Луговой Данил

Как указано в пункте 1 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации, не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, не обладающих различительной способностью или состоящих только из элементов:вошедших во всеобщее употребление для обозначения товаров определенного вида;являющихся общепринятыми символами и терминами;характеризующих товары, в том числе указывающих на их вид, качество, количество, свойство, назначение, ценность, а также на время, место и способ их производства или сбыта;представляющих собой форму товаров, которая определяется исключительно или главным образом свойством либо назначением товаров.Указанные элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения.Исключительное право на товарный знак обусловлено возможностью использовать его любым не противоречащим закону способом, в том числе способами, указанными в пункте 2 статьи 1484 Гражданского кодекса Российской Федерации:на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации;при выполнении работ, оказании услуг;на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот;в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе;в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации.Для того, чтобы использование какого-либо обозначения признавалось нарушением исключительного права на товарный знак, необходимо установить их тождество, либо сходство до степени смешения.Неохраняемые элементы, включенные в товарный знак, являются элементами, которые должны свободно использоваться по отношению к конкретному товару/услуге.Примеры товарных знаков с неохраняемыми элементами:В случае рассмотрения судом спора о защите исключительного права на товарный знак, суды при сравнении обозначений руководствуются следующим.Как указано в пункте 162 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10), Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.Также для сравнения обозначений используются критерии, указанные в пунктах 41-44 Приказа Минэкономразвития России от 20.07.2015 № 482 (Правила № 482).При этом судебное практикой выработан подход, что различие неохраняемых элементов товарного знака может учитываться при установлении общего впечатления от обозначения и влиять на степень их сходства. Учет влияния неохраняемых элементов сравниваемых обозначений на восприятие их композиционных решений в целом способствует оценке вероятности их смешения в гражданском обороте с точки зрения рядового потребителя и не приводит к расширению объема правовой охраны соответствующих товарных знаков (постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 04.03.2021 по делу № СИП-344/2020).Таким образом, при оценке использования ответчиком товарного знака, суд также принимает во внимание неохраняемые элементы, однако они принимаются во внимание в совокупности с другими элементами, в качестве оценке восприятия рядовым потребителем композиционных решений (сравниваемых обозначений) в целом.В случае, если суд устанавливает сходство между сравниваемыми обозначениями исключительно по неохраняемым элементам, то такое сходство не должно учитываться и влиять на вывод суда о сходстве таких обозначений в целом.Указанное подтверждается и судебной практикой: использование исключительно неохраняемого элемента товарного знака не может быть признано нарушением, поскольку неохраняемые элементы не могут являться основанием, определяющим наличие или отсутствие сходства до степени смешения товарных знаков и обуславливать угрозу их смешения потребителям. Аналогичный правовой подход определен высшей судебной инстанцией в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.12.2014 N 301-ЭС14-1129.Как указал Верховный Суд Российской Федерации в вышеуказанном определении, неохраняемые элементы товарного знака не могут являться основанием, определяющим наличие или отсутствие сходства до степени смешения товарного знака и обуславливать угрозу их смешения потребителями.Иное бы означало расширение объема правовой охраны товарного знака, содержащего такие неохраняемые элементы, что лишало бы смысла указание административного органа на их дискламацию, а также вредило бы добросовестным экономическим отношениям.Вышеуказанные обстоятельства должны учитываться при обращении в суд за защитой исключительного права на товарный знак, включающий в себя неохраняемые элементы.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1491 Гражданского кодекса Российской Федерации, исключительное право на товарный знак действует в течение десяти лет с даты подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности либо в случае регистрации товарного знака по выделенной заявке с даты подачи первоначальной заявки.Срок действия исключительного права на товарный знак может быть продлен на десять лет по заявлению правообладателя, поданному в течение последнего года действия этого права.Продление срока действия исключительного права на товарный знак возможно неограниченное число раз.По ходатайству правообладателя ему может быть предоставлено шесть месяцев по истечении срока действия исключительного права на товарный знак для подачи указанного заявления (пункт 2 статьи 1491 ГК РФ).Данное положение согласуется со статьей 5.bis Парижской Конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883, в которой указано, что для уплаты пошлин, предусмотренных для сохранения прав промышленной собственности, предоставляется льготный срок, составляющий не менее шести месяцев, при условии уплаты дополнительной пошлины, если такая пошлина устанавливается национальным законодательством.В соответствии с подпунктом 1 и 5 пункта 1 статьи 1514 ГК РФ, правовая охрана товарного знака прекращается в связи с истечением срока действия исключительного права на товарный знак.Учитывая вышеизложенное, существует неопределенность относительно вопроса о наличии/отсутствии правовой охраны товарного знака в льготный шестимесячный период после истечения срока действия исключительного права, для разрешения которой мы обратимся к актуальной практике Палаты по патентным спорам и к практике Суда по интеллектуальным правам.Так, в Заключении коллегии Палаты по патентным спорам от 12.02.2021 по результатам рассмотрения возражения (Приложение к решению Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 31.03.2021 по заявке № 2019737346/33) указано следующее: вместе с тем, в соответствии с абзацем 3 пункта 2 статьи 1491 Кодекса срок действия исключительного права на товарный знак может быть продлен по соответствующему ходатайству правообладателя также и в течение шести месяцев по истечении вышеуказанного срока действия исключительного права на товарный знак. Следовательно, как на дату принятия возражения к рассмотрению, так и непосредственно на дату его рассмотрения, правообладатель противопоставленного товарного знака пока еще не исчерпал шестимесячный срок, в течение которого он может подать заявление о продлении срока действия исключительного права на этот товарный знак, что не позволяет коллегии не учитывать данный товарный знак, как все еще препятствующий предоставлению правовой охраны заявленному обозначению.Аналогичная позиция изложена в Заключении коллегии Палаты по патентным спорам от 21.01.2021 по результатам рассмотрения возражения (Приложение к решению Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 05.02.2021 по заявке № 2019708322/33): Правовая охрана товарного знака истекла 04.02.2020. При этом нормой абзаца третьего пункта 2 статьи 1491 Кодекса предусмотрена возможность продления правовой охраны знака в течение дополнительных шести месяцев после истечения срока правовой охраны знака, то есть до 04.08.2020. Сведения о прекращении правовой охраны товарного знака в связи с истечением срока действия исключительного права на товарный знак внесены в Государственный реестр 19.01.2021 и опубликованы в Бюллетене N 2. Таким образом, коллегия не учитывает далее в качестве противопоставления товарный знак, и в Заключении Палаты по патентным спорам от 07.02.2022 по результатам рассмотрения возражения (Приложение к решению Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 04.03.2022 по заявке N 2019759302/33) указано следующее: «Что касается довода заявителя о том, что срок действия регистрации товарного знака (по свидетельству РФ № 590434) истек 31.10.2021, то коллегия отмечает следующее. В соответствии с нормой пункта 2 статьи 1491 Кодекса по ходатайству правообладателя ему может быть предоставлено шесть месяцев (до 30.04.2022) по истечении срока действия исключительного права на товарный знак для подачи соответствующего заявления о продлении срока действия исключительного права на товарный знак. В связи с указанным выше данный товарный знак не может не учитываться».Исходя из вышеизложенного, Роспатент при рассмотрении заявок на регистрацию иных товарных знаков учитывает товарные знаки, исключительное право на которые формально истекло, в течение шестимесячного срока на его продление.С доводами административного органа согласился и Суд по интеллектуальным правам в решении от 15.10.2021 по делу № СИП-422/2021, указав следующее: Судебная коллегия также обращает внимание на то, что, как верно указал административный орган, норма абзаца 3 пункта 2 статьи 1491 ГК РФ предусматривает для правообладателя возможность продления срока действия исключительного права на товарный знак в течение шести месяцев по истечении срока действия исключительного права на товарный знак.В рассматриваемом случае Роспатент установил, что, независимо от истечения срока действия исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 234712, на момент принятия оспариваемого решения НПК "Кофлот" не исчерпало предусмотренную законом и существовавшую до 06.05.2021 возможность восстановления правовой охраны этого средства индивидуализации с целью последующего продления срока действия исключительного права на названный товарный знак.В связи с этим административный орган обоснованно исходил из необходимости учета факта регистрации товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 234712 как обстоятельства, препятствующего государственной регистрации обозначения по заявке N 2019737346 в качестве товарного знака.Учитывая подтверждение Судом по интеллектуальным правам правомерности действий административного органа по учету товарных знаков, срок действия исключительного права на которые истек (в течение шести месяцев после его истечения), можно сделать вывод о том, что по аналогии данное правило должно применяться и к другим ситуациям, в частности при рассмотрении вопроса о выплате вознаграждения лицензиатом такого товарного знака за указанный шестимесячный период.Как указано в абзаце 2 пункта 40 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», по смыслу пункта 5 статьи 1235 ГК РФ в его взаимосвязи с пунктом 4 статьи 1237 ГК РФ вознаграждение по возмездному лицензионному договору уплачивается за предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.В соответствии с абзацем 3 пункта 5 статьи 1235 ГК РФ, выплата вознаграждения по лицензионному договору может быть предусмотрена в форме фиксированных разовых или периодических платежей, процентных отчислений от дохода (выручки) либо в иной форме.Соответственно, при установлении в лицензионном договоре условия о выплате вознаграждения в виде периодических платежей, либо процентных отчислений от дохода (выручи), полагаю, такое вознаграждение должно выплачиваться в том числе и за использование товарного знака после истечения исключительного права на него в упомянутый шестимесячный льготный период.Помимо изложенных проблем, актуальными также являются вопросы о наличии/отсутствии у правообладателя права использования товарного знака, а также о правомерности внедоговорного использования товарного знака третьими лицами в указанный льготный период.Я полагаю, что по аналогии с вопросами противопоставления товарного знака заявке на регистрацию в качестве товарного знака сходного до степени смешения обозначения и выплаты лицензионного вознаграждения в указанный период, у правообладателя должно сохраняться исключительное право использования товарного знака в льготный период, аналогичное праву использования такого товарного знака в основной период срока его действия.В доктринальных источниках существует мнение, что разрешение указанных вопросов должно привязываться к намерению правообладателя обратиться в административный орган с заявлением о продлении срока действия исключительного права, однако я считаю, что, поскольку третьи лица не знают и не могут знать о таком намерении (поскольку однозначно установить, будет ли подано правообладателем заявление о его продлении, или нет – невозможно), наличие такого намерения должно презюмироваться, ввиду чего в указанный льготный шестимесячный период исключительное право на товарный знак должно признаваться действующим при разрешении всех упомянутых в статье вопросов, в том числе при рассмотрении вопроса о правомерности внедоговорного использования товарного знака третьими лицами.

