего 1 лист, сейчас требуется собрать огромное число документов и доказательств, при этом далеко не все компании готовы их предоставить.Но почему на критерий заинтересованности вообще обратили внимание судьи? Дело в том, что аннулирование знаков в связи с неиспользованием в свое время стало неким способом рэкета – «гринмэйл», и эту деятельность необходимо было пресечь. По сути, любая компания имела возможность подать заявление на оспаривание регистрации неиспользуемых обозначений, а бремя доказательства, по нашему закону, возложено на ответчика. Это означает, что собственнику знаков приходилось отвлекаться от работы и тратить силы и время на то, чтобы доказать факт использования принадлежащего ему обозначения. В свое время заявления на аннулирование группы знаков были поданы против действия торговой марки Lavazza. Заявитель оспаривал правовую охрану нескольких десятков товарных знаков, в свою очередь правообладатель, доказав использование пяти знаков, отказался от борьбы за остальные, поскольку эта работа отнимала слишком много времени. При этом, компания, подавшая заявление не имела никакого отношения к производству чая или кофе, но проблемы итальянскому бренду были созданы. Именно из-за таких случаев и стали обращать внимание на критерий заинтересованности.Сегодня же административно-судебная система, по сути, перешагнула от одной крайности к другой. Если раньше любой мог оспорить регистрацию знака, то сейчас сделать это не могут даже те компании, которые по-настоящему заинтересованы в освобождении неиспользуемого обозначения. Таким образом, ужесточив критерии заинтересованности, судебные органы ставят заявителей в глупое положение, когда никто не знает, кто есть заинтересованное лицо? Одни и те же судьи принимают противоположные решения по абсолютно одинаковым обстоятельствам, в результате судебная система перестает быть ориентированной на защиту законных интересов бизнеса и соблюдение закона. Продекларированный государством антимонопольный принцип обязательного использования товарного знака как критерий его охраны перестает работать.Но законодатель, написавший 4-ю часть Гражданского кодекса, который хотел указать в законе, что с заявлением о прекращении действия товарного знака в связи с неиспользованием может обратиться только производитель товаров или услуг, зачем же было указывать некое «заинтересованное» лицо? Судя по всему, в это понятие все же был вложен более широкий смысл, который сегодня намеренно «ссужается» судами. Первые печальные результаты такого подхода уже заметны: снизилось количество рассмотрений заявлений по неиспользованию товарных знаков (с 2500 до 700 в год). Те, кто на самом деле заинтересован в аннулировании неиспользуемых знаков, не могут отстоять свои интересы, поскольку по принятым судами критериям не считаются заинтересованными лицами. Например, не является заинтересованным лицом учредитель компании-производителя, суды отказывают в иске, говоря о том, что с иском должен обращаться не учредитель, а сам производитель.Главной целью изменения критерия заинтересованности было противодействие товарнознаковому пиратству. Но я уверен, что сам критерий должен быть максимально простым – компания должна доказать, что ее цель – это не злоупотребление своими правами и чинение препятствий ведению бизнеса правообладателя оспариваемого знака, а отстаивание своих законных интересов и желание использовать в хозяйственной деятельности не используемое обозначение.Для меня, очевидно, что заинтересованным лицом является лицо, которое представит суду доказательства того, что, например:оно готово организовать поставки однородного товара на российский рынок и подало заявку на сходное обозначение;правообладатель предъявил претензии или иск о запрете использования неиспользуемого знака заявителю;правообладатель неиспользуемого знака подал возражение о прекращении действия товарного знака заявителя и т.д.Судам необходимо смягчить требования к заинтересованности, только тогда этот критерий будет отвечать интересам предпринимателей и нормам ГК следовательно антимонопольный инструмент по лишению монополии на неиспользуемый товарный знак будет работать. И самое главное, ВАС РФ или хотя бы Суд по Интеллектуальным Правам должен принять информационное письмо, которое определит: кто же есть заинтересованное лицо?

Сегодня на рынках Европы при покупке и продаже предприятий стоимость товарного знака составляет до 50-60 процентов от общей стоимости компании. По мере продвижения на рынке эта стоимость растет, и торговая марка становится важным элементом имущественного комплекса предприятия. Поэтому неудивительно, что именно бренд компании часто подвергается нападкам как со стороны конкурентов, так и со стороны третьих лиц. Для достижения своих целей – получение денежной компенсации или удаления компании-конкурента с рынка – зачинщики атак на бренд могут использовать различные инструменты.Производители товаров и услуг постоянно борются за право увеличить свою клиентскую базу. И часто в борьбе за потребителя решающую роль играет бренд.Такого понятия как «бренд» в российском законодательстве, как известно, нет. Его заменяет «товарный знак» или «знак обслуживания» - обозначение, позволяющее потребителям отличать товары и услуги одних юридических или физических лиц от однородных товаров и услуг других юридических или физических лиц. Но «товарный знак» в нашей стране - понятие чисто юридическое и достаточно «сухое». По сути, его роль заключается в безошибочной идентификации товара. В понятие  «бренд» обычно  вкладывают более широкий смысл, имея в виду торговую марку, обладающую своей индивидуальностью и уже получившую у потребителей определенную известность и лояльность. Бренд не только несет в себе информацию о компании и ее товарах, позволяя дифференцировать продукт, но также дает производителю возможность выделять, персонифицировать свои товары и услуги среди аналогичной продукции конкурентов, проще вводить в оборот новую линейку продуктов под уже известным брендом. Именно поэтому бренд могут подвергаться нападкам со стороны различных «интеллектуальных диверсантов» - конкурентов, так называемых «троллей» и иных лиц.Как правило, у каждой из этих групп свои интересы: «тролли» хотят получить прибыль, конкуренты - снизить продажи у компании и известность ее продукции среди потребителей, выдавить компанию с рынка. Третьими лицами, в роли которых чаще всего выступают бывшие партнеры по бизнесу или бывшие супруги владельцев бизнеса, движет личная обида и желание отомстить, доставив неприятности. Для достижения целей каждой из этих трех групп интеллектуальных диверсантов могут быть зарегистрированы сходные или пока не оформленные компаниями торговые марки, патенты на полезные модели или промышленные образцы и поданы иски о запрете использования реальных товарных знаков и патентов правообладателя, а также могут быть предприняты попытки оспорить их охрану. С целью наложения ареста на товары возможно возбуждение уголовных или административных дел, обращение с заявлениями в антимонопольные органы. Однако схемы действий у каждой из вышеуказанных групп интеллектуальных диверсантов, как правило, отличаютсяПатентные тролли«Троллями» (или «патентными троллями») называют мелкие компании и частных лиц, которые тем или иным способом получают в собственность (обычно скупают) множество патентов и товарных знаков. Цель состоит не в дальнейшем самостоятельном использовании этих объектов интеллектуальной собственности для производства товаров и услуг, а в их продаже заинтересованным компаниям по значительно завышенной цене или в получении с этих компаний компенсации за использование сходного обозначения. Как правило, атаки троллей направлены на малый и средний бизнес, хотя иногда их жертвами становятся и более крупные компании.Схема действий, характерная для троллей. Тролли ждут, пока потенциальная жертва не приступит к разработке и выпуску на рынок продукции, содержащей зарегистрированные элементы (изобретение, охраняемое патентом, или товарный знак, знак обслуживания). Затем, угрожая иском или сразу обращаясь в суд, тролли требуют возмещения убытков за несанкционированное использование своей  интеллектуальной собственности и выплаты отступных. Как правило, они активизируются не на начальном этапе выпуска продукции, содержащей зарегистрированные элементы, а когда этот выпуск наберет обороты, и сворачивание проекта чревато колоссальными убытками. Тролли пытаются сыграть как раз на том, что в глазах производителя на этом этапе выплата им требуемой суммы может показаться лучшим выходом, чем риск необходимости отзывать весь товар и менять товарный знак.