Рассмотрение споров в арбитражных судах нередко продолжается после вынесения итогового судебного акта судом первой инстанции.Как указано в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции» (далее – постановление № 13), производство в арбитражном суде кассационной инстанции направлено на устранение ошибок, допущенных арбитражными судами первой и апелляционной инстанций и выразившихся в нарушении или неправильном применении норм материального либо процессуального права, в том числе вследствие несоответствия выводов судов первой, апелляционной инстанций о применении нормы права фактическим обстоятельствам.Решения арбитражного суда первой инстанции, не вступившие в законную силу, могут быть обжалованы в суд апелляционной инстанции лицами, участвующими в деле, а также иными лицами (часть 1 статьи 257 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).Некоторые решения арбитражного суда первой инстанции не могут быть обжалованы в апелляционном порядке, но могут быть обжалованы в кассационном порядке – такие решения вступают в силу со дня их принятия.К примеру, решения специализированного арбитражного суда – Суда по интеллектуальным правам, принятые им при рассмотрении дел в качестве суда первой инстанции, вступают в силу со дня их принятия, не подлежат апелляционному обжалованию, однако могут быть обжалованы в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам (часть 2 статьи 273 АПК РФ).Как указано в части 1 статьи 273 АПК РФ, вступившие в законную силу судебные приказы, вынесенные арбитражным судом первой инстанции, решение арбитражного суда первой инстанции, если такое решение было предметом рассмотрения в арбитражном суде апелляционной инстанции или если арбитражный суд апелляционной инстанции отказал в восстановлении пропущенного срока подачи апелляционной жалобы, и постановление арбитражного суда апелляционной инстанции могут быть обжалованы в порядке кассационного производства полностью или в части при условии, что иное не предусмотрено названным Кодексом, лицами, участвующими в деле, а также иными лицами в случаях, предусмотренных названным Кодексом.Таким образом, для кассационного обжалования судебного акта необходимо, по общему правилу, чтобы дело прошло этап апелляционного обжалования, если такая стадия арбитражного процесса предусмотрена для названной категории дел.По общему правилу, срок на кассационное обжалование составляет два календарных месяца со дня вступления в законную силу обжалуемого судебного акта (часть 1 статьи 276 АПК РФ).Арбитражный суд кассационной инстанции рассматривает дело коллегиальным составом суда в срок, не превышающий двух месяцев с даты поступления в суд документов. Указанный срок может быть продлен на основании мотивированного заявления судьи председателем суда на срок до шести месяцев в связи с особой сложностью дела, значительным числом участников арбитражного процесса (статья 285 АПК РФ).По общему правилу, арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы (часть 1 статьи 286 АПК РФ).При этом, особенностью рассмотрения кассационной жалобы является отсутствие у арбитражного суда кассационной инстанции полномочий на переоценку доказательств (новые и (или) дополнительные доказательства, имеющие отношение к установлению обстоятельств по делу, судом кассационной инстанции не принимаются (абзац 2 пункта 30 постановления № 13)).Согласно части 2 статьи 286 АПК РФ, независимо от доводов, содержащихся в кассационной жалобе, арбитражный суд кассационной инстанции проверяет, не нарушены ли арбитражным судом первой и апелляционной инстанций нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены решения арбитражного суда первой инстанции, постановления арбитражного суда апелляционной инстанции.Частью 3 статьи 286 АПК РФ предусмотрено, что при рассмотрении дела арбитражный суд кассационной инстанции проверяет, соответствуют ли выводы арбитражного суда первой и апелляционной инстанций о применении нормы права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.Статьей 287 АПК РФ определены полномочия суда кассационной инстанции.Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 М 274-О, статьи 286 — 288 Кодекса, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.Аналогичные выводы содержатся в определении Верховного суда Российской Федерации от 23.01.2018 № 305-ЭС17-14513.Учитывая изложенное, доводы лиц, участвующих в деле, относительно фактических обстоятельств, на которые такие лица ранее не ссылались, которые не подтверждаются имеющимися в деле доказательствами и судами первой и апелляционной инстанций, не устанавливались, не принимаются во внимание и не могут быть положены в основу постановления суда кассационной инстанции (абзац 4 пункта 30 постановления № 13).В качестве документов, подтверждающих доводы и возражения по жалобе, могут быть представлены, в частности, материалы судебной практики по делам со схожими фактическими обстоятельствами, обосновывающие, по мнению заявителя, правильность применения судами первой, апелляционной инстанций норм материального или процессуального права (абзац 7 пункта 30 постановления № 13).Кроме того, при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции не применяются правила, установленные для суда первой инстанции относительно права сторон выступать в прениях и с репликами (статьи 164 АПК РФ), поскольку указанные права связаны с рассмотрением дела по существу, в то время как кассационное рассмотрение направлено на проверку законности судебных актов судов первой и апелляционной инстанции.На практике, суд заслушивает позицию заявителя кассационной жалобы, затем дает слово оппоненту для его выступления, после чего, в случае отсутствия вопросов, удаляется в совещательную комнату.Данное обстоятельство необходимо учитывать при планировании своего выступления – все свои доводы необходимо излагать сразу, не надеясь на возможность сделать это уже на стадии прений и реплик, поскольку такой стадии, как указывалось выше, процессуальным законодательством не предусмотрено.Одной из особенностей кассационного обжалования является двухступенчатая стадия кассации – первая кассация (сплошная) и вторая кассация (выборочная).Как указано в части 1 статьи 291.1 АПК РФ, судебные акты могут быть полностью или в части обжалованы в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке кассационного производства лицами, участвующими в деле, а также иными лицами в случаях, предусмотренных названным Кодексом, если в оспариваемых судебных актах содержатся существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, повлиявшие на исход судебного разбирательства и приведшие к нарушению их прав и законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.Учитывая изложенное, судебный акт суда кассационной инстанции, принятый в рамках первой (сплошной) кассации, может быть обжалован в рамках процедуры второй (выборочной) кассации.Вышеуказанное правило также является общим – в некоторых случаях рассмотрение дела в рамках первой кассации является окончательным и обжалованию не подлежит.К примеру, постановления арбитражных судов округов, которыми не были отменены судебные приказы, отменены или изменены судебные акты, принятые в порядке упрощенного производства, не подлежат обжалованию в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации (часть 3 статьи 291.1 АПК РФ).Кассационные жалоба, представление, поданные в соответствии с правилами, установленными статьей 291.1 АПК РФ, изучаются судьей Верховного Суда Российской Федерации, после чего выносится определение об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации; либо о передаче кассационных жалобы, представления вместе с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации (статья 291.6 АПК РФ).Этим обусловлен выборочный характер кассационного производства в рамках второй кассации – жалоба не обязательно передается для рассмотрения Судебной коллегией Верховного Суда РФ (в то время как первая (сплошная кассация) обязана рассмотреть кассационную жалобу в случае соблюдения при ее подаче требований процессуального законодательства к ее содержанию и приложенным документам).Таким образом, рассмотрение дел в арбитражных судах кассационной инстанции имеет немало особенностей, существенно отличающих его от процесса рассмотрения в судах первой и апелляционной инстанции. В данном статье рассмотрены лишь некоторые из них.Нередко происходят случаи, когда сторонам удается воспользоваться этими особенностями, что способствует достижению положительного результата в суде кассационной инстанции. Но гораздо более распространены случаи, когда лица, не знающие и не учитывающие таких особенностей, добиваются негативных результатов для себя и своих клиентов.

Бурное развитие технологий, в том числе высокоскоростного и общедоступного интернета, повлекло появление и развитие развлекательных интернет-сервисов.Одним из видов таких сервисов стали так называемые стриминговые платформы, обеспечивающие потоковое онлайн-вещание контента. В числе наиболее популярных стриминговых платформ можно назвать YouTube (видеостриминг), Apple Music и Spotify (музыкальный стриминг).Чем более популярными становятся такие платформы, тем больше медиаконтента на них размещается, что повышает риск нарушения, прежде всего, авторских и смежных прав.Наиболее распространены нарушения прав в отношении таких результатов интеллектуальной деятельности, как музыкальные произведения (с текстом и без текста), исполнения, фонограммы и аудиовизуальные произведения. Не редкими являются случаи нарушения прав и на иные объекты авторского и смежного права.Возможность загрузки контента любыми лицами, прошедшими регистрацию (например, на YouTube), создает дополнительные риски появления неправомерного контента, ввиду чего для предотвращения таких нарушений некоторые платформы нередко используют так называемую «систему цифровых отпечатков». К примеру, данная система работает на стриминговой платформе YouTube: «это копия аудио- или видеофайла, которая используется для поиска совпадений в системе Content ID. Он является частью объекта и одним из трех элементов, представляющих вашу интеллектуальную собственность в системе управления правами YouTube. Зрителям цифровые отпечатки недоступны».Система Content ID позволяет правообладателям контента находить видео, где такой контент используется, и монетизировать такие видео, получая с них доход, либо же заблокировать такое видео.Наличие системы цифровых отпечатков может выступать одним из наиболее эффективных решений для компании Google LLC (владеющей стриминговой платформой YouTube), которая заинтересована в снижении количества конфликтов с правообладателями, в том числе перетекающих в судебных споры.Однако, не каждая стриминговая платформа обладает технологиями системы цифрового отпечатка. Кроме того, даже наличие такой системы не может полностью обезопасить платформу от претензий правообладателей.Так, в соответствии с информацией с официального сайта судов общей юрисдикции г. Москвы, только за 2021 год в Московском городском суде было рассмотрено более десяти исков к компании Google LLC о нарушении исключительных авторских и смежных прав на стриминговой платформе YouTube.Аналогичная ситуация сложилась и с другими стриминговыми платформами, в том числе и российскими - VK Музыка (ранее – BOOM), Яндекс.Музыка (против которых множество споров также рассматриваются арбитражными судами).Наиболее распространенным требованием к иностранным платформам является требование о запрете создания технических условий, обеспечивающих размещение, распространение и иное использование объекта/объектов авторского/смежного права на странице сайта информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (к примеру, дело № 3-0616/2021, рассмотренное Московским городским судом).К российским же компаниям зачастую, помимо вышеуказанного требования, предъявляются требования о взыскании компенсации.Данное обстоятельство обусловлено тем, что исполнить решение российского суда о взыскании компенсации с иностранной компании за пределами России затруднительно: это возможно, к примеру, при наличии между Российской Федерацией и государством, на территории которого предполагается исполнение судебного решения, международного договора, предусматривающего возможность взаимного исполнения судебных решений.Одним из обстоятельств, классически исследуемых судом в подобных делах, является наличие/отсутствие статуса информационного посредника у ответчика.Как указано в части 4 статьи 1253.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), «К информационному посреднику, который в соответствии с настоящей статьей не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, могут быть предъявлены требования о защите интеллектуальных прав (пункт 1 статьи 1250, пункт 1 статьи 1251, пункт 1 статьи 1252 настоящего Кодекса), не связанные с применением мер гражданско-правовой ответственности, в том числе об удалении информации, нарушающей исключительные права, или об ограничении доступа к ней».Исходя из толкования вышеуказанной нормы представляется, что при рассмотрении дела, в котором к владельцу стриминговой платформы предъявляются требования исключительно об ограничения доступа к контенту, нарушающему исключительные права, исследование вопроса об отнесении такого лица к информационным посредникам не должно проводиться судом, так как он не входит в предмет доказывания ввиду того, что не влияет на возможность удовлетворения исковых требований.Однако, судебная практика Московского городского суда идет в другом направлении. К примеру, рассмотрим дело № 3-1485/2020, в котором были предъявлены и затем удовлетворены требования о запрете ответчику осуществлять создание технических условий, обеспечивающих размещение, распространение и иное использование музыкальных произведений, размещенных в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» по указанным в исковом заявлении электронным ссылкам.Несмотря на вышеуказанное, суд на странице 6 решения от 09.12.2020 делает следующий вывод: «ответчик … являясь провайдером хостинга доменного имени …, осуществляет функции информационного посредника, обеспечивающего возможность размещения и передачи в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» контента указанного сайта, и к нему как к провайдеру хостинга могут быть предъявлены требования о запрете создания технических условий, обеспечивающих размещение, распространение и иное использование произведений, являющихся результатами интеллектуальной деятельности, поскольку именно провайдер хостинга является лицом, предоставляющим возможность размещения материала или информации, необходимой для его получения с использованием информационно-телекоммуникационной сети, то есть информационным посредником, указанным в ст. 1253.1 ГК РФ».Аналогичный вывод делает Первый апелляционный суд общей юрисдикции с своем Определении по вышеуказанному делу от 12.05.2021: «Поскольку исковые требования заявлены к ответчику, являющемуся провайдером хостинга (информационному посреднику), и заключаются в запрете ответчику создания на сайте информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» технических условий, обеспечивающих размещение, распространение, доступ и любое иное использование охраняемого объекта…».Арбитражные суды более детально подходят к исследованию вопроса наличия/отсутствия статуса информационного посредника у ответчиков в подобных делах, проводя исследование данного вопроса прежде всего в том случае, если к ответчику были заявлены требования материального характера.Критерии, согласно которым то или иное лицо можно отнести к информационному посреднику установлены в пунктах 2 и 3 статьи 1253.1 ГК РФ:Информационный посредник, осуществляющий передачу материала в информационно-телекоммуникационной сети, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, произошедшее в результате этой передачи, при одновременном соблюдении следующих условий:он не является инициатором этой передачи и не определяет получателя указанного материала;он не изменяет указанный материал при оказании услуг связи, за исключением изменений, осуществляемых для обеспечения технологического процесса передачи материала;он не знал и не должен был знать о том, что использование соответствующих результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицом, инициировавшим передачу материала, содержащего соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, является неправомерным.Также, информационный посредник, предоставляющий возможность размещения материала в информационно-телекоммуникационной сети, не несет ответственность за нарушение интеллектуальных прав, произошедшее в результате размещения в информационно-телекоммуникационной сети материала третьим лицом или по его указанию, при одновременном соблюдении информационным посредником следующих условий:он не знал и не должен был знать о том, что использование соответствующих результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, содержащихся в таком материале, является неправомерным;он в случае получения в письменной форме заявления правообладателя о нарушении интеллектуальных прав с указанием страницы сайта и (или) сетевого адреса в сети "Интернет", на которых размещен такой материал, своевременно принял необходимые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав. Перечень необходимых и достаточных мер и порядок их осуществления могут быть установлены законом.Помимо вышеуказанных критериев, Верховным судом были даны следующие разъяснения (изложенные в пункте 77 Постановления Пленума Верховного суда от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10)): особенности ответственности информационного посредника, предусмотренные статьей 1253.1 ГК РФ, являются исключением из правил, установленных пунктом 3 статьи 1250 ГК РФ, о применении мер ответственности (в виде возмещения убытков и выплаты компенсации) за нарушение интеллектуальных прав, допущенное нарушителем при осуществлении им предпринимательской деятельности, независимо от вины нарушителя. Является ли конкретное лицо информационным посредником, устанавливается судом с учетом характера осуществляемой таким лицом деятельности (абзац 2 пункта 77 Постановления N 10).