Пример из практики. Самый известный случай, произошел в России в начале 2000 годов со знаком STARBUCKS. Российская компания аннулировала знаки STARBUCKS, зарегистрированные на имя американской компании в связи с неиспользованием, а затем зарегистрировала его на себя, регистрации №№ 274659. Данный товарный знак сдерживал выход американской компании на российский рынок около 3-х лет. Данные дела (А40-11022/06, А40-70379/06) были предметом российско-американских переговоров о вступлении России в ВТО. В итоге, знак российской компании был аннулирован, а американская компания зарегистрировала знаки заново и открыла кофейни в России.КонкурентыГлавная цель компаний конкурентов при подаче заявлений в антимонопольные органы и полицию, а также исков в суд – обрушить бренд компании. Они стараются вытеснить компанию с рынка, не дав ей возможность реализовывать производимые товары или услуги хотя бы временно.В отличие от патентных троллей, которые не слишком хорошо  знают реальный рынок, и не понимают, что для производителя важнее и какие именно товары лучше продаются, конкурент владеет необходимой информацией и не всегда ограничивается лишь попытками лишить компанию товарного знака, обращаясь в суд, полицию и ФАС.Когда конкуренты вступают в борьбу, они приобретают или регистрируют сходное или тождественное обозначение, с помощью которого, впоследствии, инициируют разбирательства против компании. Пример – битва за товарный знак «ГЖЕЛКА», принадлежавший когда-то Московскому заводу «Кристалл». Первоначально графический товарный знак, в котором использовались элементы дизайна с изделий народного промысла, был зарегистрирован с разрешения компании – производителя изделий народного промысла ООО «Гжелка». Однако позже, эта компания была куплена конкурентами (ОАО «Ливиз»), которые подали возражения против действия товарных знаков, отозвав ранее выданное согласие. В результате, все товарные знаки, в которых использовались элементы дизайна, были аннулированы 22 января 2005 года решением комиссии по патентным спорам Федеральной службы по интеллектуальной собственности. В ходе длительных судебных разбирательств, действие сохранили только словесные товарные знаки «ГЖЕЛКА» и «GZHELKA»Причем по знаку «GZHELKA» №230001, знак был восстановлен постановлением ФАС МО от 12.04.2006 по делу № А40-26356/05-27-93 решение Палаты по патентным спорам Роспатента по заявке № 2002727266 признано недействительным, регистрация товарного знака по свидетельству № 239001 полностью восстановлена.А по знаку «ГЖЕЛКА» № 239000, действие знака было восстановлено только постановлением Президиума ВАС РФ от 09 октября 2007 года № 15006/06, которым решение Палаты по патентным спорам от 25 января 2005 года о признании недействительной регистрации № 239000 товарного знака "Гжелка" признано недействительным, восстановлена правовая охрана товарного знака "Гжелка" по свидетельству № 239000.В результате войны, водка «ГЖЕЛКА», которая занимала 1-е место по объему продаж в сегменте дешевой водки, перестала входить даже в десятку наиболее продаваемых водок дешевого сегмента. Стороны потратили на войну более 5 млн. долларов каждая.Сегодня очевидно, что действия ОАО «Ливиз» по приобретению ООО «Гжелка» и последующему оспариванию действия товарных знаков не являлись защитой собственных прав. Компания целенаправленно выдавливала конкурента с рынка. Тем не менее, правообладатель товарного знака «ГЖЕЛКА» не требовал признать действия «Ливиза» актом недобросовестной конкуренции.Другие лицаДвигать конкурентами, развязывающими патентные споры, могут совершенно разные мотивы. Чаще всего, подобная борьба возникает между бывшими партнерами, сотрудниками, мужьями или женами, вышедшими из одного бизнеса. Логично, что данная категория людей, выйдя из компании, начинает продавать то, в чем лучше всего разбирается и с чем работала на протяжении долгого времени. Война при этом может идти как за известный бренд, например кофейный напиток Golden Eagle, так и не известный, например джинсы Lafei Nier.Гораздо реже зачинщиками патентных войн движет личная обида. Но есть и такие примеры: в 2008 году компания Русский стандарт обратилась с иском к застройщику башни Imperia Tower в комплексе Москва-Сити, пытаясь запретить последнему использовать товарный знак «Империя» (Imperia), владельцем которого для услуг в сфере недвижимости был Русский Стандарт. Застройщик зарегистрировал товарный знак Imperia Tower, но Роспатент 09.06.2008 решением Роспатента № 2007731256/50 аннулировал данный знак, сочтя его сходным до степени смешения с принадлежащим Русскому стандарту товарным знаком № 120617 «ИМПЕРИЯ».  Позже Арбитражный суд г. Москвы по делу А40-52071/08-93-186 и признал недействительным решение Роспатента о прекращения правовой охраны товарного знака. 9 ААС и ФАС МО поддержали решение суда 1-й инстанции.Причиной начала войны послужил тот факт, что Русский Стандарт не смог договориться о скидке на покупку пентхауса на 60-м этаже в Москва-Сити.Какие действия могут предпринимать тролли или конкуренты?Как уже было сказано выше, троллями и конкурентами движет принципиально разные цели, однако все предпринимаемые ими действия можно расписать по пунктам:Регистрация или покупка сходных обозначений. Для того, чтобы подать претензию, троллю или конкуренту необходимо являться обладателем обозначения, сходного до степени смешения с тем, которое использует компания, на которую направлены их действия. В противном случае, им будет сложно доказать свою заинтересованность  и добиться получения компенсации или же прекращения правовой охраны используемого товарного знака. Стать обладателем похожего обозначения, можно либо зарегистрировав его, либо – приобретя  товарный знак, зарегистрированный ранее. Причем, для конкурентов, особенно в тех случаях, когда речь идет о покупке товарного знака, имеющего приоритет по дате регистрации перед обозначением, используемым компанией, второй вариант предпочтительнее.  Подача заявки в Роспатент. В Роспатент компании обращаются с заявками на регистрацию сходных с обозначениями конкурента, товарных знаков для товаров, однородных с товарами компании в надежде, что такие заявки будут зарегистрированы или компании выкупят их у заявителя. В начале этого года, юридическая компания «Интеллектуальная собственность — БесПроблем» Компания подала заявки в Роспатент в первый рабочий день 2013 года. В частности, она просит закрепить за ней права на такие бренды, как Valio, President, «Веселый молочник», «Домик в деревне», «Савушкин продукт» и другие по 29-му классу международной классификации товаров и услуг (МКТУ) в категориях «сгущенное молоко», «сметана» и «ряженка». Компания объясняет такую подачу тем, что в МКТУ (Международном классификаторе товаров и услуг) более ранних редакций не было таких товаров, поэтому компания надеется, что сможет зарегистрировать знаки и продаст их всем желающим. Направление претензии в адрес компании. В ней от компании будут требовать прекратить незаконное использование товарного знака. Причем, даже в тех случаях, когда компания уверенна в собственной правоте, игнорировать досудебные претензии не стоит – это даст конкурентам возможность говорить в суде о злостности действий и умышленном использовании их знака. Реакция на такие претензии в разных всегда разная, но первое, что следует начать делать – это подать возражение против «пиратского» знака, пытаясь аннулировать его. Далее важно понять, готов ли будет розничный магазин  при получении претензии продолжить продажи. Расчет как раз и идет на то, что магазины скорее всего снимут товар с продажи, что бы уменьшить возможные убытки. Возможность уговорить магазин продолжить продажи товара всегда индивидуальна. Патентные тролли обычно очень активно пользуются данным методом, поскольку их цель –досудебное урегулирование ситуации, получение прибыли с наименьшими затратами.Подача заявления в суд.  Конкуренты и тролли могут просить суд о вынесении запрета на использование торгового знака и взыскании компенсации в размере от 10 000 до 5 000 000 рублей. Суды крайне редко выносят обеспечительные меры о приостановке продажи товара, обычно позиция судов: обеспечительные меры не должны совпадать с исковыми требованиями. Достаточно тяжело убедить суд принять обеспечительные меры в виде запрета уступки чего то, например доменов или товарных знаков, такие меры принимаются в 50% случаев.  Обращение в ФАС.  