Как указано в пункте 78 Постановления № 10, владелец сайта самостоятельно определяет порядок использования сайта (пункт 17 статьи 2 Федерального закона от 27 июля 2006 года N 149-ФЗ "Об информации, 9 информационных технологиях и о защите информации"), поэтому бремя доказывания того, что материал, включающий результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, на сайте размещен третьими лицами, а не владельцем сайта и, соответственно, последний является информационным посредником, лежит на владельце сайта. При отсутствии таких доказательств презюмируется, что владелец сайта является лицом, непосредственно использующим соответствующие результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Если владелец сайта вносит изменения в размещаемый третьими лицами на сайте материал, содержащий результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, разрешение вопроса об отнесении его к информационным посредникам зависит от того, насколько активную роль он выполнял в формировании размещаемого материала и (или) получал ли он доходы непосредственно от неправомерного размещения материала. Существенная переработка материала и (или) получение указанных доходов владельцем сайта может свидетельствовать о том, что он является не информационным посредником, а лицом, непосредственно использующим соответствующие результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.Согласно правовой позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлениях Президиума от 23 декабря 2008 года № 10962/08 и от 01 ноября 2011 года № 6672/11, судам следует учитывать степень вовлечения информационного посредника в процесс передачи, хранения и обработки информации, возможность контролировать и изменять ее содержание.Информационный посредник не несет ответственности за передаваемую информацию, если он не инициирует ее передачу, не выбирает получателя информации, не влияет на ее целостность, а также принимает превентивные меры по предотвращению использования объектов исключительных прав без согласия правообладателя. В связи с этим при рассмотрении аналогичных дел судам необходимо проверять:получил ли информационный посредник прибыль от деятельности, связанной с использованием исключительных прав других субъектов, которую осуществляли лица, пользующиеся его услугами;установлены ли ограничения объема размещаемой информации, ее доступности для неопределенного круга пользователей, наличие в пользовательском соглашении обязанности пользователя по соблюдению законодательства Российской Федерации при размещении контента и безусловного права провайдера удалить незаконно размещенный контент;отсутствие технологических условий (программ), способствующих нарушению исключительных прав, а также наличие специальных эффективных программ, позволяющих предупредить, отследить или удалить размещенные произведения. (Постановление Суда по интеллектуальным правам по делу № А19-28503/17).Исходя из вышеизложенного, наличие системы цифровых отпечатков (в совокупности с остальными критериями) может влиять на признание владельца платформы информационным посредником.Что касается критерия прибыли, как указал Суд по интеллектуальным правам в Постановлении от 07.07.2021 по делу № А40-78274/2020, он распространяется не только на веб-сайты, но и на приложения даже в том случае, если его владелец получает прибыль от предоставления доступа к дополнительному функционалу: «Исходя из приведенного разъяснения, а также принимая во внимание тот факт, что общество получает доходы от предоставления доступа к дополнительному функционалу приложения, в котором может быть размещен в том числе нелицензионный контент, оно не может быть признано информационным посредником, ответственность которого за нарушение исключительных прав ограничена нормами статьи 1253.1 ГК РФ». Соответственно, далее Суд по интеллектуальным правам делает вывод, что «нормы статьи 1253.1 ГК РФ не подлежали применению к рассматриваемым отношениям. Применение судом апелляционной инстанции указанных норм и признание ответчика информационным посредником является существенным нарушением норм материального права».Резюмируя вышесказанное, при разрешении вопроса о статусе стримингового сервиса в случае нарушения авторских и смежных прав в сети Интернет вышеуказанные критерии играют существенную роль, и используются судами для разрешения подобных дел в совокупности. При этом представляется, что для признания информационным посредником стриминговый сервис (его владелец) должен соответствовать всем указанным критериям.

В 2013 году в Российской Федерации был принят Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях» от 02.07.2013 N 187-ФЗ, который в дальнейшем в средствах массовой информации получил название «антипиратский закон».Посредством вышеуказанного закона главным образом были внесены изменения в действующее процессуальное законодательство, прежде всего в Арбитражный процессуальный кодекс (далее – АПК РФ), и в Гражданский процессуальный кодекс (далее – ГПК РФ).Так, закон внес изменения в статью 28 АПК РФ, выводя из подсудности арбитражных судов дела, отнесенные этим же законом к исключительной подсудности Московского городского суда. В части 3 статьи 26 ГПК РФ было дано описание таким делам. Наконец, закон ввел новую статью 144.1 ГПК РФ «Предварительные обеспечительные меры защиты авторских и (или) смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети "Интернет"».Материальное законодательство также подверглось некоторым изменениям. Помимо изменений, внесенных в Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», была также введена статья 1253.1 в Гражданский кодекс Российской Федерации «Особенности ответственности информационного посредника», на которую в настоящее время довольно часто ссылается Московский городской суд в своих решениях, принятых им по части 3 статьи 26 ГПК РФ. Однако, антипиратский закон был лишь первым шагом законодателя в данной сфере – за прошедшие девять лет было принято еще несколько законов, которые можно было бы объединить термином «антипиратское законодательство».Следующим законом в данной серии стал Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» от 24.11.2014 N 363-ФЗ, расширивший список объектов интеллектуальной собственности, за защитой которых можно обращаться в Московский городской суд, внеся коррективы в часть 2 статьи 26 ГПК РФ, изложив ее в следующей редакции (актуальной и сегодня): «Московский городской суд рассматривает в качестве суда первой инстанции гражданские дела, которые связаны с защитой авторских и (или) смежных прав, кроме прав на фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети "Интернет", и по которым им приняты предварительные обеспечительные меры в соответствии со статьей 144.1 настоящего Кодекса. В случае рассмотрения Московским городским судом дела, производство по которому было возбуждено по иску истца после вступления в законную силу решения, вынесенного этим же судом в пользу этого же истца по другому делу о защите авторских и (или) смежных прав в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети "Интернет", Московский городской суд также разрешает вопрос о постоянном ограничении доступа к сайту в сети "Интернет", на котором неоднократно и неправомерно размещалась информация, содержащая объекты авторских и (или) смежных прав, или информация, необходимая для их получения с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети "Интернет"».Кроме того, законом введена возможность вечной блокировки сайтов, на которых неоднократно и в нарушение действующего законодательства размещалась информация об объектах авторских и смежных прав, а также установлена обязанность владельца сайта в сети «Интернет» размещать свое наименование и контактные данные.В 2017 году был принят третий антипиратский закон, а именно Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 1 июля 2017 N 156-ФЗ, вводящий регламентацию блокировки сайтов-зеркал в сети «Интернет», а также налагающий дополнительные обязанности на операторов связи (интернет-провайдеров) и операторов поисковых систем.В 2020 году был принят Федеральный закон от 08.06.2020 N 177-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», совершенствующий механизм защиты авторских и смежных прав в сети Интернет.В числе прочего, законом был расширена сфера действия антипиратского законодательства в целом. С момента вступления в силу данного закона, правообладатели наделены правомочиями на обращение с заявлением об удалении неправомерно размещенного контента не только в интернет-страницах (веб-сайтах), но и в мобильных приложениях, в том числе в приложениях для компьютеров и иных устройств.Таким образом, антипиратское законодательство включает в себя альтернативный способ судебной защиты авторских прав.Исходя из вышеописанного, можно сделать вывод о том, что защита прав таким способом позволяет пресечь нарушение в более ускоренном порядке, нежели при обращении в суд общей юрисдикции или в арбитражный суд.Как указано в ранее упомянутой статье 144.1 ГПК РФ, суд по письменному заявлению организации или гражданина вправе принять предварительные обеспечительные меры, направленные на обеспечение защиты авторских и (или) смежных прав, кроме прав на фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, заявителя в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети "Интернет", до предъявления иска.Такое заявление можно подать в электронном виде через специальную форму на сайте Московского городского суда в случае наличия у заявителя усиленной квалифицированной электронной подписи, приложив электронные документы, подтверждающие обстоятельства, изложенные в заявлении (как правило, прикладываются документы, подтверждающие наличие прав у заявителя, а также факт их использования в сети интернет).При подаче такого заявления в отношении веб-сайтов важно правильно указать ссылки, на которых совершается использование объектов интеллектуальной собственности, поскольку от этого будет зависеть как сам факт удовлетворения заявления, так и дальнейшее исполнение определения о его удовлетворении.Как указано в статье 141 ГПК РФ, Заявление об обеспечении иска рассматривается в день его поступления в суд без извещения ответчика, других лиц, участвующих в деле. О принятии мер по обеспечению иска судья или суд выносит определение.Удовлетворяя вышеуказанное заявление, Московский городской суд также обязывает Федеральную службу по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (далее - Роскомнадзор) и иных лиц прекратить создание технических условий, обеспечивающих размещение, распространение и иное использование произведений, являющихся предметом заявления, на странице сайта информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (например, Определение Московского городского суда от 20.06.2022 № 2И-7329/2022 о предварительном обеспечении защиты исключительных прав).Кроме того, Московский городской суд в определении устанавливает процессуальный срок продолжительностью до пятнадцати дней со дня вынесения определения для подачи заявителем искового заявления по требованию, в связи с которым судом приняты меры по обеспечению интересов заявителя. Само определение публикуется на сайте Московского городского суда не позднее следующего за днем его вынесения дня.В случае вынесения судом определения об отказе в принятии предварительных обеспечительных мер, Московский городской суд разъясняет право на повторную подачу указанного заявления с выполнением изложенных требований, а также право на подачу иска в общем порядке.Кроме того, на определение может быть подана частная жалоба в рамках статьи 331 ГПК РФ в Первый апелляционный суд общей юрисдикции. После получения определения суда о принятии предварительных обеспечительных мер, Роскомнадзор определяет провайдера хостинга, и направляет ему уведомление, в котором указывается наименование произведения, а также конкретная ссылка, по которой оно доводится до всеобщего сведения в сети интернет. Провайдер хостинга, в свою очередь, в течение одного дня уведомляет владельца сайта в сети интернет о полученном от Роскомнадзора уведомлении, указывая о необходимости удаления противоправного контента. В случае непринятия мер владельцем сайта, ограничение доступа к такому контенту производится самим провайдером хостинга.В случае, если в течение трех дней контент не заблокирован, Роскомнадзор занимается блокировкой контента через операторов связи, путем внесения информации об интернет-ресурсе, на котором размещен спорный контент в единый реестр доменных имен, указателей страниц сайтов в сети "Интернет" и сетевых адресов, позволяющих идентифицировать сайты в сети "Интернет", содержащие информацию, распространение которой в Российской Федерации запрещено.В случае, если в течение установленного судом срока заявителем не было подано исковое заявление, суд выносит определение об отмене предварительного обеспечения.Зачастую складывается ситуация, когда для блокировки противоправного контента достаточно принятия предварительных обеспечительных мер, без подачи искового заявления.Как правило, после отмены судом определения о принятии предварительных обеспечительных мер, ранее заблокированные ссылки остаются закрытыми. Это является распространенной практикой в отношении пиратских сайтов и их зеркал.В качестве примера можно привести дело №2И-4495/2022, в котором 29.03.2022 Московский городской суд вынес определение о предварительном обеспечении защиты исключительных прав, а затем, 17.05.2022, учитывая отсутствие искового заявления, суд вынес определение об отмене предварительного обеспечения защиты исключительных прав. При этом ссылки на интернет страницы с неправомерно размещенным контекнтом, указанные в определении, до сих пор недоступны, а значит цель правообладателя (пресечь нарушение) фактически достигнута в максимально короткие сроки, сэкономив существенные ресурсы – как финансовые, так и временные.В случае подачи заявления о принятии предварительных обеспечительных мер в рамках статьи 144.1 ГПК РФ для борьбы с пиратским контентом, распространяемом на более серьезных интернет-ресурсах, как правило в Московский городской суд подаются исковые заявления. Это обеспечивает распространение действия предварительных обеспечительных мер вплоть до вступления решения суда по делу в законную силу, что дает дополнительную гарантию. Кроме того, подача искового заявления позволяет включить дополнительные требования о защите исключительных прав – например, требование о взыскании компенсации. Однако, стоит отметить, что в соответствии со сложившейся практикой, Московский городской суд присуждает компенсации в гораздо меньшем размере, нежели Арбитражные суды. Аналогичная практика существует и в отношении размера взыскиваемых судебных расходов за услуги представителя. Также стоит отметить, что, рассмотрение таких дел в Московском городском суде, как правило, проходит гораздо быстрее, нежели в Арбитражных судах, либо районных судах. В качестве примера можно привести дело № 3-0975/2020, в котором:09.09.2020 судом было вынесено определение о предварительном обеспечении защиты исключительных прав;24.09.2020 было подано исковое заявление;01.10.2020 исковое заявление было принято;16.10.2020 судом было вынесено решение по существу дела. Таким образом, с момента обращения в суд с заявлением о предварительном обеспечении защиты исключительных прав и до вынесения решения прошло немного более одного месяца. Данный пример не является определяющим – в случае необходимости совершения дополнительных процессуальных действий суду может понадобиться больше времени для рассмотрения дела по существу.Кроме того, существенной особенностью рассмотрения дел в Московском городском суде является его исключительная подсудность.Так, по общему правилу исковое заявление о защите исключительных авторских и смежных прав подается по месту жительства ответчика (статья 28 ГПК РФ, статья 35 АПК РФ). В таких делах ответчиками зачастую могут являться лица, местом жительства (местом регистрации) которых являются страны, находящиеся за пределами территории Российской Федерации. В такой ситуации подача иска в суд по месту жительства ответчика повлечет дополнительные временные и финансовые затраты, что в свою очередь может являться непреодолимым препятствием для лица, права которого нарушаются.Исключительная подсудность в данном случае включает в себя и территориальный критерий – вне зависимости от места нахождения ответчика, в случае соответствия спора требованиям, упомянутым в части 2 статьи 26 и статьи 144.1 ГПК РФ, спор будет рассматриваться в Московском городском суде. В качестве примера можно привести многочисленные судебные дела против американских компаний Apple, Google, шведской Spotify и т.д. (дела №№ 3-0546/2022; 3-0021/2022; 3-1511/2020). В практике встречались даже случаи, когда в Московском городском суде американская компания подавала иск против другой американской компании (дела №№ 3-1141/2021; 3-1012/2021).Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что механизм защиты исключительных авторских и смежных прав в Московском городском суде, установленный антипиратским законодательством, позволяет в довольно сроки пресекать нарушения исключительных прав в сети интернет, в том числе и в отношении иностранных компаний и физических лиц, ввиду чего является эффективным способом судебной защиты, который рекомендуется использовать при необходимости срочной блокировки спорного контента, а также в случае, если нарушитель относится к иностранной юрисдикции.

Правовой режим охраны авторских прав отличается отсутствием требований в совершении каких-либо регистрационных действий в отношении таких прав.Это связано с действием авторских прав не на национальном уровне, а на международном – ввиду принятия международных конвенций в сфере авторского права, к которым присоединилось большинство стран мира.Одной из наиболее известных и распространенных является Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений, подписанная в городе Берн, Швейцария 09 сентября 1886 года. Россия присоединилась к данной конвенции только в 1995 году.При обращении в суд с исковыми требованиями о взыскании компенсации за нарушение авторских прав, равно как и при направлении досудебной претензии, истцу необходимо определить, какие именно правомочия были нарушены.С момента возникновения сети Интернет, а также увеличения влияния данной сети на повседневную жизнь человека, законодательство об авторских правах претерпело определенные изменения, в том числе и на международном уровне.Для обращения в суд за защитой исключительных авторских прав, необходимо правильно определить способы использования произведения (т.е. конкретные правомочия истца), которые были нарушены.В 1996 году некоторыми странами-участниками Бернской конвенции был подписан Договор ВОИС по авторскому праву, касающийся охраны произведений и прав их авторов в цифровой среде. Данный договор является специальным соглашением в смысле Статьи 20 Бернской конвенции.Договор ВОИС по авторскому праву, в числе прочего, ввел новый способ использования произведений, такой как сообщение для всеобщего сведения. В статье 8 Конвенции указывается следующее: «Без ущерба положениям Статей 11(1)(ii), 11bis(1)(i) и (ii), 11ter(1)(ii), 14(1)(ii) и 14bis(1) Бернской конвенции авторы литературных и художественных произведений пользуются исключительным правом разрешать любое сообщение своих произведений для всеобщего сведения по проводам или средствами беспроволочной связи, включая доведение своих произведений до всеобщего сведения таким образом, что представители публики могут осуществлять доступ к таким произведениям из любого места и в любое время по их собственному выбору».