В ФАС, как правило, обращаются конкуренты, поскольку тролли не производят товары и услуги, а значит, о защите конкуренции в данном вопросе речи не идет. Если антимонопольщики увидят, что нарушение имеет место, они могут истребовать доказательства у нарушителя, таким образом избавив истца от необходимости собирать документы, доказывающие оборот контрафактного товара. Если антимонопольная служба признает действия виновника актом недобросовестной конкуренции, с компании может быть взыскан штраф в размере от 1 до 10% от оборота всего товара одной группы, реализуемого компанией. Но штраф идет в бюджет государства. Но после решения ФАСа, можно подать исковое заявление в суд и взыскать в пользу правообладателя двойной размер стоимости контрафактного товара, вот для этого будут нужны документы, которые нарушитель представил в ФАС.Обращение в полицию. Прерогатива конкурентов - правоохранители могут возбудить уголовное или административное дело, арестовать маркированный спорным обозначением товар или уничтожить его, нанеся производителю ощутимый финансовый ущерб. УК РФ и КоАП содержат статьи об уголовной (ст. 180 Незаконно использование товарного знака, ст. 147 Незаконное использование патента) и административной (ст. 14.10 Незаконно использование товарного знака, ст. 7.12. Нарушение авторских и смежных прав, изобретательских и патентных прав)  Полиция в рамках п. 4 ст. 111 УПК РФ может применить меру процессуального принуждения – наложение ареста на имущество. Однако, как правило, полиция работает в полную силу только тогда, когда дело касается известного бренда, если же речь идет о небольшой компании и относительно неизвестном знаке, правоохранители не прикладывают должных усилий, чтобы защитить интересы правообладателя.Направление претензии в адрес магазинов. Такие претензии, как правило, направляются конкурентами. Причем, в этом случае компания-конкурент не просто отправляет претензии магазинам, продающим конкурирующий товар, но и обращается в полицию и суд. В этом случае, магазины, скорее всего, примут решение убрать товар с полок до того момента, пока ситуация не будет разрешена. Чем это грозит производителю? Его продукция не будет продаваться в течение длительного времени, за это время компания понесет существеннее финансовые потери.В зависимости от конечных целей и конкретного случая тролли или конкуренты могут обращаться  в одну из названных инстанций или параллельно в несколько. Разница же между их действиями заключается в том, что если действия и обращения инициированы троллем, его угрозы могут не иметь сильно воздействия на розничные сети, и всегда направленны на получение компенсации, тогда как действия конкурентов всегда наносят компании экономический ущерб, препятствуя ее работе. К любым поступающим в адрес компании претензиям стоит относиться очень внимательно, ведь даже если компания уверена, что ее права на товарный знак чисты и требования конкурента не увенчаются успехом, с помощью обеспечительных мер тот может нанести компании ущерб. Таким образов, производитель юридически выиграет дело, но на определенное время будет устранен с рынка и все равно понесет убытки.Потенциально опасные для бизнеса ситуацииКонечно, потенциально опасными для бренда компании можно считать ситуации, когда из бизнеса уходит один из партнеров и самостоятельно начинает аналогичный бизнес, когда возникает некий конфликт с конкурентом. Впрочем, гораздо чаще компания становится жертвой патентных войн тогда, когда начинает осваивать новые рынки. В качестве примера, можно рассмотреть случай с компанией Штадлер Форм Актиенгеселлшафт (Stadler Form Aktiengesellschaft).Штадлер Форм – это швейцарская компания, существующая на рынке уже более 14-ти лет. Ее основатель – дизайнер и предприниматель Мартин Штадлер. После того, как швейцарская компания вышла на Российский рынок, она попала в поле зрения компании BORK. Техника этих двух марок находится в пограничном  ценовом сегменте и представлена в одних и тех же сетевых магазинах (MediaMarkt, Техносила, Stockmann, и др.). В 2010 году компания Техномаг, близкая к фирме BORK (одним из ее владельцев является руководитель отдела безопасности компании-производителя электроники), подала в Роспатент заявку на регистрацию обозначения «STADLER FORM», которое использует одноименный швейцарский производитель. В марте месяце уже другая компания - киприотский офшор Ваказим Пропертиз Лимитед – подал заявку на регистрацию знака «STADLER». Спустя два месяца, в мае 2011 г. на оффшорную фирму Ваказим Пропертиз был куплен товарный знак «STAHLER», после чего Ваказим подал в Роспатент возражения против действия знака «STADLER FORM». Роспатент в аннулировании регистрации обозначения отказал, но истец обратился в суд с иском о запрете использования знака «STADLER FORM», а также подал заявление в УБЭП о возбуждении уголовного дела и направил иски к розничным сетям, требуя прекратить продажу техники под брендом «STADLER FORM».В свою очередь, швейцарская компания подала заявление о досрочном прекращении действия товарного знака «STAHLER», но Роспатент отказал ей по формальным основаниям. Это решение было обжаловано в суде. Во всех процессах компания STADLER FORM ссылалась на злоупотребление правом со стороны Ваказим Пропертиз, но суды не применяли ст.10 ГК РФ, указывая на то, что STADLER FORM не обращался с соответствующим заявлением в ФАС. Только после кассации, подтвердившей аннулирование знака «STADLER FORM», было подано заявление о признании действий Ваказим Пропертиз по приобретению прав на товарный знак «STAHLER» актом недобросовестной конкуренции и было возбуждено административное дело N А40-37701/12-5-343. Теперь, только после признания действий Ваказим Пропертиз актом недобросовестной конкуренции комиссией ФАС, суды будут иметь возможность применить ст.10 ГК РФ и отказать компании Ваказим в защите, как лицу, злоупотребившему своими правами.19 марта 9-й Арбитражный апелляционный суд удовлетворил жалобу швейцарской компании Штадлер Форм Актиенгессельшафт об отмене запрета на использование товарного знака «STADLER FORM» на территории РФ, и отменил решение Арбитражного суда города Москвы и вынес постановление № 09АП-1760/2013-ГК.На примере дела STADLER FORM видно, что необходимо делать для того, чтобы противостоять действиям конкурентов.Первое, что нужно сделать – обратиться в Палату по патентным спорам с возражением о правомерности регистрации товарного знака. Для этого также необходимо доказать свою заинтересованность и привести доводы, подтверждающие, что регистрация знака неправомерна и потребитель например вводится такой регистрацией в заблуждение. Эти положения отражены в статье 1486 ГК РФ.Следующий шаг – обращение в арбитражный суд г. Москвы с заявлением досрочном прекращении действия товарного знака в связи с его неиспользованием, однако это правило работает лишь в отношении знаков, зарегистрированных три и боле лет назад, т.к. в соответствии со ст. 1486 ГК РФ правовая охрана товарного знака может быть прекращена досрочно в отношении всех товаров или части товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, вследствие неиспользования товарного знака непрерывно в течение любых трех лет после его государственной регистрации.Оценивая ситуацию в целом, может оказаться целесообразным попытаться досрочно прекратить действие части знаков вашего оппонента. Прекратив действие раннего знака, который использовался давно, в другом виде или для других товаров, можно заявить в оправдание использования знака довод, о том, что вы начали использовать обозначение раньше, чем поздний товарный знак оппонента.Это станет понятно на следующем примере: ООО «Гекса - Нетканные материалы» обратилось с иском к ОАО «Пластик» о запрете использования ТЗ «АГРОТЕКС», № 170696, зарегистрированный для товаров 17 класса и № 399161, зарегистрированный для товаров 24 класса. Дело № А68-9125/2010.Третье лицо, производитель материала АГРОТЕКС, компания Сибур – Геотекстиль, третье лицо по делу, подала заявление в Роспатент о досрочном прекращении товарного знака № 170696 в связи с неиспользованием. Решением Роспатента от 07.06.2011г. заявление было удовлетворено, действие товарного знака «АГРОТЕКС» было досрочно прекращено в связи с тем, что товары, для которых использовался товарный знак относятся к 24 классу, а не к 17 классу, для которых был зарегистрирован данный знак.В результате, ответчик представил в суд доказательства того, что он начал использование обозначение АГРОТЕКС раньше приоритета ТЗ «АГРОТЕКС» № 399161, в иске было отказано.В ФАС следует подавать заявление о признании действий конкурента по приобретению прав на сходный товарный знак или его регистрации актом недобросовестной конкуренции. В случае с патентными троллями эта мера неэффективна, поскольку тролли, как правило, ничего не производят и ФАСу трудно установить конкурентные отношения.Патенты на полезную модель «Патентный троллинг» развит в нашей стране гораздо менее, чем в Европе или США. Когда патентный рейдер обращается в суд как правообладатель, ему приходится доказывать, что у него есть зарегистрированный патент на то, что использует его жертва. И даже в том случае, когда компания получает иск от рейдера в связи с использованием патентованной технологии, она может уйти от атаки с помощью установления прав на промышленный образец. А в ряде случаев можно обойтись и без этого, потому как патентному рейдеру придется найти много обоснований для своего иска.Западные «тролли» работают в основном на телекоммуникационном рынке, на котором в силу его специфики для отдельной технологии или устройства может быть использовано десятки зарегистрированных патентов разных лиц. Здесь при желании относительно легко найти нарушение. Но в России патентование в этой сфере было менее интенсивным, чем за границей, и поэтому нашу страну основные патентные войны (например, между Apple и Samsung) обходят стороной. Кроме того, в РФ нет своих технологических гигантов, таких как IBM и Apple (именно эти компании особенно часто становятся объектами патентных исков), поэтому наши тролли выступают в основном в сфере потребительских товаров, патентуя в целом известные решения  и шантажируя добросовестных производителей или продавцов.Главное оружие патентных троллей – это неосведомленность или недостаточная юридическая грамотность предпринимателей. Кроме того, сегодня они имеют возможность получать патенты на полезные модели без экспертизы по существу (т. е. фактически под декларацию самого заявителя о соответствии полезной модели условиям патентоспособности).  Именно поэтому, в последние годы темпы роста патентов на полезные модели намного опередили тем рост патентов на изобретения. Чаще всего в России жертвами патентных троллей становятся производители и поставщики игрушек, товаров народного потребления и электроники. Однако атаки троллей при правильном подходе легко отбиваются.Вот один из примеров: иск российских изобретателей Виталия Пилкина и Владимира Мирошниченко к «Сони Электроникс». К слову эти два молодых человека являются обладателями патентов на множество изобретений в сфере электроники, многие из которых не удовлетворяют такому критерию, как промышленная применимость.  Россияне потребовали от суда запретить ответчику продавать на территории России игровую консоль Playstation Vita, поскольку они еще с 2009 года обладают патентом на изобретение, которое при сравнении оказалось идентичным консоли Playstation Vita. Восьмого сентября 2012 года Коллегия палаты по патентным спорам вынесла решение по заявке № 2009136784/08 и признала патент Российской Федерации на изобретение № 2427879 недействительным полностью.Еще один пример судебного разбирательства по патентам: в 2000 году шестеро изобретателей  получили патент на полезную модель N 31946 «Радиографическое сканирующее устройство». Впоследствии в 2008 г. патент был переуступлен ООО «Предприятие «МЕДТЕХ».Медтех сразу же предъявил претензии своим бывшим партнерам, компаниям ЗАО «Рентгенпром» и ЗАО «АМИКО», которым он когда то поставлял продукцию по патенту.В 2008 году ЗАО «Рентгенпром» и ЗАО «АМИКО» подали в Роспатент возражение против выдачи названного патента. Их главным аргументом стало то, что устройство является не новым, поскольку до даты приоритета полезной модели по патенту N 31946 ЗАО «АМИКО» производило и реализовывало радиографическое сканирующее устройство, которому присущи все приведенные в формуле оспариваемой полезной модели существенные признаки. Роспатент вынес решение о признании недействительным патента на полезную модель N 31946 «Радиографическое сканирующее устройство».Через год компания «МЕДТЕХ» признала указное решение недействительным в судебном порядке, но ЗАО «Рентгенпром» и ЗАО «АМИКО» подали апелляционную жалобу. 30 июля 2010 года девятый арбитражный апелляционный суд  вынес решение по делу N А40-30551/09-5-358 и отменил решение арбитражного суда г. Москвы, оставив в силе решение Роспатента. Компания «МЕДТЕХ» подала кассационную жалобу, но в ноябре 2010 года Федеральный арбитражный суд Московского округа вынес постановление N КА-А40/14028-10 оставив решение апелляционного суда в силе.Сегодня в нашей стране делаются первые шаги на пути к усилению защиты интеллектуальной собственности. Так, например, с введением в России экспертизы полезных моделей по существу троллинг практически вымрет, а если  России заработает патентный суд – арбитражный суд, который будет заниматься только интеллектуальным правом, решение споров в данной области станет более простым. Патентный суд будет рассматривать все дела по спорам, связанным с защитой нарушенных или оспариваемых интеллектуальных прав, в качестве суда первой и кассационной инстанции. Дела будут делиться на две категории: об установлении правообладателей и о нарушении права.

На днях в интернете была опубликована информация о том, что доходы Элизабет Тейлор даже после ее смерти, растут и измеряются миллионами долларов США. После этого журналисты газеты «Трибуна» задались вопросом о том, почему русские актеры, режиссеры и сценаристы не получают отчислений за прокат или трансляции фильмов, над которыми они работали, ведь, казалось бы, у них должны быть авторские права. О том, почему у наших артистов нет таких перспектив, как у того же Бельмондо и о том, могут ли они побороться за причитающийся им процент, рассказывает специалист в сфере защиты интеллектуальной собственности, президент «Гильдии патентных поверенных и патентоведов», генеральный директор компании «Зуйков и партнеры» Сергей Зуйков.Когда речь заходит о произведениях, созданных еще до перестройки, важно понимать, что в то время в нашей стране действовала распределительная система и все блага, которые были даны гражданам, были даны им государством. Соответственно, когда люди снимали фильмы, писали сценарии и играли роли, все авторские права на результат их деятельности и на созданные ими произведения принадлежали СССР.Если, говоря о композиторах или художниках того времени, можно предположить, что они все же имели право на результат своей интеллектуальной деятельности, то говоря об актерах, стоит сказать, что снимаясь в фильмах они создавали, так называемые, служебные произведения, права на которые по закону принадлежат работодателю – то есть студии, которая снимает кино. Именно поэтому сегодня наши актеры не получают никаких отчислений и фактически не имеют юридических прав на картины, в которых они снимались. Но вопрос о том, законно ли это и действительно ли у них нет никаких прав, остается открытым. Чтобы дать на него однозначный ответ, нужно поднимать и изучать те договоры, которые были заключены с исполнителями в советское время.Современное законодательство предполагает, что авторские права возникают автоматически, по факту создания произведения, и передаются лишь в том объеме, в котором это обозначено в договоре. То есть, если студии было передано право транслировать картину на телевидении, это вовсе не значит, что она также владеет правом распространять фильм на DVD дисках или показывать его в кинотеатрах. Безусловно, здесь есть предмет спора, и актер может отстаивать свои права в суде, требуя выплачивать ему проценты от трансляций или продаж копий картины – собственно, именно за счет этих отчислений и богатеют наследники западных звезд. Но при этом нужно понимать, что судиться с Мосфильмом, Ленфильмом или другими крупными компаниями всегда тяжело и дорого. В нашей стране работа киностудий и телекомпаний с актерами, режиссерами и сценаристами чаще всего построена по принципу: «работаем на тех условиях, на которых предлагают или не работаем вообще». И сейчас, также как и в советское время, многие российские киностудии, в отличие от иностранных компаний, записывают на себя все права на созданные произведения. Между тем, в западных странах практика получения актерами роялти (то есть отчислений от проката) является законной и общепринятой.Безусловно, бюджеты российских фильмов намного меньше, чем бюджеты зарубежных картин, равно как и сборы от проката. Но если говорить о принципе, то отстоять свое право на получение процента для российского актера реально, ведь пункт любого договора, лишающий человека его законного права, можно признать недействительным в судебном порядке. Но наши актеры просто боятся подавать в суд, потому что судебное разбирательство с продюсерскими центрами, в первую очередь означает, что зачинщика спора, скорее всего, просто перестанут снимать. Именно поэтому мне сложно представить себе, что кто-то из актеров, например Джигарханян, будет судиться со студией. К тому же, в нашей стране сегодня нет практики по рассмотрению подобных дел, а значит, нет и прецедентов, их нужно создавать. А это означает, что нужно будет пройти несколько инстанций, надеясь, что суд вынесет решение в пользу исполнителя, при том что, произойдет это или нет, не до конца ясно.