Несмотря на то, что для России Договор ВОИС по авторскому праву вступил в силу только в 2009 году, его положения также послужили ориентиром для реформирования национального законодательства.Так, в 2001 году в Государственную думу был внесен законопроект № 166704-3 «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об авторском праве и смежных правах»». Данный законопроект был принят и стал законом в 2004 году, добавив в Закон РФ от 09.07.1993 N 5351-1 (ред. от 20.07.2004) "Об авторском праве и смежных правах" абзац 11 пункта 2 статьи 16, а именно новый способ использования произведения (правомочие), а именно «сообщать произведение таким образом, при котором любое лицо может иметь доступ к нему в интерактивном режиме из любого места и в любое время по своему выбору (право на доведение до всеобщего сведения)» (вступило в силу с 01.09.2006 года).Данный способ использования перекочевал и в часть 4 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), а именно пункт 11 части 2 статьи 1270 ГК РФ: «доведение произведения до всеобщего сведения таким образом, что любое лицо может получить доступ к произведению из любого места и в любое время по собственному выбору (доведение до всеобщего сведения)».Исходя из вышеизложенного, способ «доведение до всеобщего сведения» относится к использованию произведения в сети Интернет, однако не является единственным правомочием, права на которое могут быть нарушены при таком использовании.В данном случае, при обращении в суд за защитой авторских прав в сети Интернет, либо при обращении к нарушителю с претензией в целях досудебного урегулирования спора, необходимо учитывать некоторые особенности корректного указания способов использования такого произведения.Так, в абзаце 4 пункта 89 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10) указано: «следует учитывать, что запись экземпляра произведения на электронный носитель с последующим предоставлением доступа к этому произведению любому лицу из любого места в любое время (например, доступ в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети "Интернет") представляет собой осуществление двух правомочий, входящих в состав исключительного права, - правомочия на воспроизведение (подпункт 1 пункта 2 статьи 1270 ГК РФ) и правомочия на доведение до всеобщего сведения (подпункт 11 пункта 2 статьи 1270 ГК РФ)».Таким образом, при обращении в суд за защитой авторских прав в сети интернет, важно правильно установить конкретные способы, которыми нарушитель использовал произведение, а также правильно их сформулировать в исковом заявлении.Для этого необходимо использовать и иные положения Постановления № 10, в частности, пункт 56: «Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации несколькими способами представляет собой, по общему правилу, соответствующее число случаев нарушений исключительного права. Вместе с тем использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации одним лицом различными способами, направленными на достижение одной экономической цели, образует одно нарушение исключительного права. Например, хранение или перевозка контрафактного товара при условии, что они завершены фактическим введением этого товара в гражданский оборот тем же лицом, являются элементом введения товара в гражданский оборот и отдельных нарушений в этом случае не образуют; продажа товара с последующей его доставкой покупателю образует одно нарушение исключительного права».Вышеупомянутое положение означает, что заявляя исковые требования, например, о взыскании компенсации за неправомерное использование исключительного права на произведение в сети интернет по двум способам использования (воспроизведение и доведение до всеобщего сведения) как отдельные нарушения, необходимо устанавливать экономическую цель использования нарушителем произведения. В случае, если нарушителю удастся доказать одинаковую экономическую цель для нескольких способов, суд будет рассматривать использование ответчиком произведения двумя способами как одно нарушение, что повлечет существенное снижение суммы запрашиваемой компенсации.Данное обстоятельство подтверждается актуальной судебной практикой. Например, в Постановлении Суда по интеллектуальным правам от 07.11.2019 по делу № А40-308292/2018 указано следующее: «Апелляционный суд при удовлетворении требований в полном объеме исходил из того, что использование результата интеллектуальной деятельности несколькими способами — в данном случае воспроизведение и доведение до всеобщего сведения — представляет собой, по общему правилу, соответствующее число случаев нарушений исключительного права.Вместе с тем апелляционным судом не было учтено, что использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации одним лицом различными способами, направленными на достижение одной экономической цели, образует одно нарушение исключительного права (пункт 56 постановления от 23.04.2019 № 10).В данном случае из обстоятельств дела с очевидностью следует, что экономической целью ответчика являлась организация доступа пользователям музыкального сервиса, размещенного на вышеназванном сайте (том 1, листы дела 41–77), возможности прослушать музыкальные произведения различных авторов и исполнителей, в том числе Dimitri Hinter. Как следствие, размещение таких произведений на сервере (в памяти ЭВМ) в цифровой форме и обеспечение доступа к их прослушиванию посетителям соответствующего сайта образует в данном конкретном случае единую совокупность действий, один состав правонарушения.Как следствие, взыскание с ответчика дважды 2 350 000 рублей за действия, образующие в совокупности одно правонарушение, противоречит характеру спорных правоотношений и вышеприведенной правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной пункте 56 постановления от 23.04.2019 № 10».Как видно из вышеупомянутого судебного акта, Суд по интеллектуальным правам, применяя положения пункта 56 Постановления № 10, снизил ранее установленную судами компенсацию в два раза.Помимо ранее упомянутых правомочий на воспроизведение и доведения до всеобщего сведения произведений, отдельное внимание также следует уделить такому правомочию, как распространение произведений.В соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 1270 ГК РФ, «Использованием произведения независимо от того, совершаются ли соответствующие действия в целях извлечения прибыли или без такой цели, считается, в частности: распространение произведения путем продажи или иного отчуждения его оригинала или экземпляров».В данном случае, правомочие на распространение произведения также может нарушаться при его неправомерном использовании в сети Интернет. В контексте норм действующего законодательства, а также судебной практики, под распространением произведения в сети Интернет понимается предоставления возможности на легальной основе скачать такое произведение.Аналогичный вывод был сделан Арбитражным судом города Москвы в решении от 30.07.2020 по делу № А40-306752/2018 (оставленному без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда), указав на странице 6 следующее: «Заявляя о взыскании компенсации за распространение треков Истец указывает, что Общество предоставляет техническую возможность для распространения копий результатов интеллектуальной деятельности (дапее - «РИД») на сторонних ресурсах («Вконтакте», «Twitter», «Facebook», «Одноклассники», а также путём автоматически сгенерированного HTML-кода для размещения на любых ресурсах). Однако, Истец не представляет доказательств тому, что Общество позволяет кому-либо получить (скачать) копию (экземпляр) каких-либо РИД».Исходя из вышеизложенного, полагаю, что для корректного использования вышеупомянутых положений ГК РФ и Постановления № 10 при обращении в суд, необходимо самостоятельно упоминать данное положение в претензии и исковом заявлении, указывая, что истец рассматривает использование ответчиком произведения несколькими способами как одно правонарушение.В данном случае корректная формулировка также может повлиять на размер компенсации, однако уже в пользу истца – аргумент о нарушении сразу нескольких правомочий истца, пусть и рассматриваемых как одно нарушение, может быть использован как один из доводов об обоснованности заявленного истцом размера компенсации, в то время как некорректная формулировка повлечет существенное снижение размера запрашиваемой истцом компенсации.

Процесс повсеместной цифровизации стал одним из основных трендов последнего времени. Ежедневно в мире появляются новые объекты интеллектуальной собственности и новые технологии, которые общество активно внедряет в свою жизнь для ее упрощения. В таких условиях надлежащим образом обеспеченная охрана объектов интеллектуальной собственности напрямую влияет на экономическое развитие частных субъектов, государства и его положение на международной арене.Тем не менее, ежедневно совершается огромное количество нарушений в сфере интеллектуальной собственности, львиная доля которых определяется прежде всего ее спецификой (нематериальной формой).В условиях развития частноправовых отношений в сфере интеллектуальной собственности особое внимание уделяется возможности применения в этой сфере новых технологий, особенно успешно используемых в иных сферах жизни общества. Одной из таких технологий является так называемый «блокчейн» (цепочка блоков). Данная технология возникла в 2008 году и была впервые применена в системе криптовалюты Биткойн (которая в настоящий момент является самой известной и дорогой криптовалютой в мире: стоимость одного биткоина составляет порядка 30 000 долларов США). За последние годы технология преодолела путь от «используемой узким кругом лиц» до «внедряемой на государственном уровня». Так, в 2016 году в Грузии реестр земельного имущества был переведен на блокчейн: такие действия практически нивелировали возможность подделать официальную бумагу о правах на недвижимое имущество, чем повысили уровень привлекательности государства для бизнеса и инвестиций. В результате применения данной технологии, Грузия рассматривает возможность для перевода всех государственных реестров в стране на блокчейн.