Делимость интеллектуальной собственности.Частичная уступка прав на объекты интеллектуальной собственности.Проблема делимости интеллектуальной собственности и возможности ее частичной уступки является достаточно интересной. В современной бизнес-среде часто возникает необходимость приобретения права на тиражирование произведения, являющегося объектом авторского права, или его воспроизведение. Многие компании заинтересованы в приобретении патентов и товарных знаков, однако правообладатель не всегда готов полностью уступить права на принадлежащий ему объект. Закон предполагает принципиальную возможность частичной передачи прав на объекты интеллектуальной собственности, но в разных случаях, эта возможность реализуется по-разному. Товарный знакКак правило, все товарные знаки, зарегистрированные для одной группы товаров, и являющиеся сходными или тождественными, принадлежат одному владельцу. Причем, это требование отражено в законе – согласно Гражданскому кодексу РФ, права на сходные или тождественные обозначения, зарегистрированные для однородных товаров, не могут принадлежать различным юридическим лицам. То есть, правообладатель может передать права только на всю серию товарных знаков.Ситуация меняется, если у компании есть обозначения, зарегистрированные для различных групп товаров. В этом случае право может быть передано как для всех товаров, так и для товаров определенного класса, что позволит компаниям владеть правами на обозначения в отношении различных товаров и услуг. В том числе правообладатель может уступить своему партнеру знак для использования в маркировке некой определенной группы товаров или же для полного класса МКТУ. Передать такое право правообладатель может, заключив с правопреемником договор об уступке товарного знака или же лицензионный договор. Первый вид договора регулирует передачу исключительного права на обозначение полностью или частично, второй – предоставление права на его использования в строго ограниченных рамках. Более подробно о данных видах документов мы уже говорили в статье «Как правильно передать или продать товарный знак? Нюансы лицензионного договора и договора уступки». Добавить ко всему изложенному раньше можно лишь то, что в случае, когда правообладатель передает права на частичное использование принадлежащего ему обозначения, договор должен обязательно содержать информацию о том, в отношении каких товаров и услуг производится передача товарного знака и на каких условиях.ПатентыВ плане частичной передачи прав, патент является наиболее неповоротливым объектом интеллектуальной собственности. Частично передавать патенты можно лишь в том случае, когда в них есть независимые пункты, во всех остальных случаях это практически невозможно. Однако, отметим, что патент может принадлежать не только одному автору – у данного документа авторов или правообладателей может быть несколько, а законом предусмотрена возможность коллективного владения патентом с выделением или без выделения долей.Фактически, передать определенную часть патента некому лицу невозможно, но можно расширить количество правообладателей – то есть полностью или частично продать свою долю в патенте, таким образом, сделав покупателя его совладельцем.Новый владелец получит все права на использование патента, в том числе право на производство товаров или оказание услуг и защиту своих интересов в суде. Такие отношения регулируются договором о совместном владении патентными правами. При этом возникает явление, в некотором роде, напоминающее «общую собственность» (глава 16 ГК РФ), при котором, совладельцы патентных прав имеют возможность осуществлять свои права совместно, на условиях, определенных их соглашением, а при его отсутствии –законом.Авторские праваАвторские права, бесспорно, являются самым интересным объектом для частичной уступки прав. В ст. 1270 Гражданского кодекса Российской федерации отражено огромное количество прав, которыми обладает автор произведения и все эти права, или любое из них, можно продать или передать некой организации или частному лицу. Речь идет о возможности воспроизведения произведения, его распространения путем продажи, публичном показе, прокате или импорте оригинала и многом другом. При этом, отношения между автором и приобретателем прав регулируются обычным договором, даже не требующим государственной регистрации. Согласно закону, авторские права передаются только в том объеме, в котором указаны в договоре. То есть, если автор передает право тиражирования своего произведения на дисках, это не означает, что правоприобретатель может также распространять произведение на кассетах.Права на товарный знак и патент могут предаваться принадлежат исключительно на территории всей России, тогда как авторские права можно передать на любой территории: на территории РФ, на территории Москвы, области, вплоть до выделения конкретной улицы или дома.Отметим, что, не смотря в деле частичной передачи прав на объекты интеллектуальной собственности, существует масса нюансов, которые могут вызвать  у неподготовленного человека вопросы, ответить на которые может только специалист, имеющий большой опыт работы в сфере авторского права. При этом, неверное оформление договоре или его неграмотная регистрация может доставить правообладателю и правопреемнику массу хлопот и даже привести к тому, что передача прав будет признана недействительной! Именно поэтому в случае возникновения необходимости оформления подобных документов лучше всего обратиться к профессионалам в сфере работы с объектами интеллектуальной собственности за консультацией. Оригинал статьи был опубликован в журнале "На стол руководителю" в 2012 году выпуск № 45 (http://www.nastol.ru/Go/ViewArticle?id=4239)

Чиновники Евросоюза бьют тревогу: Россия занимает второе место в мире по объемам производства и реализации контрафактной продукции, уступая по этим показателям только Китаю. СМИ и чиновники постоянно говорят о том, что нелегальные товары наносят серьезный ущерб бюджету и потребителям, но почему-то редко кто вспоминает о потерях, которые несут добросовестные отечественные и зарубежные товаропроизводители. Подсчитать, сколько отечественный бизнес теряет из-за фальсификата практически невозможно, но очевидно, что эта сумма очень внушительна.Фальсифицированная продукция может быть различной: иногда подделки внешне совершенно не похожи на товары правообладателя и сделаны неаккуратно, но есть и такой контрафакт, который с первого взгляда сложно отличить от оригинала. Тем не менее, у всех подделок имеется общая черта – низкое качество. Ведь главная задача подпольных производителей - получить максимальную выгоду, экономя на материалах и технологиях. И уж конечно, не приходится говорить о том, чтобы фальсификат соответствовал каким-либо ГОСТам или требованиям, предъявляемым к данной группе товара. Качество контрафактной продукции наносит компании-правообладателю товарного знака, которым она маркирована, еще больший вред, чем материальные убытки: падает престиж предприятия и уровень доверия к нему со стороны покупателей.Если вы столкнулись с тем, что на рынке появились подделки вашей продукции – начинайте собирать доказательства и постарайтесь найти виновника. Как правило, главная проблема любого дела о контрафакте заключается в необходимости доказательства того, что именно та компания, которой вы предъявляете претензии, нарушает ваши права и незаконно используют принадлежащий вам товарный знак. Доказательством вины ответчика могут служить образцы поддельной продукции, любые бумаги, подтверждающие факт продажи, нотариально заверенный протокол осмотра сайта (в том случае, если контрафакт реализуется через Интернет).Не менее важно грамотно оценить возможности своей компании, в частности провести проверку того, как была проведена регистрация знака, используемого на контрафакте. Не было ли допущено ошибок или нарушений законодательства? Является ли регистрация действительной? Только в том случае, если вы уверенны в том, что ваши права действительны, можно двигаться дальше, в противном случае прежде чем начать борьбу с контрафактом, необходимо устранить все неточности и обеспечить своему товарному знаку 100% защиту.Современное законодательство предлагает правообладателю несколько вариантов защиты собственного товарного знака, но начинать разбирательство в любом случае стоит с отправки ответчику досудебной претензии. Часто этого бывает достаточно для того, чтобы если не урегулировать ситуацию, то хотя бы начать переговоры с нарушителем ваших прав. В претензии вы должны потребовать от компании-ответчика прекращения использования принадлежащего вам знака, указав, что его действия незаконны, и приложить к бумаге документы, подтверждающие ваши права. Если нарушитель оставляет ваше обращение без внимания и продолжает использовать товарный знак, это свидетельствует о злонамеренности его действий и умышленном использовании принадлежащего вам изображения. Конечно, в этом случае рассчитывать на разрешение ситуации мирным путем правообладателю не приходится.Второй вариант защиты собственных прав – обращение в полицию с соответствующим заявлением, по которому правоохранительные органы должны будут возбудить дело об административном или уголовном нарушении. В первом случае нарушителя могут оштрафовать, если же речь идет о крупном нарушении (более 1,5 млн рублей), санкции также будут более серьезными. Полиция имеет право арестовать или уничтожить контрафактный товар, но просто запретить нарушителю использовать его, к сожалению, не имеет права. Такое решение может вынести только суд.Обратиться в суд можно как после проведения расследования правоохранительными органами, так и параллельно с полицейским разбирательством. В первом случае, если факт нарушений подтвержден полицией, правообладателю даже не потребуется что-то доказывать суду: достаточно будет подать заявление о вынесении запрета на использование торгового знака и взыскании компенсации в размере до 5 млн рублей или двойной стоимости контрафактной продукции. Во втором случае в суд необходимо представить все доказательства вины ответчика.Еще один вариант – подача заявления в Федеральную антимонопольную службу (ФАС) с требованием о признании действий нарушителя актом недобросовестной конкуренции. Обратиться можно как в федеральное отделение службы, так и в ее региональные офисы. Главное преимущество обращения к антимонопольщикам перед обращением в суд заключается в том, что представители ФАС могут сами истребовать у ответчика документы, подтверждающие факт нарушения, тогда как при обращении в суд доказательное бремя полностью ложиться на правообладателя.Если Федеральная антимонопольная служба признает, что компания-нарушитель виновна в недобросовестной конкуренции, с нее может быть взыскан штраф, размер которого варьируется от 1 до 10% оборота всего товара одной группы, реализуемого компанией. Например, если контрактной продукцией является алкоголь и, в частности, водка, а компания нарушитель продает 15 различных ее марок, сумма штрафа будет рассчитываться от оборота всех товаров этой группы.Куда обращаться в первую очередь и как спланировать свои действия таким образом, чтобы быстро и с минимальными потерями отстоять собственные права, зависит от конкретного случая. В отдельных ситуациях может быть выгодно обратиться лишь в одну из названных инстанций, в других – подать заявления сразу в несколько. Как лучше поступить в вашем конкретном случае – подскажет эксперт.

Федеральным законом от 23.05.2009 №  98-ФЗ, Россия ратифицировала Сингапурский договор о законах по товарным знакам, подписанный от имени Российской Федерации в Женеве 26 марта 2007 года.Согласно ст. 19 данного договора, Россия соглашается с тем, что отсутствие регистрации лицензии:не затрагивает действительность регистрации знака, который является предметом лицензии, или охраны этого знака.не может требовать от Лицензиата участвовать в начатом по инициативе владельца судебном разбирательстве в связи с нарушением прав на знак или получать путем таких процедур возмещение убытков, понесенных в результате нарушения прав на знак, который является предметом этой лицензии.не может требовать регистрации лицензии в качестве условия для того, чтобы использование знака лицензиатом рассматривалось как использование от имени владельца в ходе процедур, связанных с приобретением, поддержанием в силе и защитой знаков.Перечисленные положения следует рассматривать как указание на обстоятельства, когда регистрация лицензионного договора становиться не обязательной.К таким обстоятельствам можно отнести:использование знаков группой компаний, когда правообладатель – одно лицо, а пользователь иное лицо, между ними заключено соглашение в простой письменной форме;использование знака под контролем правообладателя с лицензионным соглашением, заключенным в простой письменной форме, что предоставляет возможность подтверждения использования знака в случае его оспаривания и др.Следует обратить внимание, что закон не допускает расширительного толкования норм права, к которым следует отнести положения Сингапурского договора о законах по товарным знакам. В связи с чем, следует признать обязательным регистрацию лицензионных договоров с целью извлечения дохода за предоставление права использования знака.

России придется менять свои принципы борьбы с контрафактом после вступления во Всемирную торговую организациюВступление России во Всемирную торговую организацию, по сути, уже необратимо. Законодательную чистоту Протокола о присоединении уже проверил Конституционный суд, во вторник документ был ратифицирован Государственной Думой. Некоторые эксперты, в том числе глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко, опасаются, что вступление в ВТО откроет российский рынок для контрафактной продукции. Однако следование идеологии Всемирной торговой организации, наоборот, должно наконец привести к отмене территориального принципа борьбы с серым импортом, который действует в нашей стране сейчас, а это будет выгодно российским потребителям брендовых иностранных товаров.Разговоры о том, что мировые производители товаров и правообладатели страдают из-за серых схем ввоза продукции в Россию, ведутся не один год. Но главной жертвой российской политики в отношении иностранных товаров являются потребители. Они вынуждены, приобретая товар у официального дилера в РФ, платить за него в разы больше или поддерживать серый импорт (несанкционированный правообладателями ввоз товаров по неофициальным каналам). Переломить ситуацию можно, только изменив принцип борьбы с серым импортом, заложенный в 4-й части ГК РФ.В России активная борьба с серым импортом началась в нулевых годах путем внесения изменений в Закон «О товарных знаках». Этот документ действовал с 1992 года и содержал статью 23 об исчерпании прав правообладателя, основанную на регистрации товарного знака. Вплоть до декабря 2002 года в этой статье не содержался принцип ограничения территориальности применения закона. Текст документа звучал следующим образом: «Регистрация товарного знака не дает право его владельцу запретить использование этого товарного знака другим лицам в отношении товаров, которые были введены в хозяйственный оборот непосредственно владельцем товарного знака или с его согласия». Но в декабре 2002 года в статью добавили всего несколько слов – «на территории Российской Федерации», – и суть документа изменилась. Фактически Россия изменила принцип с международного на территориальный.С какой целью это было сделано, ответить сложно. Скорее всего таким образом власти РФ хотели оказать поддержку западным производителям, которые постоянно критиковали и продолжают критиковать Россию за то, что их интеллектуальные права в стране не соблюдаются…По территориальному принципу предполагается, что любое лицо, будь то юридическое или физическое, въезжая на территорию РФ, должно иметь при себе документ, подтверждающий, что правообладатель разрешил ему ввести указанный товар в Россию. Но активная борьба правообладателей, поддерживаемых государством, с серым импортом почему-то касалась только юридических лиц, декларирующих и ввозящих на территорию страны товары для продажи. Было очевидно, что отдельно взятые туристы просто не могут получать разрешения на ввоз покупок в разовом порядке. Однако такая избирательность ставила под сомнение тезис о том, что у нас закон, который одинаков для всех...В 2009 году Высший арбитражный суд рассматривал одно очень интересное дело. Некая юридическая фирма ввезла на территорию РФ автомобиль Porshe, и эту машину пытались остановить и уничтожить как серый импорт. Но суд определил, что, поскольку компания ввезла автомобиль для своих нужд, следовательно, останавливать и уничтожать машину оснований нет. После этого суды, руководствуясь созданным прецедентом, некоторое время отказывали правообладателям в защите их прав.Некоторое время назад некие предприниматели из Калининграда пытались обжаловать в Конституционном суде норму, дающую правообладателю право запрещать незаконное использование товарного знака. Но обжаловали принцип легальной монополии на товарный знак как таковой (п. 2 ст. 4 закона «О товарных знаках»), из-за чего суд принял решение оставить все как есть. Пока в России суд выступает регулятором серого импорта: несмотря на отсутствие в законе нормы, разграничивающей права юридических и физических лиц, исчерпание прав применяется по-разному.Сегодня уже и Федеральная антимонопольная служба говорит о том, что России необходимо перейти на международный принцип, и присоединение к ВТО – это оптимальный повод сделать это. После вступления России в организацию новый принцип начнет действовать с момента его принятия. Более того, есть возможность оспорить в суде действовавшие с 2002 года правила, и теоретически стоимость всех товаров, которые были уничтожены, должна будет быть возмещена их перевозчикам, а взысканная с них компенсация возвращена «нарушителям».Пока же многие товары стоят в нашей стране в 2–3 раза дороже, чем в других странах, потому что в РФ государство позволяет правообладателю устанавливать такие цены, борясь с серым импортом. Только когда принцип борьбы с серым импортом станет международным, цены будут нормальными. Пока же некоторые брендовые вещи проще купить за границей — на те же деньги, что будут потрачены в России, можно не только приобрести товары, но и оплатить перелет и проживание в месте покупки.Сергей Анатольевич Зуйков — президент Гильдии патентных поверенных и патентоведов.Подробнее: http://www.ng.ru/economics/2012-07-12/3_kartblansh.html

Собственные разработки - не редкость для российских промышленных предприятий. Многие компании сегодня волнует вопрос о том, как правильно зарегистрировать свое изобретение и получить патент на него, действующий не только в России, но и за ее пределами. Сделать это не так сложно, как может показаться на первый взгляд.Существует множество способов зарубежного патентования, но создатели тех или иных полезных моделей и технических решений, как правило, стараются получить международный патент. При этом главная ошибка заключается в неправильном трактовании данного понятия. Как такого общего международного патента, который бы действовал на территории всех стран мира, на сегодняшний день просто не существует – любые получаемые правообладателями документы действуют лишь на территории тех стран, где они получены, за исключением Евразийского и Европейского патента. Тем не менее, способ, позволяющий первым запатентовать свое изобретение или решение сразу во многих странах, все же есть.Речь идет о международной патентной заявке. Такая заявка подается в соответствии с Договором о патентной кооперации (РСТ). Это не патент, как многие думают, а документ, удостоверяющий авторство, предоставляющий правообладателю приоритет на получение патентов в различных странах.