Представляется, что использование блокчейн в сфере оборота интеллектуальной собственности повысит уровень ее защиты путем переноса и придания юридической силы некоторым существующим механизмам обеспечения достоверности сведений в блокчейн-реестры. Так, Председатель Суда по интеллектуальным правам Л.А. Новоселова на форуме по интеллектуальной собственности IPQuorum в Светлогорске высказала следующее мнение: «Вопрос о судьбе доказательств, которые появляются в системе блокчейн, сегодня широко обсуждается. Сегодня нет указаний на то, что эта информация имеет какой-то приоритет с точки зрения доказательства для судов. <…> Если будут введены презумпции, например, что информация в блокчейне является верной, если не доказано иное, то это было бы очень полезно для разрешения конфликтов в суде, поскольку облегчило бы рассмотрение споров».Преимуществом технологии является ее применимость в отношении всей классификации объектов интеллектуальной собственности – как объектов авторского и смежного права (в особенности), так и объектов патентного права, средств индивидуализации. Блокчейн может помочь с обеспечением достоверности информации об определенных свойствах объектов интеллектуальных прав (например новизна и оригинальность для объектов патентного права), так и закрепить дату внесения сведений (что особо важно для объектов авторского права ввиду отсутствия требований об их государственной регистрации), что в дальнейшем поможет установить первоначального правообладателя в случае наличия спора или иной конфликтной ситуации. 31 октября 2008 года человек (или группа людей, подписавшаяся именем Сатоши Накамото) опубликовал в интернете статью: «Биткоин: одноранговая электронная денежная система». В ней авторы поставили вопрос о том, почему платежи, совершаемые в электронном формате, должны включать таких посредников, как банки? Зачем лица, осуществляющие такие платежи, должны выплачивать банкам комиссию? На сегодняшний день технология все еще находится на ранних стадиях своего развития. В научных кругах до сих пор ведутся споры о том, кто такой Сатоши Накамото и действительно ли он был первым человеком, сумевшим обозначить основные принципы блокчейна и запустить его протокол. Тем не менее, Накамото обозначил основные правила работы данной системы:Информация о каждой транзакции передается по системе и доступна всем ее участникам;Валюта является децентрализованной (т.е. не управляется центральными банками как фиатные деньги);Транзакции необратимы;Возможность совершать транзакции анонимно;Контроль за децентрализованным реестром осуществляют специализированные компьютеры, называемые узлами (или нодами). Однако, с течением времени у людей начал появляться скептицизм в отношении биткоина, поскольку ввиду своей волатильности он не соответствовал основным функциям денег – средство накопления и средство обмена. Блокчейн рассматривается как основа для любой криптовалюты, которая помогает их функционированию в обход банков. Используя ту же логику, общество ощутило потенциал в самом реестре, на котором биткоин функционирует – блокчейн годами бесперебойно функционировал в соответствии с правилами, на которых он был основан – как децентрализованная запись проведенных транзакций: каждый участник системы взаимодействует с другими участниками при обмене информацией.В блокчейн отсутствует какое-либо централизованное хранение данных, а все транзакции обрабатываются и проверяются самими пользователями реестра. Благодаря популярности криптовалют, блокчейн доказал всему миру свою надежность и показал возможность массового использования на всех уровнях. Изучая практическую применимость технологии, общество пришло к выводу о том, что технология могла бы существенно упростить общественные отношения там, где взаимодействие обусловлено наличием оснований не доверять друг другу в вопросах подлинности совместно используемых данных.Сфера гражданских правоотношений наполнена подобными ситуациями: законы в сфере частного права создаются в том числе потому, что люди друг другу не доверяют. Таким образом, блокчейн понимается как распределенная база данных, состоящая из непрерывной цепочки блоков, связанных между собой. Децентрализация технологии обусловлена тем, что названная база хранится одновременно у всех участников системы. Любой человек может получить доступ к информации о любой транзакции в данном реестре. Пользователи выступают в качестве коллективного нотариуса, который подтверждает истинность информации в базе данных.Применимость технологии блокчейн в сфере интеллектуальным прав обусловлена следующим: Во-первых, блокчейн может помочь с идентификацией пользователя (вместо пароля и иных технологий идентификации). Помимо стандартных способов использования технологии в таком русле (получение доступа к аккаунтам в мобильных приложениях и интернет-сайтах) мне хотелось бы обратить особое внимание на возможность идентификации конкретного лица для подписания смарт-контрактов (в сфере оборота интеллектуальных прав). Во-вторых, технология может быть использована для регистрации и учета данных. Например, создание реестра, содержащего информацию о владельцах исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности, об авторах этих объектов.В-третьих, возможность использования технологии для повышения эффективности и безопасности оборота интеллектуальных прав.С понимаем ценности технологии блокчейн именно как эффективного реестра, в котором можно регистрировать все виды транзакций (а не только сделки с биткойном), к некоторым пришло понимание, что распределенный реестр – это идеальная платформа для цифровых смарт-контрактов. Л.А. Новоселова указывает, что «техническая сторона смарт-контракта в контексте блокчейна отражена в его определениях как разновидности кодировки, способа функционирования блокчейна; как фрагмента кода, который реализован на платформе блокчейн и инициируется блокчейн-транзакциями, а также организует внесений записей в базу данных». По сути, смарт-контракт выражается в форме программного кода, который хранит в себе условия договора, и самоисполняется при условии соблюдения сторонами названных условий. Алгоритм смарт-контракта исключает посредничество, включающее в себя ненужные затраты, бюрократические процедуры, вмешательство иных лиц. Договор, оформленный в форме программного кода, обеспечивает автоматическое исполнение при наступлении условий, прописанных в таком коде (условий самого договора). Снижение количества действий при взаимодействии с контрагентами упрощает ведение любого бизнеса. Помимо наиболее популярной платформы для создания смарт контактов Ethereum, созданной Виталиком Бутериным (на базе которое проводится более 80% всех ICO), в плане эффективности зарекомендовали себя также такие платформы, как NEO (азиатский аналог Эфириума), EOS, Stellar.Популярность данной технологии в России ежегодно растет, она уже используется для передачи прав на объекты интеллектуальной собственности. Осенью 2020 года новостные агентства сообщили о первой цифровой сделке по передаче прав на музыкальное произведения в России. Сделка состоялась через платформу IPEX, которая входит в блокчейн-инфраструктуру IPChain. «За десять минут генеральный директор студии "Союз" Александр Бочков согласовал условия и заключил лицензионный договор с Fonmix на использование трека в маркетинговых целях, сразу же получив платеж по договору».Стремительный рост в развитии технологий привел к появлению компаний, которые занимаются охраной и защитой интеллектуальной собственности, используя технологию блокчейн.Одной из самых перспективных в данной сфере является платформа Bernstein – она предоставляет возможность регистрации в системе блокчейн программного продукта. Компания выдает сертификат о регистрации, а процедура регистрации проходит в присутствии нотариуса. При этом, сам блокчейн нельзя назвать публичным – информация в нем скрыта от третьих лиц, но только до тех пор, пока у лица, зарегистрировавшего свое право, не возникнет судебного спора с третьими лицами. Платформа компании Image Protect позволяет не только защитить, но и монетизировать визуальные объекты интеллектуальной собственности (изображения, фотографии). Она использует технологию блокчейн, а также разработки искусственного интеллекта и нейросети. Ее суть заключается во внесении в реестр визуальных объектов интеллектуальной собственности за определенную плату. Собственные системы мониторят интернет круглосуточно и позволяют выявлять все случаи использования таких изображений в сети Интернет. Кроме того, платформа предлагает механизмы использования таких изображений в рекламных интеграциях, что позволяет правообладателю зарабатывать на этом.Таким образом, можно сделать вывод о том, что технология блокчейн обладает механизмами, способными обеспечивать публичную достоверность сведений об объектах интеллектуальных прав. Алгоритмы, на которых данная технология построена, позволяют говорить о том, что попадающая в реестр информация обладает свойством публичной достоверности ввиду невозможности изменить эту информацию, в том числе и путем взлома системы. Несмотря на то, что применение технологии блокчейн может решить такие проблемы как обеспечение достоверности сведений, содержащихся в распределенном реестре, широкого распространения в сфере интеллектуальной собственности она так и не получила. Представляется, что это связано с отсутствием законодательного закрепления достоверности содержащейся в таких реестрах информации.