Возможны два пути подачи международной заявки: либо сначала подается российская заявка на выдачу патента в РФ, которая затем переводится на международную регистрацию, либо подается международная заявка, которая затем в обязательном порядке переводится на патентование в РФ. В теории все выглядит достаточно просто, но на практике заявитель сталкивается со сложностями еще до подачи заявки на патент. Так, согласно п.1 ст. 1395 Гражданского Кодекса РФ, заявки на изобретения и полезные модели, созданные в России можно подать в зарубежное патентное ведомство только после проверки на наличие сведений, составляющих государственную тайну. И только после того, как заявитель убедится в том, что его изобретение или полезная модель не содержат сведений, составляющих гостайну, он может подать международную заявку во Всемирную Организацию Интеллектуальной Собственности (ВОИС) через российское Патентное ведомство (Роспатент). Также стоит отметить, что заявителю необходимо будет оплатить государственную пошлину за подачу международной заявки. Сумма зависит от того, кто является заявителем (физ лицо или юр лицо) количества признаков в формуле и текста описания, варьируется от 300 до 2500 евро. Затем, в течении 30 месяцев начиная от приоритета первоначальной заявки необходимо подать национальные заявки в каждую из выбранных вами стран. В большинстве стран это делается через местного патентного поверенного. Расходы составляют от 1000 евро и выше. Довольно много денег тратиться на перевод вашей заявки на национальные языки.  В каждом из государств, поданная заявка будет рассмотрена согласно действующему законодательству, поэтому стоит отметить, что в различных случаях могут применяться различные критерии для решения вопроса, является ли заявленное изобретение патентоспособным. Конечно, изучить национальные законодательства и учесть все нюансы заявителю не под силу – именно поэтому, в данном случае, правильнее будет обратиться в экспертную организацию, работающую с патентными ведомствами других стран. Специалисты могут оказать содействие в получении документа, что сэкономит время и средства правообладателя. Тем не менее, даже если вы решаете получать патент самостоятельно, необходимо обратить внимание на то, какие исключения из правовой охраны предусматривает закон интересующей вас страны. Так, во многих регионах, нельзя получить патент на пищевые продукты, лекарственные препараты и методы лечения, расщепляющиеся материалы и др. также стоит отметить, что процедура РСТ действует только в отношении изобретений.Такое объект как полезная модель патентуется только напрямую через национальные ведомства, т.к. полезные модели регистрируются в очень ограниченном количестве стран.Содержания этих понятий мы уже касались ранее, но будет не лишним повторить его еще раз. Изобретение – это некое  новое техническое решение, поднимающее существующий уровень техники. Законодательство предъявляет к патентуемым изобретениям несколько требований: техническое решение должно быть новым; не известным из уровня техники и должно быть промышленно применимым.Полезная модель –  это техническое решение, относящееся к какому-либо устройству, также применимое в жизни. Основным требованием к полезной модели является ее мировая новизна. То есть, по аналогии с определением изобретения, можно отметить, что полезная модель отвечает данному критерию в том случае, если на момент подачи заявки она не была известна из уровня техники.Если же заявитель хочет запатентовать промышленный образец, ему необходимо подавать отдельные заявки в каждую выбранную им страну.Есть и другие способы получения зарубежного патента. Например, возможно получение европейского патента, действующего в странах Евросоюза, через Европейское патентное ведомство. Также можно получить евразийский патент (действующий в странах СНГ за исключением Украины).В каждом отдельном случае возможны различные варианты международного патентования, и выбирать оптимальный следует, ориентируясь на список стран и задачи, которые ставит перед собой правообладатель. Сегодня на рынке есть компании, готовые оказать содействие заявителям при получении международного патента. При обращении в патентное ведомство нашей страны, правообладатели часто допускают ошибки, из-за которых, в последствии, они вынуждены отстаивать свои права в суде. Ситуация с международными патентами обстоит еще хуже – запутаться и не учесть какой-либо нюанс может любой. Консультация специалиста, не один год занимающегося подачей международных заявок, поможет вам сэкономить время и деньги.Оригинал статьи был опубликован в журнале "На стол руководителю" в 2012 г. выпуск №17 (http://www.nastol.ru/Go/ViewArticle?id=4110)

Любой производитель заинтересован в том, чтобы потребители могли отличить и запомнить его продукцию. Именно для этой цели предприниматели регистрируют товарные знаки и торговые марки. Иногда используют более широкое понятие – брэнд. Но как создать и зарегистрировать свой товарный знак?Прежде чем приступить к регистрации торгового знака, его нужно создать. И по возможности, уже на этом этапе? стоит стремиться к тому, чтобы сделать торговый знак отвечающим все требованиям законодательства - в последствие это значительно облегчит предприятию процесс регистрации обозначения.Закон говорит, что знак может состоять из одного или нескольких слов, букв, цифр, рисунков, эмблем или подписей, он может иметь несколько цветов или их комбинаций. При этом, существуют и ограничения, которые нужно учитывать, при создании товарного знака. Так, знак не должен состоять только из одних элементов слов или изображений, которые:вошли в общее употребление и обозначают товары определенного вида (например, вы не сможете зарегистрировать торговый знак, который состоит из одного слова «газировка», если ваша фирма действительно производит газированные напитки);являются общепринятыми символами и терминами (чаша, обвитая змеей для медицины; гаечный ключ для механики и т.п.);характеризуют товары по месту, времени и способу производства (например, если вы владеете птицефермой, расположенной в Подмосковье, получить исключительное право марку «Подмосковные курочки» будет сложно);указывают на вид, качество продукции (нельзя использовать слова «лучшее», «супер» и т.п.), состав или материал сырья;представляют собой форму товаров, которая определяется исключительно их назначением (например, нельзя зарегистрировать товарный знак в форме кинескопа телевизора, если фирма выпускает кинескопы, потому что их форма обусловлена техническими характеристиками).Все эти ограничения более подробно описаны в IV части Гражданского Кодекса РФ. Из этого же документа следует, что товарный знак не зарегистрируют, если он:вводит потребителя в заблуждение в отношении качества товара (например, в названии используется слово «конфеты», а на регистрацию заявлен товар - печенье);совпадает полностью или в большей части с уже зарегистрированным знаком;включает элементы исключительно государственных гербов, флагов, эмблем, полные или сокращенные названия государственных и международных организаций;имеет близкое сходство с особо ценными историческими или культурными памятниками России;состоит из такого же названия, как у широко известного произведения науки, литературы или искусства. Полный перечень оснований для отказа в регистрации товарного знака содержит ст. 1483 упомянутой IV части Гражданского Кодекса РФ и «Правила составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания». Дополнительную информацию о торговых знаках и механизмах их регистрации можно получить из Гражданского кодекса.Итак, товарный знак готов – что дальше?Первое, что нужно сделать в рамках регистрации знака - провести так называемый поиск по сходным товарным знакам и определить, не пытался ли кто-то зарегистрировать похожее обозначение. Для этого можно воспользоваться имеющейся в открытом доступе базой  Роспатента по зарегистрированным знакам, но здесь нужно учитывать, что в данную базу включены только уже зарегистрированные обозначения – поданные заявки в ней не отображены! Для того, чтобы получить более достоверную информацию, можно  привлекать к работе организации, имеющие доступ к базе заявок. Теоретически этот поиск можно заказывать и в самом Роспатенте, но здесь он либо слишком дорого стоит, либо занимает слишком много времени. За разумные деньги, у специалистов Роспатента на поиск уходит больше месяца, тогда как при желании они могут выполнить его за 3-4 дня, но такая услуга обойдется предпринимателю в разы дороже.  Прежде чем приступить к поиску, необходимо определить для каких товаров или услуг будет использоваться  товарный знак – лучше, проводить поиск уже по категориям конкретных  товаров.