Для возникновения, осуществления и защиты авторских прав действующее российское законодательство не предусматривает требований об их государственной регистрации либо соблюдения каких-либо иных формальностей. В качестве условий охраноспособности произведения (то есть обстоятельств, при соблюдении которых произведению предоставляется правовая охрана действующим законодательством) в юридической доктрине традиционно выделяются творческий характер создания произведения, а также выраженность произведения в объективной форме.Вместе с тем, процедура добровольной государственной регистрации предусмотрена для таких объектов авторского права, как программа для ЭВМ и база данных.На международном уровне эта идея была закреплена с 1908 года в статье 5 Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений, подписанной в 1886 году: «пользование авторскими правами и их осуществление «не связаны с выполнением каких бы то ни было формальностей; такое пользование и осуществление не зависят от существования охраны в стране происхождения произведения», и нашла свое отражение в отечественном законодательстве.Так, соответствии со статьей 1257 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), «Автором произведения науки, литературы или искусства признается гражданин, творческим трудом которого оно создано. Лицо, указанное в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения либо иным образом в соответствии с пунктом 1 статьи 1300 ГК РФ, считается его автором, если не доказано иное».Согласно пункту 4 статьи 1259 ГК РФ, «Для возникновения, осуществления и защиты авторских прав не требуется регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных формальностей. В отношении программ для ЭВМ и баз данных возможна регистрация, осуществляемая по желанию правообладателя в соответствии с правилами статьи 1262 ГК РФ».Вышеописанный правовой подход создает определенные сложности при необходимости доказывания своего авторства, осуществляя защиту авторского права в суде, особенно в спорах об авторстве. Однако, такой подход обусловлен прежде всего необходимостью обеспечения баланса частного интереса и общественного – в силу того, что количество ежедневно создаваемых объектов авторских прав многократно превышает количество иных объектов интеллектуальной собственности, установление обязанности для их регистрации создаст существенные сложности авторам таких объектов.Как указал Верховный суд в пунктах 109-110 Постановления Пленума от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10), «При рассмотрении судом дела о защите авторских прав надлежит исходить из того, что, пока не доказано иное, автором произведения считается лицо, указанное в качестве такового на оригинале или экземпляре произведения либо иным образом в соответствии с пунктом 1 статьи 1300 ГК РФ (статья 1257 ГК РФ), в Реестре программ для ЭВМ или в Реестре баз данных (пункт 6 статьи 1262 ГК РФ). Необходимость исследования иных доказательств может возникнуть в случае, если авторство лица на произведение оспаривается путем представления соответствующих доказательств.При этом отсутствует исчерпывающий перечень доказательств авторства».Таким образом, при обращении в суд за защитой своих прав для доказывания авторства на произведение будет достаточно экземпляра произведения, на котором указано имя автора. В случае, если авторства лица надлежащим образом оспаривается оппонентами, для доказывания авторства может потребоваться более убедительный круг доказательств.К сожалению, присвоение чужого творческого труда – проблема распространенная. Неосмотрительное поведение авторов может повлечь за собой ситуацию, когда третье лицо не только присвоит авторство на произведение, но и начнет его монетизировать без согласия настоящего автора. Между тем, действующий правовой подход не означает, что авторские права невозможно закрепить. В целях предоставления правообладателю средства оповещения третьих лиц о принадлежащем ему авторском праве на произведение, законодатель предусмотрел такой способ, как использование знака правовой охраны. Согласно статье 1271 ГК РФ, «Правообладатель для оповещения о принадлежащем ему исключительном праве на произведение вправе использовать знак охраны авторского права, который помещается на каждом экземпляре произведения и состоит из следующих элементов:латинской буквы "C" в окружности;имени или наименования правообладателя;года первого опубликования произведения». Традиционно такое обозначение выглядит следующим образом: «Иван Иванов © 2022». Кроме того, в деловом обороте принято также указывать временной период, в котором правообладатель обладает исключительными правами на произведение, либо год их приобретения – это необходимо для того, чтобы не вводить третьих лиц в заблуждение относительно действующего правообладателя в тот или иной период, учитывая, что исключительные авторские права могут передаваться.Что касается способов закрепления авторских прав, не относящихся к программа для ЭВМ и базам данных, то, как показывает судебная практика, одним из наиболее эффективных способов закрепления авторских прав выступает депонирование произведения. Данный способ согласовывается с презумпцией авторства, выраженной в статье 1257 ГК РФ, и активно используется в судах при доказывании авторства на произведение. Наиболее распространенным способом депонирования является обращение в организацию по управлению правами на коллективной основе (далее – ОКУП), действующую на основании статей 1242-1244 ГК РФ, с заявлением о депонировании произведения.При обращении в такую организацию, заявитель представляет оригинал материального носителя с произведением (например, для литературного произведения это может быть само произведение на бумажных носителях формата А4), с указанием автора и даты создания произведения, а также представляются иные документы, предусмотренные правилами определенного ОКУПа. Кроме того, для осуществления процедуры депонирования заявителем, как правило, подлежит уплате денежная сумма в соответствии с тарифами ОКУПа. По завершении регистрации произведения, как правило, один экземпляр произведения остается в архиве ОКУПа, а второй экземпляр, по желанию автора, может быть ему предоставлен с печатью ОКУПа. Кроме того, автору выдается свидетельство, в котором указывается дата его обращения с заявлением о депонировании, название произведение, а также его фамилия, имя и отчество (при наличии). Свидетельство также подписывается руководителем ОКУПа, проставляется печать.Однако, следует иметь ввиду что депонирование произведения хоть и согласуется с презумпцией авторства, выраженной в статье 1257 ГК РФ, но все же не является доказательством авторства. Депонирование является доказательством того, что определенное лицо назвало себя автором в определенную дату. Данная позиция нашла свое отражение в Определении Верховного суда Российской Федерации (далее – Верховный суд), от 17.09.2020 по делу № № 305-ЭС20-8198, в котором было указано следующее: «Факт депонирования Чернусем Г.В. внешнего облика игрушек как произведений, отраженных в альбоме сборных деревянных изделий, подтверждает лишь существование таких объектов авторского права на момент депонирования, но само по себе не подтверждает право авторства Чернуся Г.В. на эти объекты.Авторское право на произведение возникает в силу факта создания объекта, отвечающего условиям охраноспособности: являющегося результатом творческого труда автора и выраженного в объективной форме.С учетом этого установить авторство конкретного лица могут только доказательства, подтверждающие факт создания произведения конкретным лицом (например, свидетельские показания, публикации, черновики, доказательства, основанные на установлении творческого стиля автора, и т.п.).Депонирование произведения является добровольной, не предусмотренной законом процедурой, с которой закон не связывает наступление каких-либо последствий. Депонирование лишь подтверждает существование в определенный момент времени экземпляра определенного произведения».Учитывая вышеизложенное, Верховный суд отменил итоговые судебные акты трех нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы (суд первой инстанции в данном деле).По своей сути, депонированное произведение – это такой же экземпляр произведения с именем лица, называющего себя автором, но с одним отличием – дата депонирования подтверждается независимым лицом, т.е. ОКУПом, что придает такому доказательству дополнительный вес. Что касается иных средств доказывания авторства, среди них могут быть выделены, в том числе, скриншоты. В соответствии с абзацем 2 пункта 55 Постановления № 10, «Допустимыми доказательствами являются в том числе сделанные и заверенные лицами, участвующими в деле, распечатки материалов, размещенных в информационно-телекоммуникационной сети (скриншот), с указанием адреса интернет-страницы, с которой сделана распечатка, а также точного времени ее получения. Такие распечатки подлежат оценке судом при рассмотрении дела наравне с прочими доказательствами (статья 67 ГПК РФ, статья 71 АПК РФ)».К примеру, авторство может подтверждаться скриншотами интернет-страницы, на которой произведение было размещено самим автором. При этом, для того, чтобы такие скриншоты могли подтверждать вышеуказанные факты, на таких-интернет страницах должно быть указано имя автора, а также дата публикации произведения.Например, зачастую авторы аудиовизуальных произведений (далее – АВП) используют скриншоты со стримингового сервиса YouTube как доказательство авторства – на таком скриншоте, в описании к видео, может быть указано имя автора, а дата публикации АВП указывается сервисом автоматически, без участия третьих лиц, что придает такому доказательству должную степень достоверности. В случае с АВП или иным медиаконтентом (например, музыкальные произведения), может быть также использована видеофиксация экрана монитора (как самостоятельная, так полученная с помощью осмотра сайта нотариусом в рамках абзаца 6 пункта 55 Постановления № 10). Для придания дополнительного веса вышеуказанным доказательствам, полученным самостоятельно, лица, участвующие в деле, могут подать ходатайство о проведении осмотра интернет-страницы прямо в судебном заседании. На данную возможность указал Верховный суд в абзаце 7 пункта 55 Постановления № 10: «В случаях, не терпящих отлагательства, при подготовке дела к судебному разбирательству, а также при разбирательстве дела суд согласно пункту 10 части 1 статьи 150 и статье 184 ГПК РФ, статье 78 и пункту 3 части 1 статьи 135 АПК РФ вправе произвести в порядке, предусмотренном указанными статьями, осмотр доказательств и их исследование на месте (в частности, просмотреть размещенную на определенном ресурсе информационно-телекоммуникационной сети информацию в режиме реального времени)».В качестве иных доказательств в судебной практике фигурируют: Доказательства процесса создания произведения (которыми могут служить переписки, договоры авторского заказа, предоставление необработанной фотографии вместе с фотоаппаратом при споре об авторстве на фотографию, и т.д.);Распространенным доказательством также является экземпляр произведения, направленный автором самому себе в запечатанном конверте заказным письмом. Данное доказательство также принимается судом, однако, в случае наличия у оппонентов более весомых доказательство (например, депонированный экземпляр произведения), судом может быть принято решение не в вашу пользу;Свидетельские показания также могут служить доказательством создания произведения определенным лицом в определенную дату (определенный период), однако необходимо отметить, что суд будет оценивать такие доказательства в совокупности с иными доказательствами, в том числе и вышеперечисленными.Резюмируя вышеизложенное, суд оценивает все вышеперечисленные доказательства в их совокупности, в зависимости от того, что конкретно было представлено, а также в зависимости от степени достоверности таких доказательств для суда. При равной степени достоверности, суд выносит решение в пользу лица, предоставившего в качестве доказательства автора сведения о более раннем указании на авторство такого лица. При таких обстоятельствах, по моему мнению, депонирование является одним из самых надежных доказательств (не считая государственной регистрации программ для ЭВМ и баз данных), и проходить данную процедуру рекомендуется в кратчайшие сроки после придания произведению объективной формы.