Если вы определили, что препятствий к регистрации знака нет, можно подавать заявку в Роспатент. Сделать это можно самостоятельно, поскольку все бланки имеются  на сайте регистратора. Примерно через полтора-два месяца после подачи заявки, вы получите приоритетную справку, подтверждающую тот факт, что вами поданы документы на регистрацию товарного знака. После этого, примерно через год ожиданий,  заявителю  отправляют либо уведомление о результатах проверки указанного обозначения, либо решение о регистрации. За это время Роспатент проводит еще одну экспертизу по сходным знакам и абсолютным основаниям, то есть выясняет, не является ли слово, которое подано на заявку абсолютным в описании данных товаров или услуг, не является ли оно  ругательным и т.д.Сама по себе справка только указывает лишь на то, что ваше заявление принято на регистрацию и устанавливает приоритет, но при этом не дает вам никаких прав. Хотя многие производители используют ее для подтверждения регистрации перед подрядчиками, чтобы те раньше начали выпускать товар под новым брендом. Но важно понимать, что когда ваш знак будет зарегистрирован, правовая охрана возникает с даты получения приоритета – то есть, с момента подачи знака на регистрацию. С момента регистрации товарного знака, он принадлежит правообладателю на 10 лет начиная с даты подачи заявки. После этого срока правовая охрана изображения может быть продлена по заявлению правообладателя на следующие 10 лет.Какие ошибки чаще всего допускают предприниматели при самостоятельной регистрации знака?Самая большая проблема - сходные знаки. Сайт Роспатента, открытый в свободном доступе, показывает схожесть изображений в процентном соотношении, но на практике это соотношение часто не соответствует действительности.  Можно получить результат,  что знаки схожи на 80%, при том, что в реальности, для специалистов, они не имеют ничего общего, а может по результатам проверки получиться, что знаки не имеют ничего общего, при том, что на деле они практически идентичны.   Еще одна проблема – несоблюдение требований, предъявляемых к товарным знакам. Подавая заявку на регистрацию, производители часто думают, что уже этот факт дает им право использовать указанное обозначение, тогда как на деле оказывается, что знаки так и не были зарегистрированы и даже более того – они просто не могут быть зарегистрированы. Таким образом, неправильная оценка возможности регистрации знака – вторая главная ошибка.Большое количество проблем возникает с описанием знака, с составлением перечня товаров.  Кто-то заявляет слишком много категорий, другие наоборот – слишком, некоторые указывают товары, которых в принципе нет в категориях МКТУ.Кроме того, не следует забывать, что иногда подачи одной заявки не достаточно. Иногда необходимо подать на регистрацию и словесный знак, и изображение, и комбинированный знак…И люди не всегда это понимают, поэтому в том случае, если у вас возникла необходимость зарегистрировать товарный знак, сама простая и действенная рекомендация – не бойтесь обратиться за советом к специалисту! Заранее предположить, каким образом ваши конкуренты будут нарушать ваши права очень сложно, а грамотная регистрация позволит максимально обезопасить себя и защитить свои интересы.Оригинал статьи был опубликован в журнале "На стол руководителю" в 2012 году выпуск № 8 (http://www.nastol.ru/Go/ViewArticle?id=4056)

Один из наиболее часто возникающих в бизнесе вопросов из области авторского права - ­ способы передачи прав на объекты интеллектуальной собственности (товарные знаки, изобретения, полезные модели, промышленные образцы и другое). В современном бизнес-сообществе случаи уступки или передачи в пользование товарных знаков от правообладателя другой организации или другому лицу – не редкость. Тем не менее, для регистрации таких отношений, в соответствии с законодательством об интеллектуальной собственности, требуется подписание специальных договоров: лицензионных договоров или договоров отчуждения (уступки).Договор об уступке прав на объект интеллектуальной собственности (или «Договор отчуждения») передает исключительное право на данный объект другому лицу, лицензионный же договор разрешает некому лицу временное использование объекта интеллектуальной собственности на определенных условиях и на определенный срок. Оба эти документа подлежат обязательной регистрации в Патентном ведомстве Российской федерации, в противном случае они теряют свою силу.Требования к содержанию и оформлению договора уступки содержатся в ст. 1232 и 1488 ГК РФ. Тем не менее, при оформлении подобных документов могут возникать некоторые вопросы. Для опытного юриста, специализирующегося на вопросах интеллектуальной собственности, эти вопросы не представляют никакой сложности, однако неподготовленного человека они вполне могут поставить в тупик. Например, договор отчуждения не будет зарегистрирован в Роспатенте в том случае, если у правообладателя имеется несколько сходных товарных знаков, а исключительное право при этом передается только на некоторые из них. В соответствии с ГК РФ, права на сходные и тождественные товарные знаки, зарегистрированные для однородных товаров, не могут принадлежать разным юридическим лицам.Из данной ситуации есть два выхода: передать новому правообладателю права на всю серию товарных знаков для всех товаров или же передать права на всю серию товарных знаков, но только для товаров определенного класса - таким образом, две компании будут владеть правами на товарные знаки, но в отношении разных товаров.Также вопросы могут возникнуть в случае, когда наименование компании владельца товарного знака совпадает с зарегистрированным обозначением товарного знака. В данном случае Роспатент потребует от вас привести основания, по которым уступка прав на товарный знак не будет вводить потребителя в заблуждение относительно лица, производящего товары или оказывающего услуги. Такие основания в каждом конкретном случае определяются индивидуально.В возмездном договоре уступки должна быть указана цена, которую заплатил новый правообладатель. Конечно, может быть зарегистрирован и безвозмездный договор, но стоит отметить что российское законодательство не предусматривает договор дарения между юридическими лицами, а это значит что может быть сделка оспорена в дальнейшем.Условия, необходимые для заключения лицензионного договора или договора коммерческой концессии изложены в ст. 1235, 1236,1237,1238, 1489 Гражданского кодекса РФ. В данном случае сложности чаще всего возникают при подготовке и регистрации лицензионных договоров и касаются вопросов исключительности и не исключительности лицензии. А вот сходство и тождество товарных знаков, включенных в лицензионный договор, в отличие от договора отчуждения, значения не имеет.Срок действия лицензионного договора может быть любым, но логично, что он не должен превышать срок действия регистрации товарного знака. При продлении владельцем срока действия товарного знака, продлевается и срок договора.Определение стоимости и периодичности оплаты лицензионных платежей в возмездном лицензионном договоре обязательны, при этом, в отличие от договора уступки, при заключении безвозмездного лицензионного договора проблем не будет. Более того в случае заключения безвозмездного лицензионного договора и Соглашения об использовании товарного знака под контролем правообладателя, Соглашение регистрировать не требуется. Для многих владельцев товарных знаков это является весомым преимуществом, поскольку они по различным причинам стараются избежать регистрации договора и связанных с этим сложностей и расходов. Тем не менее, стоит отметить, что зарегистрированный договор более надежен с точки зрения дальнейшего использования товарного знака, взаимодействия с налоговыми органами и возможных судебных споров в отношении прав на использование объекта интеллектуальной собственности.Отметим также, что регистрация требуется для любых изменений к лицензионным договорам. Изменения условий договора оформляются как дополнительные соглашения. В свою очередь, если меняется наименование или адрес владельца товарного знака, сведения об изменениях подаются в материалы свидетельства на товарный знак. Если же меняется наименование или адрес пользователя изменения подаются в материалы договора. Точно также оформляется дополнительное соглашение, в котором указывается, что, например, стороны договорились считать новым адресом пользователя следующий адрес «Н». К соглашению прилагаются документы, подтверждающие изменения и это соглашение также подается на регистрацию. Расторжения договора по соглашению сторон также подлежит регистрации.При оформлении договоров уступки или лицензионных договоров существует множество нюансов, разобраться в которых проще всего человеку, уже обладающему достаточным опытом в работе с объектами интеллектуальной собственности. При этом, ошибка в договоре или его неверная регистрация в последствии может доставить сторонам куда больше хлопот и потребовать от них более значительных затрат, чем оплата консультации специалиста на этапе оформления документов.